Эдуард Лимонов - Коньяк Наполеон

- Ну и дурак. Своих нужно держаться. Американцем ты все paaii не станешь... Я пропустил замечание мимо ушей, потому он отхлебнул ликера и, пожевав его во рту, продолжил. - Ты помнишь Джона-белоруса, ты с ним вкалывал на truck?

- Еще бы забыть такой экземпляр, Леня...

- А ты помнишь, у него была глобальная идея накопить денег e купить рыболовное судно? В Штатах, как он выяснил, этот бизнес. не развит, больших рыболовных компаний всего несколько оказалось. В отличие от советских, у тех рыболовный флот самый большой в мире. И ловить рыбу американцы не умеют. Джон специально исследовал рыбный market, ездил в штат Мэйн, смотрел, слушал и записывал. Получалось по всему - очень выгодный и перспективный бизнес -рыболовство. Однако ты знаешь, какой он бережливый и осторожный. Он все оттягивал и оттягивал покупку траулера, пока наши ребята у него не спиздили идею. На свою голову, нужно сказать. Лешка Шпеерзон именно и знал о джоновой идее и он рассказал о ней еще паре ребят: Сашке Абрамову, тоже бывшему морячку, как Джон, и ук-раинцу-парню, поэт, знаешь такой есть, Толик Куличенко. Он диссидент тоже, как Лешка, в лагере сидел.

- Такой же monstre, как наш Лешенька?

- Нет, он симпатяга-парень.

- Шнеерзон тоже симпатяга, если к нему привыкнуть. Но если встретить такого в темном переулке - разрыв сердца получишь.

- Короче говоря, обскакали они Джона. Собрали сообща money, взяли заем в банке и купили траулер. Маковский, бывший шахматист, с ними в долю вошел и еще десяток эмигрантов стали акционерами... С самого начала все у них хуево сложилось. Купили они траулер в раз-гар рыболовного сезона. Хотели чуть подремонтировать и тут же отправиться на лов. Но пока они нашли рабочую силу - искать пришлось на месте в Мэйне, не повезешь же из Нью-Йорка - да и специалистов оказалось найти не легко... Короче, пока они копались, сезон закончился, рыба ушла, и пришлось им поставить траулер на прикол, ждать следующего сезона. Но банк-то сезона не ждет, ему про-центы нужно платить, стоишь ты на приколе или рыбу ловишь. Пришлось им опять занимать денег, чтобы отдавать проценты и дотя-нуть до следующего сезона. Закрыли они траулер, вернулись в Нью-Йорк и стали деньги горбом зарабатывать. Лешка скрипел зубами от злости, но, как ты сам понимаешь, он был виновен больше всех: это он украл идею у белоруса и всех ею заразил...

- Ну и что теперь?

- А ничего... Слушай по порядку. Горе-бизнесмены дождались но-вого сезона, загрузились в траулер, даже кок у них был, все, как полага-ется... Довольны, рыбу тралом потягали несколько дней. Улов был не блестящий, но продали все. И опять в море... Вдруг однажды, по хоро-шей погодке, подкатывает весь в пене, катер рыболовного контроля и конфискует у них на хуй трал. И остаются они, как идиоты, в двадцати милях от берега без орудия производства. Хоть удочкой рыбу лови...

- Но почему же трал-то отобрали у них?

- Потому что он не отвечал принятым стандартам. В штате Мэйн можно было ловить рыбу тралами другого типа. Я в рыболовстве ни хуя не понимаю, Едуард, но у них не только трал забрали, но еще и судили после и оштрафовали на пять тысяч долларов. Разорили их на хуй. И переругались они все. Злейшими врагами стали. А хитрый бе-лорус так себе траулер и не купил. Осторожный он очень...

- И что же, Шнеерзон все деньги потерял?

- Хуй его знает, все или нет. Кто же скажет, сколько у него денег. Но они даже посудину свою продать не смогли. Так и стоит в Мэйне на приколе. Небось, уж вся проржавела.

Он встал.

- Ну, я побегу, Едуард... Ты заехал бы к нам, что ли? Телефон-то мой имеешь?

- Имею. Вы уже тоже по-русски плохо говорить стали?

Он заулыбался. Может быть, ему польстило мое замечание.

- Со мной не хочешь пойти? Вот шухер будет. Наши литераторы забегают.

- Не могу. Свидание у меня.

Выйдя из бара, мы обменялись рукопожатиями. Он пошел вверх по Бродвею. Я пошел вниз.

Проскочили, как старый товарный поезд, шесть лет. Прилетел в Париж друг из прошлого, Кирилл, и явился ко мне в Марэ. Выпив пару бутылок белого вина, мы стали вспоминать нашу гнилую и бeдную позднюю юность в Нью-Йорке.

- А помнишь, Эдичка, как мы с тобой покупали бутылку калифорнийского розового шампанского, шли в Централ-парк, садились на скалу и пили теплую жидкость из горла?.,

- А помнишь?...

- У тебя хоть был welfare. Лимонов... Я был куда беднее тебя...

- Welfare, да еще я подрабатывал, таская мебель с Джоном-белорусом, или с монстром Лешкой...

- Лешка, Лимонов, тебе, наверное, уже сообщили, человека убил...

- Ну, да? - Я не знал... Впрочем, я всегда был уверен, что он кого-нибудь, рано или поздно, пришьет. - Сколько же ему дали?

- Еще не дали, суда еще не было, он на bail* вышел. Бывшего своего приятеля пристрелил на глазах у нескольких эмигрантов. А...? Аронов? Абрамова, вот. Тот Шнеерзону не то три, не то пять тысяч долларов остался должен. Я его видел когда-то, Абрамова. Здоровый лоб, бывший моряк...

* Под залог (англ.).

- Я, кажется, знаю эту историю, - вспомнил я. - Это не тот ли моряк, вместе с которым Шнеерзон купил в свое время траулер, но потом все дело пиздой накрылось, прогорели они?

- Да-да, там что-то с кораблем было связано, эти money каким-то образом с кораблем были связаны. Могущественный приятель Буковский заступился за убийцу. Срочно прилетел из Лондона, нашел людей, которые внесли сто тысяч долларов и вытащил Лешку из тюряги на bail. У диссидентов, ты знаешь же, гигантские связи. Буковский американскому сенату советы давал. Со Шнеерзоном они в Союзе вместе сидели. Кореши. В 1983-ем, после фильма "Русские уже здесь" они вместе "Антидифамационную Лигу" организовали. Буковский Володечка стал председателем, а Шнеерзон - казначеем. Ты слышал о Лиге?

- Хорошо иметь могущественных приятелей. О Лиге не слышал...

- По всей Америке показали фильм о наших эмигрантах в Со-единенных Штатах, "Русские уже здесь", сделанный PBS. По мнению кретинов, объединившихся в Лигу, фильм этот представляет эмигран-тов из России как низшую расу и врагов Запада. Лига решила предъ-явить PBS коллективный иск в 200 миллионов долларов, представля-ешь себе! Начали, разумеется, с собирания денег с эмигрантов...

- Ты видел фильм, Кирюша?

- Видел. Нормальный фильм. Забавный даже. Твой приятель Александровский, пьяный, лежа, как обычно в постели, интервью дает. Бородища, голое пузо. Неисправимый поэт анархист ААА... Но диссиде, конечно, такой фильм поперек горла: они же себя честными, как лопаты, борцами и страдальцами пытаются изобразить, чтоб боль-ше money из Запада выжать. А тут показали алкоголиков, пару неу-дачников, нескольких желающих вернуться в СССР. Вот они взбе-ленились и решили бороться со своим собственным image в зеркале...

- И что? Добились чего-нибудь?

- Заглохло дело постепенно. Продюсерша - бывшая жена певца Теодора Бикля, правда, через год вдруг погибла в автокатастрофе, но даже самые сумасшедшие не решаются утверждать, что это дело рук "Антидифамационной Лиги"... А теперь вот казначей Шнеерзон - вто-рой по значению в деле, укокал человека. На глазах изумленной публики, русских эмигрантов, в квартире в Астории.