Даниил Мантуров - Тотальный контроль

– Сколько у нас есть времени?

– Часа четыре, не больше. Отработаю программу и буду весь твой. Привыкай к телу, Алесандра.

– Оно?

– Нет, это только на вечер. Червь все еще не достал постоянное. Требует большого и грозиться отправить нас обратно.

– Сукин сын, – встала Алесандра за спиной мужа, взяла в руки палетку с гримом и кисть. – Чего он хочет?

– Аниматор не может вспомнить себя. Нужен толчок. Червь требует оправить его к драконам, чтобы те сняли защиту.

– Он в своем уме? – провела она кистью по лицу мужа. – Пытается запихнуть в пасть зверю самый лакомый кусок и надеется на то, что сможет вернуть его целым?

– В нынешнем состоянии Аниматор бесполезен. Прошло тридцать два года, близится Водораздел, а мы еще не готовы, – повернулся Идель в кресле и обнял жену за талию. – Всегда разный запах. Я никак не могу привыкнуть к этим перемещениям, сцене и визжащим бабам.

– Как и я к своему отражению. Поговори с Аниматором. Будь рядом и вовремя вырви его из пасти «Пожирающего дракона». А сейчас подари этому телу частичку себя, сняла она с себя чужое платье.

Довольная Алесандра прошла на галерку и посмотрела на беснующуюся толпу. Глядя на них, она всегда вспоминала тех, кто остался в грязных тоннелях. Ей с мужем повезло, и она никогда не вернется обратно, даже если ради этого придется устранить Червя.

– Нам надо вернуть тело, – поднялся Идель к жене с двумя небольшими бутылками, украшенными стразами, – Пора.

Тело опять начало задыхаться, извергая из себя мутную воду. Болтун взял в руки другую бутылку и залил бездыханной оболочке её содержимое.

– Тебе нравиться вид? – смотрел он на испуганную девушку.

– Мне стало плохо? – озиралась она по сторонам.

– Да, поэтому мы пришли сюда, где больше воздуха, продолжим, – поцеловал он ее в губы и нетерпеливо прижал к себе, – Как тебя зовут?

Насытившись еще раз Идель отвел девушку в зал и, пообещав перезвонить, отправился в цоколь. «К Аниматору», – сел он в машину.

«Ты воин», – вспомнил он слова Червя и опять сплюнул себе под ноги. Червь знал, как контролировать свое войско. Подлая память вновь перенесла Иделя в Изнараил, напомнив разговор под высоким деревом.

– Мы должны подобраться к Арахнаилу как можно ближе, – уговаривал его Червь. Я директор ночного клуба, а ты сотрудник НИИ, где он работает Аниматором. По вечерам будешь подрабатывать у меня: вино, женщины, все как ты любишь. Отличная легенда. К тому же Алесандра будет рядом. Со временем я подберу ей тело.

– Ты щедр, – ел Идель виноград в саду Червя и думал о том, что согласен на любые условия, лишь бы покинуть затхлые тоннели подземелья. Он добровольно поднес бутыль темно-зеленого стекла к своим губам и очнулся в большой светлой комнате с решетками на окнах. Червь не сказал одного, теперь Идель пациент НИИ – экспериментальной «психушке» Лиги.

– Запомни, вы с Аниматором, друзья. Познакомились еще до НИИ, но сблизились именно здесь, – кинул Червь на кровать костюм с пайетками. – Днем ты законопослушный псих, но вечер и ночь твои. Трудотерапия, друг мой, приняла иные формы. Зови меня Сан Саныч. Я ответственный за твою сохранность вне решеток, забираю и привожу обратно, так, что не дури.

– Кто же я теперь? – сел Идель на белоснежную кровать. – Шизофреник?

– Отчего же, ты – адаптированным эксбиционист. Все зовут тебя Болтун. Забавно, не правда ли? – не дождавшись ответа Червь присел рядом и продолжил. – Друг мой, наша миссия захватить это место. Проникнуть в сердце Лиги и разорвать границы. Ради нового дома можно пожертвовать своим именем, не так ли? Здесь правит своя система и наша задача найти ее слабые места.

Воспоминания вновь испортили ему настроение и Идель остановил водителя у ближайшего магазина. Прихватив бутылку вина Идель нажал на кнопку звонка.

– Кто? – привычка задавать один и то же вопрос при наличии видеофона коробила, но я упорно следовал заученному правилу.

– Открывай, Аниматор, Болтун пришел, – ржал каждый раз Болтун и тыкал в камеру пакетом из винного.

Развалившись на диване, он долго смотрел на меня, подбирая слова и затем выпалил:

– Ты должен выйти на работу, – опять замолчал. – Сходи в сквер, где ты там в детве гулял, в церковь поблизости.

– Зачем? – не понимал я, как связан мой отказ возвращаться к опостылевшим обязанностям с видневшимися в окне купола. Мне хотелось услышать от друга слова поддержки: «Пошли их к херам, Аниматор, живи как хочешь!», но вместо этого он ныл о необходимости вернуться.

– Хер его знает зачем? Люди ходят, – разозлился Болтун и просыпал сигаретный пепел мимо жестяной банки, служившей пепельницей. – Завидую я тебе. Преспокойно живешь в этом мире, баб таскаешь по своему павильону, хотя и у меня этого добра, – замолчал он. – Сан Саныч просил намеками, но ты ведь мой друг. Вспомни, мать твою, зачем ты здесь! Водораздел уже близко! Вали в эту гребанную церковь и отдайся драконам. Не ради себя прошу, ради Алесандры.

Болтун нес ахинею, и я уже начал подозревать, что он хапнул лишку. Наверное, принял на пару колес больше, как уже неоднократно случалась, а теперь транслировал свои бредовые идеи.

– Ладно, бывай, – разлил Болтун остатки портвейна, посмотрел на часы и бахнув не чокаясь встал с дивана. – Пора в родные пенаты. Обещай, что сходишь!

– Схожу, – проводил я его к выходу и с удовольствием захлопнул дверь.

О возвращении не могло быть и речи. Слишком многое случилось за последние несколько дней. Спрятаться от себя в однокомнатной конуре, купленной на родительские деньги, было, на данный момент, лучшим решением. «Не позволят бросить», – ворочался я на диване, боясь усилившихся ночных кошмаров, в которых бродил по душным тоннелям, расталкивая копошащихся людей и наткнувшись на бесформенную слизкую массу, хлопающую безумными глазами, в ужасе вскакивал с постели.

«Работа как работа», – уговаривал я себя, пытаясь уснуть и не выдержав закинулся снотворным, которое тут же запил остатками портвейна. Только такая комбинация дарила забвение без сновидений и вновь уставился в натяжной потолок. Мысли о работе взметнулись вверх и растеклись по затуманенному мозгу. Работа была моей жизнью. Немного муторная и не всегда приятная, она позволяла мне жить отдельно. Благо, работал аниматором я не каждый день и буквально сидел на окладе выжидая очередную «жертву» в холле отделения «сексуальных расстройств», пока однажды не случился критический сбой, после которого я уже неделю не мог прийти в себя.

Память вновь погрузила меня в пережитое унижение: легкое прикосновение губ, нежные, скользящие по телу руки и небесного цвета глаза под рыжей шевелюрой. Поддавшись её напору, я не заметил, как оказался на холодном полу и почувствовал пики искусственной травы, впивающиеся в голую спину. Она наслаждалась своим превосходством, а я трусливо смотрел на выпирающие розовые соски, округлые плечи и пухлые губы, время от времени прожигающие мое плечо. «Жертва» импровизировала, а я, привыкший действовать по сценарию, был нагло выбит из колеи.