Tasha 911 - Дверь скрипит, если…

Понедельник выдался днем, тяжелым во всех отношениях. Для начала проклятый Снейп, услышав, как ты пробрался в ванную, решил зайти и осведомиться:

— Вы вчера рано ушли спать. Нормально себя чувствуете?

— Прекрасно!

Ты вытолкал его за дверь и обнял верный унитаз… Тот казался понятнее и куда более дружелюбным, потому что раздраженный таким поведением Снейп мстительно не оставил тебе завтрак. В отместку ты зубами открыл пакет молока, зная, что он ненавидит эту твою привычку. Потом хмыкнул и так же надкусил сок, у которого вообще имелась пластиковая открывалка. В итоге у тебя разболелись зубы и случилось расстройство желудка. Поиск таблеток от двух напастей привел в аптеку, где ты нос к носу столкнулся с чертовой Бриджит Джефферс. Она сияла, как начищенный чайник. Ты, стараясь унять урчание в животе, кисло улыбался, слушая ее слова о том, что вчерашний вечер был хорошим и ей все понравилось. Особенно мясо барашка. Она прямо так дважды и сказала: «Невероятно вкусная баранина». А это было единственным, что готовил Снейп. Стерва, каким-то чудом потеснившая в тебе Гарри Поттера, была уверена: этот человек изменяет вашим договоренностям и делает из тебя идиотку с помощью бледной дурочки, которую регулярно бьет муж.

— Все так хорошо вышло благодаря вам, Бриджит. Мне хотелось бы в знак благодарности пригласить вас вечером в кафе — съесть чего-нибудь сладкого. Пойдете?

— Извините, Саша. Мэтт сегодня идет в боулинг, а я должна забрать в Лондоне его костюм, который переделывали. Он будет готов только вечером, так что я вернусь довольно поздно.

— Мне тоже нужно в Лондон. Подвезти?

— Не нужно. Извините, Саша, я спешу. В другой раз, ладно?

Нет, она не твой брат по несчастью, а краснеющая обманщица! Ты вернулся домой. Три часа в бешенстве и две таблетки от расстройства спустя гриффиндорец, подвинув стерву локтем, заявил: «Можно все выяснить и наконец успокоиться. Ты же, чтоб его, Гарри Поттер. Еще одна авантюра тебя не убьет, а хуже быть уже не может». Снейп был сам виноват, что оставил тебе свой рабочий телефон.

Набрав номер, ты бодро солгал секретарю:

— Извините, вас беспокоят из службы доставки. У нас пакет для одного из сотрудников вашей компании, а адрес указан неразборчиво. Вы не могли бы подсказать, где находитесь и до какого часа работаете?

— Кто именно из сотрудников вас интересует? У нас отделы заканчивают работу в разное время.

— Северус Снейп.

Девушка что-то проверила по компьютеру.

— Да, это в нашем здании. Лаборатория работает до восьми, но доступ в нее ограничен, так что курьер может оставить пакет внизу у дежурного секретаря. Запишите наш адрес.

Ты поблагодарил, повесил трубку и, покрутив в руках драгоценную бумажку, задался вопросом: «Ну и что я творю?» Второй вопрос был из разряда «Какого черта Снейп возвращается в одиннадцать, если заканчивает в восемь?» Он, собственно, и перевесил здравый смысл. Тут пахло тайной, а ты никогда не умел игнорировать этот запах.

***

Профессор действительно заканчивал работать в восемь. Ты прождал его всего лишних двадцать минут. Видел, как он вышел в компании нескольких человек. Простился за руку с какой-то пожилой дамой, остальным просто кивнул и пошел по улице. Надвинув кепку на нос, ты двинулся следом. В объемной спортивной майке и широких штанах ты при ближайшем рассмотрении все еще походил на девушку, поэтому старался держаться на значительном расстоянии. К счастью, Снейп не оборачивался, он вообще не вел себя как человек, который куда-то идет, следуя определенному маршруту. Через три квартала от офиса своей компании он зашел в японский ресторан. Выпил свои таблетки и съел немного суши. Минут десять задумчиво разглядывал собственные руки и попросил счет. Потом пошел в парк возле нового колеса обозрения.

Сидел на лавочке, хмурился, глядя на катающихся на роликах подростков, и через какое-то время направился к вокзалу. Тебе отчего-то не показалось, что он просто тянул время до встречи с кем-то. Существовало какое-то иное объяснение всему, кроме проклятой Бриджит Джефферс. Нет, она тоже была. Торчала у витрины двухэтажного здания, переминаясь с ноги на ногу. Вот только, заметив ее, Снейп совсем не выглядел довольным. Он тяжело вздохнул и немного ускорил шаг. Они поздоровались и вошли внутрь. Когда они скрылись из виду, ты подошел поближе, желая узнать, что же это за место такое. Вывеска была на французском. Через витрину ты рассмотрел несколько столиков, как в кафе, и большой, разделенный перегородками зал, весь увешанный картинами. Бриджит и Снейпа ты уже не увидел.

— Эй, подруга!

Ты обернулся. За твоей спиной стояла невероятно красивая женщина лет тридцати пяти в черном топе и кожаных штанах.

— Простите? — Ты огляделся по сторонам, решив, что она зовет кого-то другого.

— Нет, именно ты. Если хочешь посмотреть выставку, то лучше сделать это сегодня. Завтра эти картины будут отправлены в Нью-Йорк.

— Картины… — нахмурился ты, пытаясь все обдумать. — Это галерея?

— Точно. — Незнакомка представилась: — Мег Райан. Пойдем, я покажу тебе свои работы.

Ты отрицательно покачал головой.

— Нет, вы извините, но я тут не за этим.

Женщина улыбнулась.

— Я так и поняла. — Она махнула рукой, указав на красную спортивную машину, припаркованную в конце квартала. — Заметила тебя, еще когда подъезжала. — Та девушка, что вошла, — твоя подруга? Я бы не парилась насчет того, что она с мужиком. Если привела его на выставку лесбийского искусства, то вряд ли это свидание. К тому же он так себе, а ты очень красивая. Никогда не думала поработать натурщицей?

— Нет. — Ты окончательно утратил связь с реальностью. Снейп, Бриджит и лесбиянки… — И насчет натурщицы нет, и насчет девушки.

— Значит, выслеживаешь того мужика?

Ты кивнул.

Мег улыбнулась.

— Обидно, но все равно пошли. Не волнуйся, они не заметят.

Эта особа схватила тебя за руку и потащила внутрь. Сделав знак охраннику у входа, женщина открыла боковую дверь. Там был еще один мужчина, который следил за мониторами.

— Привет, Бобби. Моя подруга поищет знакомых по залам?

— Конечно, Мег.

Мужчина подвинулся. Ты подошел ближе и сразу заметил Снейпа. Тот стоял рядом с Бриджит, а девушка медленно, словно завороженная, двигалась от картины к картине. Она иногда даже руку поднимала, будто желая прикоснуться к увиденному, но, вовремя опомнившись, отступала. Так они за полчаса обошли три зала, потом в один из них вернулись. Тебя никто не гнал, и ты смотрел. На отрешенный взгляд Снейпа, на его безразличие к женской красоте и восторгам спутницы. Похоже, никто тебя не обманывал. Просто профессор сам себе противоречил. Ему было жаль юную забитую девочку, но он отрицал бы это до последнего, потому что, признавшись, вынужден был понять, что о своей горькой юности он тоже сожалеет, а прощать себе что-либо Снейп был абсолютно не готов. Сколько бы салатовых таблеток он ни съел, они не научат его мириться с этим миром.