ХРОНИКИ ДАО - Deng Ming-Dao

Сайхун утвердительно кивнул.

– Покажи мне свое умение.

Сайхун молча подоткнул подол своей рубашки и принялся выполнять один из своих любимых комплексов – «Ивовая ладонь». Завершив вступительную часть, он мельком взглянул на Юэшэня: глаза «короля преступников» оживились. Сайхуы понимал, что ему необходимо произвести хорошее впечатление.

Он почувствовал, как его мышцы напружинились, а ноги устойчиво поддерживают тело, обеспечивая возможность молниеносных и виртуозных ударов. Туловище мощно изгибалось, плечи помогали рукам выписывать быстрые дуги в воздухе. Появилось ощущение бурной радости, светлого подъема и тепла во всем теле – и Сайхун с гордостью отдался на волю пантомимы битвы.

– Отлично! Просто отлично! – вскричал Ду, когда Сайхун закончил свое краткое выступление.

Сайхун изумился: мумия возвращалась к жизни.

– Ну, а вы? – обратился Ду к Уюну и Уцюаню.

Братья продемонстрировали заранее подготовленный комплекс Синъи (стиля Формы и Разума). В этой системе внутренних энергетических боевых искусств использовались сокрушительные прямые удары. Отступление прак-тнчески не применялось – можно было лишь уклоняться в сторону или уворачиваться. Каждое движение воображаемых противников представляло собой прямую и коварную атаку; каждое ответное действие оказывалось не менее мощной контратакой. От этого зрелища Ду еще больше воодушевился и потянулся за кальяном. Слуга тут же зарядил приспособление комочком черной смолы и протянул господину. Чиркнув спичкой, Ду затянулся. Черный комок опиума начал тлеть, превращаясь в красноватый шарик. С каждой затяжкой вода в кальяне бурлила и облака сизого дыма окутывали фигуру главаря. Вскоре комната заполнилась неповторимым ароматом опиума – душистым, вкусным и сладковатым.

Когда братья закончили, Ду весь кипел от внутренней энергии и возбуждения. Сайхун понял: Юэшэнь принадлежит к типу энтузиастов боевых искусств, чье преклонение перед воинским умением стоит на грани фетишизма или даже безумия.

– Приветствую вас, юные храбрецы! – воскликнул Ду, в знак одобрения хлопая в ладоши. Теперь он улыбался, раззадорившись, словно мальчишка: – Теперь я покажу вам кое-что!

Телохранитель поднес своему господину два меча с широкими лезвиями в ножнах. Схватившись за рукояти, Ду Юэшэнь быстро выхватил сверкающие клинки. Сайхун уловил легкое шуршание: внутри ножен располагались небольшие точила, так что лезвие затачивалось каждый раз, когда меч вынимали из ножен или вкладывали обратно.

– Упражнение с двумя широкими мечами, стиль Восьми Триграмм! – Объявил Ду и начал свое неповторимое выступление.

В начале упражнения оба меча двигались параллельно. Ду наносил рубящие удары в стороны, выполнял перекрестные движения и вновь рубил воображаемого противника. Стальные лезвия рубили воздух вертикально, горизонтально и по широким дугам. Постепенно удары стали короткими, ароникающими. Мечи порхали во всех направлениях: блокируя удар одной рукой, Ду наносил удар другим мечом. Иногда оба меча одновременно опускались сверху вниз. Длинные руки Ду мелькали, словно крылья огромной птицы, и размах этих крыльев со смертоносными лезвиями на концах достигал почти одиннадцати футов. Юэшэнь представлял собой серьезного противника. При всем желании, подобраться к нему было крайне сложно – мечи рубили воздух быстро, как пропеллеры. При этом Ду наносил удары ногами, выполнял умопомрачительные прыжки, даже в полете не прекращая работу мечами. Такой напор могли бы выдержать разве что старые и опытные мастера.

Ритм движений убыстрился, и в глазах Ду Сайхун заметил какое-то безумное выражение. Только что выкуренный опиум ударил главарю в голову; лицо стало багровым от прилившей крови, и чистая, сверкающая сила неутомимых клинков теперь доставляла Ду явное удовольствие. Постепенно вращающиеся мечи слились в размытый круг, издавая при этом звуки, будто кто-то рвет в куски простыню. Иногда два острия внезапно замирали, направленные опытной рукой в смертельную часть тела невидимого врага, или решительно блокировали предполагаемый встречный удар, или ножницами кромсали воздух одновременно с почта балетными прыжками Юэшэня. Изящество, скорость и сила превратились в твердый сплав неутомимого смертоносного порыва. Кожа Ду покрылась редкими росинками пота, на лице застыла удовлетворенная ухмылка.

Теперь пришел черед Сайхуну удивиться. Он также изучал упражнения с широкими мечами в стиле Восьми Триграмм, но это был комплекс с одним мечом. Теперь же он смог наблюдать безусловно зрелищный и жестокий цикл упражнений, который оставлял противнику крайне мало шансов. Да, он с удовольствием обучился бы этому.

Завершив упражнение, Ду заметил в глазах Сайхуна блеск, знакомый всем фанатикам боевых искусств.

– Ну как, понравилось? – спросил он.

– Еще бы! – воскликнул Сайхун.

– Хочешь научиться этому?

– Конечно!

На какое-то мгновение Сайхун совсем забыл о причине своего визита. Именно Ду вернул разговор в прежнее русло.

– Тебе нужен Бабочка. Я позволю тебе отыскать его на моей территории, но я хочу получить кое-что взамен.

– Что именно? – спросил Сайхун.

– Хуашань славится своими традициями боевых искусств – вы трое только что продемонстрировали это. Я знаю, что у даосов есть секретный учебник в пяти томах; его написал человек, в полной мере овладевший знаниями из манускрипта «Семь бамбуковых табличек из небесной котомки». В учебнике описываются смертоносные стили боевых искусств, для которых нужно уметь вырабатывать внутреннюю энергию. Достань мне эту книгу, а я позволю тебе поймать Бабочку.

– Мне придется послать за ней, – неуверенно сказал Сайхун. Цена за поимку Бабочки была назначена немалая, и теперь он гадал, согласятся ли на это в Хуашань.

– Хорошо. Я даю тебе неделю. А пока что можешь разучить упражнение, которое я показал.

Хмурым, облачным днем специальный гонец доставил в Шанхай древние книги. Тучи – эти огромные кляксы на бледном шелке неба – грозили разразиться небывалым ливнем, но вместо этого с небес лишь вяло моросило. За грязными окнами дешевого гостиничного номера, в котором остановился Сайхун, весела плотная кисея влажного и душного воздуха. Юноша положил посылку на квадратный сголик и аккуратно открыл ее. Все пять томов лежали в переплете из выцветшего пурпурного шелка. Булавки из слоновой кости служили замками. Сайхун открыл книгу, и мутный свет упал на пожелтевшие страницы, испещренные ярко-черными каллиграфическими письменами.

Сайхуна заинтриговало, что Ду Юэшэнь, который жил в Шанхае, знал об эзотерических манускриптах, хранившихся у монахов Хуашань. Скорее всего, это объяснялось не только положением самого Ду, но и всякого рода слухами, легендами, прочими сведениями, ходившими по всему миру боевых искусств. Сайхун прочел несколько строк и сразу понял, что Ду знал, о чем говорит. В книге объяснялись основные философские принципы внутреннего совершенствования и способы, при помощи которых во время боя сверхчеловеческую силу можно направить в тело противника, чтобы разрушить его внутренние органы. Было бы весьма рискованно допустить, чтобы такие смертоносные методы попали в руки Ду. Вместе с тем Сайхун понимал, что старейшины Хуашань настолько желали заполучить Бабочку, что ради этого были готовы отдать бесценные книги.