Брайан Глэнвилл - Олимпиец

— 1.55,9, Джо. Как только эти трое выдерживают?

— Мы можем стать свидетелями мирового рекорда, Мэл?

— Если они не рухнут на дорожку, Джо.

Драйвер меня заманивает, не иначе. Хочет, чтобы я шёл с ним. Ну нет! Пусть вперёд идёт Бэрк. Пусть грызутся, если хотят. А я посмотрю на них сзади.

— Третий круг был, пожалуй, самым интригующим, для знатоков тут возникло много загадок. Хотел ли Драйвер застать врасплох и измотать своих главных соперников, так мощно пробежав второй и третий круги? Хватит ли у Бэрка, принявшего вызов, выносливости и сил на свойственный ему финишный рывок? А Лоу, сознательно ли он держится сзади, надеясь, что соперники съедят друг друга, подобно двум легендарным килкенийским котам, или исключительно высокий темп бега вынудил его отойти на третью позицию? Как вы считаете, Мэл?

— Ничего не могу сказать, Джо. Любой вариант возможен. Думаю, каждый из троих ждёт, когда тот или другой выдохнется.

— Может, выдохнутся все трое, Мэл?

— Не исключено, Джо. Возможно, на последнем круге нас ждёт сюрприз, но сейчас в тридцати ярдах за ними никого нет.

— Колокол. Время, Мэл?

— 2.56,3, Джо. Круг за 1,02,4.

— Так как же? Мы ещё имеем шанс оказаться свидетелями мирового рекорда?

— Несомненно, Джо.

Вперёд!

— И вот англичанин Лоу из Лондона выходит вперёд! Смотрите, как он бежит! Похоже, теперь его не удержать! Он обходит Бэрка. Идёт рядом с Драйвером. Вырвался вперёд! А вот и сюрприз! Кэртис из штата Оклахома, Чарли Кэртис, совершает мощный рывок. Всего лишь на прошлой неделе он впервые пробежал милю быстрее четырёх минут. Где это было, Мэл?

— В Тюлейне, Джо.

— Да, в Тюлейне. Чарли Кэртис, Мэл, смотрите, какой великолепный рывок!

— Он отдаёт все силы, Джо.

— И всё–таки впереди Лоу. До финиша сто пятьдесят ярдов. Лоу впереди. Кэртис догоняет Бэрка и Драйвера. Вот он уже обошёл Драйвера. Финишная прямая! Айк Лоу, за ним Кэртис.

Не могу больше, не могу, надо остановиться или я умру. Это слишком. Я же умру! Господи, неужели уже финиш?

— Лоу, первым пришёл Лоу, а Кэртис, обойдя Бэрка, занял второе место. Англичанин Айк Лоу совершил поразительный финишный рывок! Какой забег! А время Мэл?

— По–моему, 3, 54,7, Джо.

— Это же новый мировой рекорд, Мэл! Подождём официального сообщения, прежде чем сказать — мы стали свидетелями нового мирового рекорда.

Ну его к чёрту, этого Сэма! Сейчас упаду, и всё!

— Ты побил рекорд, Айк! Побил, мой мальчик!

— О, Айк, дорогой мой! Как чудесно!

Это и её победа! Что за день!

Вечером мы праздновали. Стен повёз нас в потрясающее место — местные Гавайи, длиной примерно с милю, кругом во тьме горят огромные факелы. Были Джил, Сэм, Стен и Мэри. Я даже всего не помню. Я был очень счастлив и жутко взволнован. Думал, хоть бы все секундомеры на земле сейчас остановили, раз и навсегда. Мой рекорд. Про Рим я уже забыл. Мой рекорд. Стен сказал официантам: «Знаете, кто это? Этот молодой человек побил мировой рекорд».

Даже Драйвер поздравил меня. «Наверное, придётся переходить на орехи и простоквашу», — сказал он.

Стен заказал выдержанное шампанское. Я выпил стакан, даже Сэм пригубил. Но что меня обрадовало больше всего — они с Джил вроде бы помирились. Он часто к ней обращался, шутил, она смеялась. Даже старина Стен смеялся, из которого обычно не выжмешь и улыбку.

К нам всё время кто–то подходил, я даже не знал, что это за люди и откуда они взялись. Под конец мы оказались в клубе «Кихоул», в подвале большой солидной гостиницы, там играл оркестр и стулья были обиты красным плюшем. Кругом пташки в чёрных чулках, полураздетые, якобы официантки, — одна крупнее другой. Время от времени они выходили на эстраду, танцевали и пели, не очень хорошо. А потом со стриптизом выступил Сэм.

Он направился к эстраде, подражая этим девкам, их походке, манере выставлять груди и вилять задом. Он был великолепен, а ты помирали со смеху. Взобравшись на эстраду, он взял микрофон и сказал: «Леди и джентльмены, с большим удовольствием представляю вам нового мирового рекордсмена в беге на милю — Айк Лоу!» — и указал на меня.

Сперва мне стало неловко — все на меня уставились, повернувшись к нашему столу. Потом зааплодировали, и Стен сказал: «Вставай!» Я встал и слегка поклонился, потом снова сел, а Сэм продолжал представление.

В тот вечер на нём не было старых джинсов и свитера, — наверное, потому, что стояла жара. Он надел чёрную шёлковую рубашку с открытым воротом и облегающие чёрные брюки. Его даже не хотели впускать. Его стриптиз был ненастоящим, потому что он ничего с себя не снимал, только делал вид, что собирается раздеться, имитировал движения стриптизеток. Смешно повторял все их ужимки, показывал, будто снимает чулки, — вытягивая ногу, поворачивался к нам лицом и вдруг резким движением якобы бросал что–то на парня, сидевшего за передним столиком. Через несколько минут все валялись со смеху; ему даже подыграли, выключили свет и дали на него луч прожектора, а ударник бил в барабан. Под конец, когда он повернулся ко всем спиной, как бы стесняясь сбросить последнее, что на нём оставалось, творилось нечто невообразимое.

В этом клубе мы засиделись далеко за полночь, танцевали, развлекались. Джил потрясающе танцевала, особенно твист; можно подумать, все движения у неё были отработаны, казалось, она танцует сама по себе, но иногда наши взгляды встречались, и она мило улыбалась.

Сэм только один раз за весь вечер слегка подпортил настроение; он стал рассказывать нескольким американцам, как он планировал забег, как учил меня тому и этому. Заметив, как смотрит на него Джил, я испугался: вот сейчас что–нибудь выкинет — обнял её и быстро увлёк танцевать. Она сказала: «Можно подумать, что это он бежал, а не ты». Но в остальном всё было хорошо, просто блеск.

— Айк, каково это — быть мировым рекордсменом?

— Как в сказке.

— Когда вы порвали финишную ленточку, вы думали, что установили мировой рекорд?

— Да, была такая мысль.

— Значит, сюрприза не было?

— Как сказать, и да и нет. Ведь надежда–то всегда с тобой.

— Но вы и ваш тренер, Сэм Ди, твёрдо решили идти на рекорд в этом забеге?

— Да, план такой был. Я надеялся, что забег будет быстрый, значит, стоит попытаться.

— Наверное, такого темпа не ожидали даже вы?

— Да, на втором и третьем круге. Никак не думал, что Драйвер так рванёт.

— Возможно, и он не ждал от вас такой скорости?

— Может быть, не знаю.

— А он говорил с вами после забега?

— Да, сказал, что теперь перейдёт на простоквашу.

— Очень хорошо! Замечательно! А теперь, Айк, когда вы уже установили рекорд, к чему будете стремиться?

— К тому, чтобы его удержать.

Рекордсменом я оставался всего три месяца. А потом, не успели мой рекорд официально утвердить, его побил канадец. Какой–то Терри Купер, я о нём слышал краем уха. На Олимпиаде в Риме он пришёл восьмым.