Гэри Чепмен - Когда извинений недостаточно [litres]

Он кивнул: «Да. Я напился вечером накануне похорон моей матери. Так что на следующее утро я был не в себе. Я плохо помню сами похороны».

«И как ты себя чувствовал в связи с этим?» – спросил я.

«Очень плохо, – ответил Джеймс. – Я чувствовал себя так, словно опозорил свою мать. Ее смерть была для меня тяжелым ударом. Мы всегда были близки, и я мог говорить с ней обо всем. Я думаю, что пытался утопить в спиртном свою скорбь, но мне не надо было пить. Я знаю, что она бы расстроилась из-за этого. Мама всегда просила меня не пить много. Я надеюсь, что люди на небесах не знают, что происходит здесь, на земле, потому что я не хочу делать ей больно».

«Давай предположим на мгновение, что люди на небесах знают о происходящем на земле и твоя мать расстроена твоим поведением и поступком. Допустим, что у тебя есть возможность поговорить с нею. Что бы ты сказал?»

Глаза Джеймса увлажнились, и он ответил: «Я сказал бы ей, что действительно сожалею о том, что огорчил ее. Я не должен был ходить в тот бар. Я сказал бы ей, что в самом деле люблю ее и надеюсь, что она простит меня».

Я положил ему руку на плечо и спросил: «Ты знаешь, что ты только что сделал?»

«Да. Я попросил прощения у своей матери. Это было хорошо. Как ты думаешь, она меня услышала?»

«Думаю, да, – ответил я. – И думаю, что она тебя простила».

Джеймс какое-то время не мог говорить.

«Ох, я не собирался плакать», – сказал он, вытирая слезы со щек.

«Вот еще один миф. Тебя учили, что настоящие мужчины не плачут?»

«Да».

«Ты набрался вредных представлений за эти годы, Джеймс, – сказал я. – На самом деле, настоящие мужчины плачут. Это искусственные люди не плачут. Настоящие мужчины просят прощения. Они даже говорят: “Мне очень жаль”, – когда понимают, что сделали больно тем, кого любят. Ты настоящий мужчина, Джеймс. Ты доказал это сегодня. Не забывай об этом. Если вы с Селеной поженитесь, ты не будешь идеальным мужем, а она не будет идеальной женой. Не обязательно быть идеальными, чтобы брак был успешным. Но обязательно просить прощения, когда вы делаете больно друг другу. И если слова “Мне очень жаль” – главный язык извинения Селены, то тебе придется научиться ему».

«Я все понял! – отвечал он с улыбкой. – Я рад, что мы пришли сюда».

«Я тоже», – сказал я, прощаясь с ним.

Марше трудно было признавать, что она неправа – а именно этого ждал ее муж в качестве извинения.

«Я не знаю почему, – сказала она мне. – Может быть, потому, что я не помню, чтобы мои родители такое говорили, а они не учили меня просить прощения. Они говорили: “Старайся. Будь лучшей. Развивай свой потенциал”. Но они никогда не говорили об извинениях».

Через месяц после заполнения опросника она оставила мне сообщение на сайте: «Я решила научиться говорить на языке моего мужа, и я пытаюсь сделать это. Я уже говорила вслух: “Я была неправа. Мне не следовало так делать”. Но мне по-прежнему трудно сказать это, трудно признать это. Слова застревают у меня в горле, но когда я произношу их, мне становится легче, я словно сбрасываю груз со своих плеч».

Пример Марши показывает, что научиться говорить на языке извинений другого человека не всегда легко. Она обозначила и одну из причин, по которым людям это трудно: родители не подали им примера, не учили этому; фактически, у нее нет опыта извинения. Но, будучи взрослым человеком, она была готова признать, что ее слова и поведение – не всегда полны любви и доброты. Вместо того чтобы оправдывать такое поведение, она предпочла учиться языку извинений своего супруга. И ее отношения с мужем сразу же изменились.

Я предлагаю следующий выход тем, кому трудно сказать: «Я был неправ, я не должен был этого делать». Напишите на карточке слова: «Я не совершенен. Иногда я ошибаюсь. Иногда я говорю и делаю то, от чего больно другим. Я знаю, что основной язык извинения другого человека – это признание мною ответственности за мое поведение. Я должен сказать: “Я был неправ. Я не должен был делать так”. Поэтому я научусь говорить эти слова».

Прочитайте написанный текст вслух. Потом повторите слова: «Я был неправ. Я не должен был делать так», – несколько раз наедине с собой, вслух, перед зеркалом. Нарушьте «звуковой барьер» и скажите то, что вам некомфортно говорить. Это будет первым шагом к умению говорить на языке принятия ответственности.

Для того чтобы научиться принимать ответственность за свое поведение, надо понять: никто не совершенен.

Для того чтобы научиться принимать ответственность за свое поведение, надо понять: никто не совершенен. Я несовершенен и иногда говорю и делаю то, что вредит окружающим. Когда я решаю признать перед собой, что я – человек, и готов принять на себя ответственность за совершенные ошибки и попросить прощения на языке другого человека, я делаю шаг вперед.

Некоторым людям трудно говорить о своем намерении раскаяться: «Я буду стараться, чтобы это больше не повторилось». Оуэн был откровенен со мной, когда сказал: «Я не хочу обещать, что изменюсь, потому что могу оступиться. Я действительно хочу измениться, иначе я вообще не стал бы просить прощения. Но когда я говорю, что попытаюсь измениться, я боюсь, что потерплю неудачу и испорчу отношения еще больше. Почему я не могу просто продемонстрировать изменения, ничего о них не говоря?»

Многие рассуждают так же, как Оуэн. Но вы ведь не говорите прямо о своих намерениях – а другой человек не способен читать ваши мысли. Вы знаете, что стараетесь измениться, но он или она – не знает. Мы облекаем в слова свое намерение раскаяться потому же, почему говорим на всех остальных языках извинения. Мы хотим, чтобы другой человек знал: мы признаём, что обидели его, мы ценим наши отношения и мы хотим быть прощенными.

Эллисон из Мобайла, Алабама, говорит об этом так: «Мой муж не видит смысла в том, чтобы сказать: “Мне очень жаль”, “Я был неправ”, “Простишь ли ты меня?” или “Я постараюсь больше такого не делать”. Но когда он не говорит об этом, я могу думать только, что он не сожалеет, не понимает, что поступил неправильно, и не собирается меняться. Даже если на самом деле он сожалеет и пытается измениться, я не знаю об этом. Откуда я узнаю, что вы сожалеете, если вы ничего не говорите? Для меня раскаяние – основной язык извинения, и если бы я знала, что мой муж хотя бы пытается измениться, я была бы готова простить его. Но если он не говорит мне об этом, он не говорит на моем основном языке извинения и мне трудно поверить в его искренность».

Эллисон ясно заявляет о том, что выражение намерения измениться – первый шаг к тому, чтобы говорить на языке раскаяния.

Я не предлагаю вам обещать, что вы никогда больше не будете так поступать. Вы должны сообщить, что будете очень стараться больше не вести себя так. Такое усилие ведет к успеху. Изменить привычное поведение может быть трудно. Но первый шаг – это решение измениться, и, с Божьей помощью, вы можете ступить на путь положительных изменений. Большинство людей будет воодушевлено вашими стараниями и будет готово простить вас, если вы уступите и будете готовы признать свою неудачу.