Уильям Ирвин - Матрица и философия. Добро пожаловать в пустыню реальности

Две темы, которые мы разберем в данном эссе, взаимосвязаны. Сравнивая виртуальную реальность с режиссерским видением, «Экзистенция» задается вопросом, как на настоящие человеческие (или нечеловеческие) тела влияют соблазнительные образы из современных фильмов. «Экзистенция» сталкивает и героев, и зрителей с неожиданными и даже отталкивающими телесными образами, она не пытается ложно уверить нас в том, что разум может быть отделен от тела. По моему мнению, в этом фильме представлен более интригующий взгляд на людей как на существ, обладающих и телом, и мозгом, – он может показаться более свободным, чем тот, что показан в «Матрице».

«Матрица» фетишизирует своих героев: их тела педантично скрыты гладкими черными кожаными или латексными костюмами. В «Экзистенции» же повсюду плоть и кровь. Эта разница заметна еще по начальным титрам фильмов. В обоих титры составлены из битов информации, но в «Матрице» это зеленые символы кода, бегущего по экрану, а в «Экзистенции» – бесформенные розовые, кремовые и золотистые лужицы, напоминающие изображение клетки под микроскопом. Метафора последнего биологическая, а не механическая; аналоговая, а не цифровая.

Многие феминистские философы стремятся доказать, что западная философия до недавнего времени была попыткой мужчин совершить интеллектуальное бегство от собственных тел, от реальности плоти и крови [81]. В их числе был Платон, давший описание мира трансцендентных идей, Блаженный Августин и Фома Аквинский, надеявшиеся на небесное избавление, Декарт, определявший свою личность через наличие разума, а не тела. Мужчины традиционно считались более рациональными и сложными существами, женщины – более эмоциональными и простыми, нацеленными на деторождение и заботу о других. Похожий «мужской» взгляд виден и в «Матрице».

Разница гендерных ролей в фильмах видна на примере главных героев-мужчин. Киану Ривз и Джуд Лоу – бесспорно, горячие сердцееды, но без налета мачизма, который был присущ Кларку Гейблу или Джону Уэйну. Киану / Нео выглядит крайне трогательно, когда мы видим его спящим – «милым, как девушка». У него очень светлая кожа (в фильме даже комментируется ее «белизна» и безволосое тело. Его движения плавны, как у танцора. У Джуда / Теда выдающиеся скулы и ресницы, которым можно позавидовать; пухлые губы заставляют его лицо выглядеть слегка обиженным. Оба героя действуют в паре с сильной (или похожей на сильную) женщиной, которая время от времени берет управление ситуацией в свои руки. Каждый из них иногда демонстрирует уязвимость и неуверенность, и, что не менее важно, в их тела совершается вторжение. Эпизоды с проникновением в мужское тело и появлением в нем новых отверстий заслуживают отдельного внимания.

Первое проникновение в «Матрице» происходит, когда агенты допрашивают Нео. Обездвижив его, они вводят в его тело жучка через пупок. Наблюдать за происходящим довольно болезненно и страшно. Затем, перед встречей с Морфеусом, Тринити и ее сообщники вынимают жучка из Нео посредством не менее болезненного проникновения, который заставляет Нео кричать.

Последующую сцену проникновения можно по праву назвать наиболее жестокой. После принятия красной таблетки Нео видит человечество в истинном свете: бесконечные ряды обнаженных тел, пронизанных проводами, которые поддерживают их жизнедеятельность и, скорее всего, удаляют естественные отходы. Порядок контролируют жукоподобные машины, одна из которых готовится смыть Нео в канализацию по трубе (имитируя процесс рождения), чтобы избавиться от него.

После освобождения Нео ожидает более нежное проникновение. Мы видим его полуобнаженное тело, пронизанное акупунктурными иглами. Благостность происходящего подчеркивается возвышенным мягким саундтреком. Морфеус поясняет, что его телу требуется восстановление, так как его мышцы атрофировались ввиду отсутствия движений. Ах, если бы мы все могли восстанавливаться во сне с помощью заботливо воткнутых иголок!

Нео настолько особенный, что учится всему новому на лету, без каких-либо усилий. (Речь идет о физических навыках – в психологическом плане недалекому наивному Киану / Нео приходится основательно потрудиться, чтобы поверить в то, что он – Избранный спаситель, призванный вызволить человечество из Матрицы). Новые знания и навыки просто загружаются в головы умных, достойных и привлекательных членов команды Морфеуса. Для этого в заднюю часть шеи им вставляется провод. В следующей сцене проникновения Нео вновь испуган, так как ощущения от провода в шее, по-видимому, не самые приятные. Нео изучает новые боевые навыки в симуляции, осваивая их и в реальном мире, что заставляет его тело в реальности уставать и болеть. Он учится всему просто стремительно благодаря своей «психокинетике»: он даже не потеет. Несмотря на пугающий эффект, акцент на провода в шее в течение фильма больше не делается. Мы просто наблюдаем, как герои удобно располагаются в креслах, а штекер в их тело входит, судя по всему, безболезненно, потому что это благой штекер, служащий благому проникновению. Люди отправляются в Матрицу с новой осознанностью, которая позволяет им обходить придуманные законы физики и легко побеждать неуклюжих полицейских.

Давайте обратимся к последней сцене проникновения: во время схватки с агентами в Нео входит несколько пуль. Несмотря на свою Избранность (или как раз из-за нее) Нео должен умереть в страданиях. Но вместо этого Тринити (отсылка к Троице и Святому Духу?) вдыхает жизнь в его недвижное тело в реальном мире своим признанием в любви. Пифия, говорит она, предсказала, что я влюблюсь в Избранного, поэтому ты не можешь умереть. Магическим образом Нео возвращается к жизни и с удвоенной уверенностью противостоит агентам. Ранее он уже продемонстрировал удивительную способность уклоняться от пуль, теперь же он может останавливать их прямо в воздухе.

Привлекательность нового Нео-спасителя заключается в том числе в целостности и идеальности его тела – больше никаких проникновений! Матрицу он теперь видит насквозь. Матрица – это нейроактивный симулятор, а симуляторы могут быть и полезными, так как их можно использовать для тренировок. В Матрице Нео всегда выглядит симпатичнее: волосы длиннее, никаких отверстий в шее, ставший культовым длинный черный плащ. У него в распоряжении всевозможное оружие, он способен уклоняться от пуль. Перед нами потрясающий, незабываемый, безупречный, неуязвимый Нео – в общем, совсем не тот, настоящий Нео из плоти и крови. Он преодолел физические ограничения тела.

Вряд ли это станет новостью, но Тринити (Кэрри-Энн Мосс) исполняет типичную женскую вспомогательную роль. Хотя начинается фильм за здравие: сначала «девчонка» расправляется с полчищем полицейских, потом Нео с удивлением выясняет, что гениальный хакер, о котором он столько слышал, – не мужчина. Но после такого бравого начала Тринити остается в тени главного героя. В нескольких эпизодах она демонстрирует свои умения, но мы ни разу не видим этого «гениального хакера» в работе (к примеру, изучающей матричный код). Она послушно выполняет роль предмета любовного интереса Нео и всячески поддерживает его спасательную миссию. Для неразговорчивого закрытого Нео она стереотипно служит источником заботы и связью с миром. Она кормит его, наблюдает за ним во сне и даже обнюхивает. Ее любовь воскрешает Нео. Она не только помогает Нео, но и работает на Морфеуса, типичного патриархального лидера, который возлагает надежды по спасению мира не на нее, а на «наследника по мужской линии» – частая отцовская позиция.