Тирсо де Молина - Благочестивая Марта

Кто это? Все меня тревожит…
Обжегшись, знаешь, на воде…
Нет — он не страшен для набега:
Сеньор идальго — виноват,
Вы не с Маморы ли солдат?

Пока — служитель дон Диего
Де-Сильва.

А узнать нельзя ли,
Что вас могло сюда привесть?

А вот: особенную честь
Мне два идальго оказали:
Просили принести им сбрую.
«Хуан Флорин» — он вам знаком?
Снабдил меня своим возком.
Любезность оценив такую,
Я в путь пустился без раздумья
На паре… этих самых ног,
Чтоб к празднику поспеть я мог.

Ответ ваш — не без остроумья.
Кто ж этот Сильва? Я нигде
Как будто с ним и не встречался.

Вот почему-то привязался!
Допрос совсем как на суде!
Их двое братьев, из дворян,
На славу оба кавалеры,
И доброй христианской веры:
Дон Дьего, младший — дон Хуан.

Женаты?

Оба ищут жен.
Есть на примете две сестрицы,
По существу, они девицы,
В случайностях же — бог волен.
Зовут их — Марта и Люсия,
Две доньи — нет их благородней…
Вопросов будет на сегодня?
Простите, должен уж идти я.

Постойте!

Право, недосужно:
Найти «посаду», встретить дам, —
Приедут — доложу я вам, —
Тут пошевеливаться нужно.

Так дамы едут с ними вместе?

Нет, нет, с отцом. Они ж прибыть
Хотели раньше. Здесь добыть
Мечтает каждый по невесте,
Чтоб, как придется возвращаться, —
В коляски парочками сесть.
Прощайте же. Имею честь.

Дай бог им здесь не повстречаться!

Ревнуешь?

Что ты! Я ведь знаю,
Что обе обо мне вздыхают
И обе мне мой грех прощают [22]…
Но я лишь одного желаю:
Чтобы какой-нибудь герой
Сестрицу младшую заставил
В себя влюбиться, и оставил
Меня со старшею сестрой.

Сюда идут.

А кто идет?

Два старика… военный… дамы…
Уйдем-ка лучше от греха мы:
Уж собирается народ.

Как мне уйти? Жду встречи жадно.
Ты слышал — едет ведь она.

Ступай — и жди в объятьях сна,
Пока она приедет.

Ладно.

Сеньор мой, капитан Урбина!

Дон Гомес, мой любезный друг!
Благословенная година.
Слов нет: в груди стеснился дух.
И радость — этому причина.
Ту радость — сердце не вмещает:
Ее — два сердца лишь вместят…
Твое ведь то же ощущает?
Дай мне его, мой друг и брат,
И стану я вдвойне богат.
В Америке, судьбой храним,
В трудах я много нажил честных,
Привез сто тысяч полновесных [23]
И их кладу к ногам твоим
И дочерей твоих прелестных.
Таким двум перлам — без сравненья —
Готов сокровища мои
Отдать всецело во владенье.

Ответь же, дочка, без смущенья,
И чувств сердечных не таи.

За все, чего могу я ждать
От вашего благоволенья,
Сеньор, позвольте в знак почтенья
Мне руку вам поцеловать.

Как… Вы, Испаньи украшенье…
Могу ли я позволить вам
Мне руки целовать? Нет. Сам
Я — ваш слуга и раб покорный.

Как ложь легка таким словам
Пустой учтивости придворной.

Едва узнав, где ты, мой друг,
Я сразу собрался в дорогу,
Взяв этих ангелов с собой,
Что мне оставлены судьбой
В утеху жизни, слава богу.

В Ильеске, тут же, под конец
Веселых празднеств, что на славу
Ты нам устроил здесь в забаву,
Пойдешь ты с тою под венец,
Которая тебе по нраву.
Я им не говорил ни слова.
Но будет каждая готова
Так поступить, как прикажу.

С восторгом я на них гляжу…
О деньги! Вы всему основа!
Им интереснее мой дядя,
И ценят «чистый пыл» его,
На молодость мою не глядя…
Богатство — то же колдовство;
Власть золота — сильней всего.

Сестра, о чем-то меж собой
Два наших старика толкуют…
Не знаю, что меня волнует…
Дай мне совет: как быть, друг мой.

Совет мне нужен и самой.
Люблю того, кто так далеко…

Ах! Будь и вправду он далек!

Коль смерть ему присудит рок —
Свершится приговор жестокий
И надо мною в тот же срок.

Однако надо поспешить,
Чтоб ничего не пропустить,
Когда хотите видеть праздник.
Идемте.

Ах, амур проказник!
Меня сумел ты победить:
Я на огонь опасный взгляда
Как мотылек лететь готов.

Идем, сеньора.

Вам не надо
Меня просить: на бой быков
Хоть целый день смотреть я рада.

Где ж ты, о друг любимый мой?..

Любовь и страх своей борьбой
На части душу разрывают:
И жажду встречи я с тобой,
И мысль одна о ней — пугает.

На галерею или в ложи,
Иначе в цирк — избави боже!
Не заражен твоим я вкусом.

Но, друг, на что это похоже?
Там место женщинам да трусам.
Хватай же случай за рога!
Убей быка: все изумятся…

Ну, нет, брат! Шкура дорога.
Кто станет за рога хвататься, [24]
Тот будет на рогах болтаться…

Ну, вздор ты мелешь как обычно!
Подумай сам — кто не знаком
С твоей отвагой безграничной,
Тот может увидать в таком
Ответе трусость.