Александр Шаргородский - Второй закон Джаги-Янкелевича

ДЖАГА.Но сначала я ему спас жизнь, а потом он уже умер. От болезни.

ЯНКЕЛЕВИЧ.Значит, от болезней вы не охраняете?

ДЖАГА.Пока нет…

ЯНКЕЛЕВИЧ.Жаль…

ДЖАГА.Но зато от покушений… Правый удар у меня смертельный.

ЯНКЕЛЕВИЧ. (чуть отступив) Вей змир! И левый тоже?

ДЖАГА.Не всегда. В основном только калечит. Но вы можете быть спокойны — я буду бить правой.

ЯНКЕЛЕВИЧ. (задумался) Знаете что… Бейте лучше левой.

ДЖАГА.Почему?

ЯНКЕЛЕВИЧ.Как вам сказать… Зачем нужны из-за меня жертвы. Нейтрализовать — да, это я еще понимаю… Но убивать… Я вас прошу — положите, пожалуйста, правую руку в карман.

ДЖАГА.Прямо сейчас?

ЯНКЕЛЕВИЧ.Никто не торопит. Можно во время охраны.

ДЖАГА.Ну, если вы настаиваете… Хотя это будет несколько непривычно.

ЯНКЕЛЕВИЧ.Чего вдруг? Я, например, всегда ношу руки в карманах.

ДЖАГА.Да, но во время охраны… Жирар молился на мою правую руку. И Тэйлор тоже. Однажды на нее бросилось шесть человек…

ЯНКЕЛЕВИЧ. (испуганно) Изнасилование?!

ДЖАГА.Не знаю. Я никогда не спрашиваю, зачем нападают. Но все шестеро вскоре оказались в больнице.

ЯНКЕЛЕВИЧ.Но они хотя бы выжили?

ДЖАГА.Спасли, но двое хромают до сих пор. Я хотел бы также отметить, что я работаю не только руками, но и ногами, зубами, подбородком и криком.

ДЖАГАдико закричал. ЯНКЕЛЕВИЧАзакачало, и он упал.

ДЖАГА. (поднимая ЯНКЕЛЕВИЧА) . Обычно таким криком я валю нескольких.

ЯНКЕЛЕВИЧ. (оправляясь) Верю… Но больше не кричите. Я не переношу крика. С детства. Я падал, когда кричал мой сын, а не только вы. Охраняйте, пожалуйста, тихо, без шума, без гвалта. Договорились?

ДЖАГА.Но это боевой японский клич! Очень эффективный.

ЯНКЕЛЕВИЧ. Не люблю криков разных народов.

ДЖАГА.Хорошо… А голову вы любите?

ЯНКЕЛЕВИЧ. (не понимая) Простите, в каком смысле?..

ДЖАГА.Очень хорошо при ударе снизу. Вот так.

ДЖАГАпродемонстрировал, и ЯНКЕЛЕВИЧснова упал.

ДЖАГА. (поднимая) Ну как, нравится?

ЯНКЕЛЕВИЧ.Я знаю… Вы могли мне выбить последние зубы.

ДЖАГА.Можете не волноваться. Зубы летят только у покушающихся… (он оглядел ЯНКЕЛЕВИЧА) . Простите, вы очень богаты?

ЯНКЕЛЕВИЧ. (разводя руками) К сожалению… Но, простите, зачем вам это надо знать?

ДЖАГА.Чтобы почувствовать, насколько реально нападение…

ЯНКЕЛЕВИЧ. (ужасаясь) Нападение?! С чего это вдруг на меня будут нападать?

ДЖАГА.Зачем же иначе я вам тогда нужен?

ЯНКЕЛЕВИЧ. (вспоминая) Ах!.. Ну да, конечно! Эти проклятые нападения… Вы знаете, я их ожидаю каждый момент. Просто не хочется о них думать.

ДЖАГА.Я понимаю… И что же вы все-таки предполагаете — покушение, убийство?

ЯНКЕЛЕВИЧ. (замахав руками) Что вы, что вы — только не убийство, я вас умоляю.

ДЖАГА.А чтобы вы хотели?

ЯНКЕЛЕВИЧ. Что бы я хотел… Я знаю… Несильный толчок, нехорошее слово. Или похищение, скажем. Но ненадолго.

ДЖАГА.С какой целью?

ЯНКЕЛЕВИЧ.Что?

ДЖАГА.Похищение.

ЯНКЕЛЕВИЧ.Кого?

ДЖАГА. (не понимая) Вас!

ЯНКЕЛЕВИЧ. Ах да, конечно… С целью выкупа, зачем же еще… Но выкуп не давать! Запомните, выкуп — ни в коем случае.

ДЖАГА.Даже в случае смертельной угрозы?!

ЯНКЕЛЕВИЧ. Послушайте, мы же договорились — никакой смертельной угрозы!.. И во всех случаях — фигу им, а не выкуп! (он показал кукиш) .

ДЖАГА. (с уважением) Вы смелый человек. Если не секрет, чем вы занимаетесь?

ЯНКЕЛЕВИЧзадумался.

ДЖАГА.Если не хотите — не отвечайте.

ЯНКЕЛЕВИЧ. Нет, нет, почему же…

И он опять задумался.

ЯНКЕЛЕВИЧ. (оглядываясь и понизив голос) Видите ли… Я торгую… (он осекся) этим…

ДЖАГА.Чем?

ЯНКЕЛЕВИЧ. Э… э… Оружием. (и он сам испугался) .

ДЖАГА. (присвистнув) Ого! И каким?

ЯНКЕЛЕВИЧ. С-средним.

ДЖАГА.Что значит — средним?

ЯНКЕЛЕВИЧ. Как что? Среднего радиуса действия.

ДЖАГА.Это примерно сколько?

ЯНКЕЛЕВИЧ. Я знаю… Километров пятьсот-шестьсот… Я же не пробовал.

ДЖАГА.То есть, если мы будем стрелять отсюда, то ракета упадет на Марсель?

ЯНКЕЛЕВИЧ. Почему? Чего вдруг она должна упасть на Марсель?

ДЖАГА.Мне казалось, что Марсель находится примерно в этом радиусе.

ЯНКЕЛЕВИЧ. Очень даже может быть… Но почему мы должны из Парижа бомбить Марсель? И вообще, я не продаю оружие Франции, я продаю только свободолюбивым странам.

ДЖАГА.А что, по-вашему, Франция — не свободолюбивая?

ЯНКЕЛЕВИЧ. О чем вы говорите! Франция — свободная, а не свободолюбивая. Свободолюбивые — это те, которые любят свободу, но у которых ее нет… Вы ухватываете разницу?

ДЖАГА.Ага, понимаю…

ЯНКЕЛЕВИЧ. Свободолюбивым странам и Израилю.

ДЖАГА.Почему Израилю?

ЯНКЕЛЕВИЧ. А почему свободолюбивым? Им можно, а Израилю — нет? Вы что — антисемит?

ДЖАГА.Я? С чего вы решили?

ЯНКЕЛЕВИЧ. Вас не смущает, что вы будете защищать еврея?

ДЖАГА.Почему вы об этом спрашиваете?

ЯНКЕЛЕВИЧ. Потому что большинство любит на нас нападать, а не охранять…

ДЖАГА.Вы думаете, любят нападать только на евреев? На всех любят нападать.

ЯНКЕЛЕВИЧ. И все-таки еврей требует большей защиты… Поверьте, я был евреем почти семьдесят лет.

ДЖАГА.Не знаю. Я не был евреем… Но человеку нужна защита. Любому человеку.

ЯНКЕЛЕВИЧ. Даже телохранителю?

ДЖАГА.Когда он остается один.

ЯНКЕЛЕВИЧ. Это случается?

ДЖАГА.Если ему некого защищать.

ЯНКЕЛЕВИЧ. Да, когда некого защищать и не о ком заботиться — это плохо… Мне тоже, знаете ли, бывает одиноко.

ДЖАГА.Даже вам?

ЯНКЕЛЕВИЧ. Почему «даже»?

ДЖАГА.При ваших деньгах.

ЯНКЕЛЕВИЧ. Дорогой мой, деньги — скучный собеседник. Иногда сидишь, пересчитываешь эти миллионы — и до того тошно…

ДЖАГА.Ну?!

ЯНКЕЛЕВИЧ. Не поверите… Хоть вой на луну.

ДЖАГА.А сын?

ЯНКЕЛЕВИЧ. (вздрогнув) Откуда вы знаете?

ДЖАГА.А как же… Фирма « ЯНКЕЛЕВИЧи сын».