Жан Ануй - Портки

Мари-Кристина (колеблется короткое время, потом, решившись, с лёгкостью) . Говно! Говно! Говно! Засрали, гады! Я довольно строгал в «Фигаро» !

Общее разочарование .

Видно, как с плеч Леона и Лебеллюка падает груз .

Председательша (разочарованная) . Это всё?

Мари-Кристина (став неожиданно естественной) . Это уже не плохо! Если бы я вам все сказала!

Из зала раздаётся смех .

Ада (холодно делает шаг вперёд) . Мари-Кристина, прекрати кривляться, смешить народ и строить из себя дурочку! Будь любезна, повтори Суду то, что ты мне сама рассказала!

Мари-Кристина (подняв локоть) . Да, мама.

Ада (обиженно) . И опусти руки! Честное слово! Складывается впечатление, что я тебя бью по щекам!

Мари-Кристина (беспокойно . Да, мама! Нет, мама!

Ада (суду) . Какая комедиантка, честное слово! От этой девчонки правды не добьёшься!

Председательша. Возвращайтесь на место, мадам, вы её смущаете. Мы и так подружились, не правда ли, золото моё? Я уверена, что мне она повторит всё, что она вам сказала… Не правда ли, зайчик мой, котик, какие у тебя чудные глазки! Миленький ротик вишенкой? (Они втроём с аппетитом нависают над девочкой.) Щёчки пушистые так бы и съела!

Вторая заседательша. Попка, как персик!

Председательша (призывает её к порядку) . Сузанна! (Поворачивается к Мари-Кристине.) Ну что же, прелестная девочка, скажи нам, мы тебя внимательно слушаем.

Мари-Кристина (цитирует. То, что она говорит, звучит механически и производит ужасающее впечатление. Безличный голос школьника, тупо вызубрившего урок.) Папа никогда не говорит правды. Как и все мужчины. Когда он говорит, что был в театре, то на следующее утро никогда не может вспомнить, что там играли. Он всегда забывает купить программку. Когда по четвергам папа ходит заседать в Академию, то вечером, возвратившись домой, пахнет рисовой пудрой и дешёвыми духами… (Она восклицает, покорно.) И, тем не менее, это не его коллеги, которые… (Она прерывается, потом продолжает.) И, тем не менее, это не его коллеги, которые… (Она опять прерывается.)

Леон (подсказывает) .…которые душатся, как кокотки!

Председательша. Подсудимый! Нельзя подсказывать! Дайте свидетелю говорить!

Леон. Я знаю урок наизусть. (Он поднимает руку, как в школе.) Могу я ответить за неё, мадам?

Председательша (стуча по столу) . Подсудимый! Если вы будете паясничать и смешить публику, я вас выставлю в коридор, и обсуждения продолжаться без вашего присутствия. Такой случай предполагается статьёй 721-й Уголовного кодекса. Прецедент имел место во Франции, вы знаете об этом также хорошо, как и я. (Она наклоняется к девочке.) Продолжай, дитя моё, не отвлекайся на шутки товарищей. Всё, что ты говоришь, очень интересно.

Лебеллюк (встаёт с нетерпением) . Прошу слово!

Председательша. Я вам его не даю!

Лебеллюк. Хорошо, ваша честь.

Леон (низким голосом) . Струсил? Что тебе ещё могут срезать?

Председательша (кричит им) . Тишина! Продолжай, дитя моё…

Мари-Кристина (докладывает писклявым голосом) . Ах! Боже мой! Просто не могу! Ну что за ужас, эти мужчины!

Она замолкает. Чувствуется, что Ада хочет ей подсказать .

Ада (обеспокоенная, потихонечку) . Продолжай… скажи, что ты думаешь о мужчинах…

Председательша (по-дружески её останавливает . Чшш! Чшш! Чшш!

Мари-Кристина (после короткой паузы) . Ах, частное слово! Какой ужас, эти мужчины! (Прерывается на мгновение, потом продолжает.) Ах, честное слово! Какой ужас, эти мужчины! Я — маленькая девочка, но уже… Я всего-то маленькая девочка, но уже… видя мать, которая рыдает в углу… Я слишком много, много узнала для моего возраста! Рыдает в углу… видя её сожалеющей об утраченной молодости, о блестящих браках, которые она могла бы заключить, если бы с ней не случилось несчастья встретить моего отца. Видя её, я — невинная девочка, как она заламывает за туалетным столиком свои прекрасные руки, или перед зеркалом в ванной комнате… брошенная в самом цвете… в самом расцвете возраста… с лицом, не тронутом ещё морщинами — телом, которое… (Она прерывается.) … её тело ещё…

Ада (шепчет) . Красивое!

Мари-Кристина.…ещё красивое тело… ещё красивое… её тело красивое, ещё красивое… какое тело… (Потом вдруг, ей кажется, что она, наконец, вспомнила конец, уверенно.) Какие пёрышки, какой носок… и, верно, ангельский, должно быть, голосок… при красоте такой и петь ты мастерица!

Смех в зале, Леон, счастливый, поднимается с места .

Леон. Браво, моя милая! Пятёрка!

Ада. Дурочка! Дура! Всё делает только для того, чтобы отца своего насмешить! Они сообщники! Я отказываюсь слушать этого ребёнка, госпожа председательша. Одно у неё удовольствие — отца тешить! Только его она любит! Она всегда меня ненавидела! Всегда с ним, как цыпа, кокетничает, всё рожицы ему строит! (Изображает со злобой.) «Папа! Папочка мой родной! Не поможешь мне сделать домашнее зАдание, написать сочинение! Так ты хорошо это умеешь!» А этот дурак — трус, тряпка последняя, вечно… «Давай, заинька, иди сюда!» И наплевать ему, что самое время писать статью в «Фигаро»! Что курьер на велосипеде стоит, дожидается! Пусть хоть в профсоюз едет! Наплевать, если однажды редактор его выгонит, и мы на улице окажемся! Я, конечно, всегда смогу стать убрщицей, не так ли, чтобы содержать эту бестолочь! Госпожа председательша, я знаю, что то, что я выдвину в качестве предположения, чревато… да! Но я не уверена в чистоте чувств, которые мой муж испытывает к этому ребёнку!

Председательша. Это, действительно, серьёзно. Суд просит вас объясниться. Но прежде, пусть выведут юного свидетеля.

Флипот уводит Мари-Кристину, потом возвращается в зал .

Председательша. Суд вас слушает.

Ада (становясь всё более и более разговорчивой) . Нужно начать издалека. Мой муж всегда обожал свою сестру! Всё очень просто, мой муж всегда обожал всех! Он обожал моих подруг, горничных, даже консьержку! Не ту, которая служит сейчас, эта кривая, а которая была прежде, на Насосной улице, та была молодая. Свежая деревенская девка, но зато такая вульгарная! Вместо того, чтобы писать статьи в «Фигаро» , мой муж наблюдал за ней из окна туалета… как она поливает из толстой шланги на двор! Она, говорит, крепкая, как кобылка! Вся эта дурная литературщина! Главное дело, кобылий круп её особенно его зажигал! Так как грустно признаться честной женщины, прости господи, госпожа председательша, но мой муж всегда обожал бабьи жопы! Если б вы его видела, как он прогуливается по пляжу с мечтательным видом… в нелепых шортах, которые ему никогда не шли, с газетой подмышкой! Мне, говорит, необходимо немного движения после купаний. А на самом-то деле, госпожа председательша, он от задницы к заднице продвигается, делая вид, что морем очарован!