Александр Беликов - Анфиса

Он только что отошел от заклинания оцепенения и не мог понять, что с ним происходит, поэтому заговорил не сразу и немного заикаясь:

– Бабушка, у меня очень ценная информация.

– Какая я табе бабушка?

– Извините, Вера Васильевна, я специально собирал для клана очень нужные сведения. Собрал и сбежал, чтобы вам передать.

– Не тараторь и говори по существу! А то знаешь, что с тобой сделают!

– Да, я сейчас. Просто волнуюсь. Вот. У Кащея есть огромный дракон. У него туловище как расплавленный камень. Горячее, в смысле. Он пожирает людей прямо целиком. В смысле, дракон поедает, а не Кащей. Я как раз на его откормке и работал последнее время. В смысле, дракона, а не Кащея. И хозяин очень скоро собирается запустить дракона в Заповедный лес.

– Когда точно? – спросила баба Вера.

– Мне точно не говорили, но буквально на днях.

– Энто всё?

– Нет, ещё я украл много таблеток. Очень много. Такие, чтобы тебя не ломало, когда ты её вовремя не принял. Они у нашего командира лежали, а я их украл. Командир куда‑то делся, его второй день найти не могут.

– И где таблетки твои?

– Там, в коллекторе остались канализационном, в котором я прятался. Мы с Александром очень быстро убегали, я их там и забыл.

– Луче бы ты из него вообще не вылазил! Самое табе там место! – проворчала баба Вера. – Давай, иди за таблетками.

– Не могу я, – захныкал Аркашка. – Меня там точно схватят и дракону скормят! А потом, у меня все короткие пути перестали работать – я много раз проверял.

– Сашок, не в службу, а в дружбу, сгоняй за таблетками. А я пока с энтим деятелем займусь. Вон, ступу возьми – туда покидаешь.

Сама мысль, что придётся возвратиться к канализационному коллектору, мне показалась неприятной, но я возражать не стал, а выкатил ступу из‑под избушки и полетел короткими тропинками за «кучей таблеток противоядия». Надо сказать, время вылечило мою боязнь полётов на ступе, и взлёт получился очень мягкий и упругий – почти как на истребителе. Даже захотелось полетать ещё, закладывая кульбиты и фигуры высшего пилотажа, но это как‑нибудь потом – не до развлечений. Вынырнув возле коллектора, я что‑то мельком почувствовал – не только омерзительный запах, но и какое‑то липучее постороннее присутствие. Осмотрелся магическим взглядом – ничего не заметил, но всё равно решил не тянуть резину, а быстро забрать таблетки и вернуться.

В вентиляционную трубу на ступе не залетишь, хоть она и широкая, но мастерства по управлению у меня маловато. Пришлось спешиваться, заходить в трубу пешком и собирать рассыпанные по полу стандарты, складывая их за пазуху. Закончив с неприятным делом, я вернулся к ступе, довольно ловко забрался в неё – не так изящно, как Василиса, но всё‑таки намного лучше, чем раньше. И именно в этот момент на меня сверху кто‑то прыгнул! Я лишь успел поднять руку и ухватиться за рукоять меча лунного света, висевшего у меня за спиной. Больше ничего сделать не удалось, так как что‑то острое, похожее на заточенную стальную проволоку, в нескольких местах пронзило мою согнутую руку – проткнуло насквозь и пригвоздило к плечу.

Всю правую сторону моментально парализовало, поначалу даже подумал, что на меня запрыгнуло какое‑то большое животное – тигр или лев, но, скосив взгляд, заметил стоящего на краю ступы высокого, седого, сухопарого старичка – Кащей Бессмертный собственной персоной! А проволокой, вонзившейся мне в руку и плечо, оказались его ногти и пальцы – почти такое же волшебство, как у Зулейки, только доведённое до совершенства – когда когти могут не только царапать, но и протыкают плоть, загибаясь внутри на манер крючков. Я попытался дотянуться до Кащея левой рукой – не удалось, уж больно ловко он прицепился к моей шее.

Ступу тоже заклинило каким‑то заклинанием, я изо всех сил посылал команды, направляя её к избушке, но движение блокировалось – мы смещались сантиметров на десять и вновь замирали. Про магию с такой болью не могло идти и речи, замедление реальности не включалось, да и вряд ли оно тогда могло помочь. И тихую речь, судя по всему, мне тоже отключили, так как позвать Ягу, Василису или Анфису у меня не получалось. Похоже, Кащей тщательно подготовился и продумал почти всё, но абсолютно всё учесть невозможно, наверняка должна остаться какая‑то лазейка!

Додумать мысль не удалось, так как на мой мозг с ужасной силой обрушилась ментальная атака. Хорошо, что мне удалось поприсутствовать при допросе барыги и теперь я понимал, от чего надо закрываться. Не знаю, почему мне пришло в голову такое решение, но представил, что на моей голове появилась прочная стальная каска и невидимые пальцы Кащея, тянущиеся к моему мозгу, соскальзывают по прочной поверхности.

Это дало мне долю секунды, чтобы успеть додумать прерванную мысль: моя звериная ипостась – осенило меня, ведь это единственное, что должно работать в данной ситуации! Попробовал перекинуться в орла, но проткнутое плечо прочно удерживало моё тело от перехода. Ничего, подумал я и попытался вызвать орлиную лапу вместо левой руки. С первого раза трюк не получился, но по ощущениям понял – лазейка открыта и надо лишь получше постараться! Сосредоточился на левой руке и изо всех сил потянулся, стараясь представить мощную четырёхпалую лапу, защищённую чешуйками брони, оканчивающуюся страшными когтями.

Кащей всё ещё продолжал воевать с моей мысленной каской и не заметил, как моя рука изменила форму, вытянулась и, превратившись в древнее звериное оружие, ударила Кащея в грудь. Ведь моя человеческая ипостась намного крупнее птицы, наверное, поэтому лапа соблюла пропорции и получилась длиннее руки, и в этот раз мне удалось дотянуться – орлиные когти пробили грудину сухопарого старичка, проникли в лёгкое и намертво сомкнулись внутри.

Теперь мы с ним сравнялись – и он, и я не могли колдовать и у обоих руки переплетены в смертельном захвате. Следовало делать что‑то дальше, но я ничего не мог придумать, разве что поговорить. Ведь сколько раз видел в фильмах, что побеждает именно тот герой, которому удаётся обставить противника в словесном поединке, вот почему‑то и решил повторить манеру киногероев.

– Ну что, – начал я, – вот ты и попался, кащеевский клон!

– Это ты попался! – прохрипел Кащей.

У него изо рта вытекала кровь, но он старался держаться, даже пытался шевелить проволочными пальцами, терзая мою плоть. Но его старания не очень‑то помогали – вся правая сторона туловища у меня словно онемела и потеряла чувствительность. Первые мгновения боль была ужасной, но сейчас она стала тупой и даже не очень беспокоила.

– Ошибаешься! Я великий Шам, и у меня в каждом рукаве, включая штанины, спрятано по три джокера.