Терри Пратчетт - Незримые Академики

В этот момент подбежал один из помощников редактора с кратким донесением о том, что произошло на другой стороне поля. Де Слов быстро принялся писать, надеясь, что самодельная стенография не подведет: «С горячей решительностью, которая так очаровательна и столь типична для коренного жителя Генуи, профессор Макарона, как оказалось, настаивает на том, чтобы хвалебные припевки включали в себя его полное имя и список званий. Он любезно составляет их перечень для болельщиков. Также возникло некоторое замешательство возле ворот «Юнайтед»: товарищи Чарли Бартона помогают ему искать трубку, а также, самоочевидно (редактор «Таймс» любил слово «самоочевидно»), половинку пирога со свининой, который он, самоочевидно, ел в тот момент, когда был забит гол. Судя по всему, он, как и многие из нас, недооценил скорость полета нового мяча. Итак, мяч возвращается в центр поля, и разгорается очередной спор».

– Но они только что забили гол! – заявил мистер Боров.

– Именно так, – ответил бывший декан, отдуваясь. – А значит, теперь они бьют по мячу.

– А мы нет? Но ведь нам только что забили гол!

– Так гласят правила.

– Это нечестно, мы тоже хотим ударить по мячу. Они по нему уже били!

– Дело не в том, чтобы ударить, мистер Боров. Дело в том, что дальше.

Де Слов лихорадочно писал:

«Аркканцлер Чудакулли несется к мячу. Он быстро поворачивается и посылает мяч в сторону своих же ворот! Почти все игроки «Юнайтед» бегут следом, надеясь воспользоваться этой странной ошибкой… не будучи вполне осведомлены (это слово редактор любил тоже, оно звучало намного лучше, чем просто «знать») …но знаменитый библиотекарь Незримого Университета как раз…»

Он остановился, моргнул, ухватил за руку одного из своих помощников, который только что прибежал с полным списком званий Бенго Макароны, и втолкнул на свое место.

– Записывай все, что я говорю! – приказал де Слов. – И надеюсь, стенографируешь ты лучше, чем я, а если нет – я тебя утром же уволю. Здесь же черт знает что творится!

«Они это нарочно сделали, я клянусь, они это сделали нарочно. Чудакулли нацелил удар в собственные ворота, прекрасно зная, что библиотекарь, обладающий невероятно мощной верхней частью туловища, способен швырнуть мяч почти через все поле. А вот и Бенго Макарона, которого не заметили противники… он направляется к мячу, пользуясь тем, что «Юнайтед» отхлынули от своей цитадели, точь-в-точь как злополучные мараниды во время первой Продостианской войны (редактор считал себя знатоком классиков)».

– Я в жизни ничего подобного не видел! – заорал он почти оглохшему помощнику. – Они застали «Юнайтед» врасплох!

«Вот он, Макарона. Мяч как будто приклеен к его ноге. И перед ним – единственный игрок злосчастной команды «Юнайтед», который понял, что происходит. Мистер Чарли Бартон, он же Большой Парень, запинаясь, выходит навстречу Макароне из ворот, как Гигантский Осьминог, завидевший орды мормидонов».

Редактор замолчал, позабыв обо всем на свете, по мере того как расстояние между двумя игроками все сокращалось.

– О нет!

Толпа издала оглушительный крик.

– Что случилось? – спросил помощник, воздев карандаш.

– Ты видел? Ты видел? – крикнул редактор. С растрепанными волосами, он походил на безумца. – Макарона обежал его кругом! Я не знаю, каким чудом он не потерял мяч!

– То есть обогнул вратаря, сэр? – уточнил помощник.

Будь шум толпы видимым, к этому моменту он бы уже накалился добела.

– Еще один гол, – произнес редактор, падая на место. – Два гола за несколько минут! Нет, он не обогнул его, он обежал вокруг! Два раза! И, клянусь, на втором витке еще ускорился!

– А, – отозвался помощник, продолжая писать. – Однажды я ходил на лекцию, сэр. Там рассказывали, отчего предметы не падают на мировую черепаху. Это вроде как эффект рогатки – он, видимо, набрал дополнительную скорость, обегая огромное брюхо вратаря, сэр.

– Ты послушай, как кричит толпа! – перебил редактор. – И запиши!

– Да, сэр. Вот что они кричат: «Макарона, профессор магических наук (Пугалоу), профессор КОТ (Чабб), мастер игры (Щеботан), старший специалист (п.ч.т.), д. ф.н. (блит), ДМСК, МК, профессор магических наук (Коксфорд), старший специалист по куроведению (Генуя, Университет Иана Завоевателя, Креветочный корпус, второй этаж), Primo Octo (дважды), старший специалист по блит-слудовому обмену (Аль-Хали), КФГСБ, возвратно-поступательный профессор блит-теории (Клатчский университет), профессор магических наук (Клатчский университет), Didimus Supremus (Клатчский университет), почетный профессор блит-субстратных определений (Чабб), заведующий кафедрой блит– и музыкальных наук (Щеботанский колледж для молодых девиц), Макарона, профессор магических наук (Пугалоу), профессор КОТ (Чабб), мастер игры (Щеботан), старший специалист (п.ч.т.), д.ф.н. (блит), ДМСК, МК, профессор магических наук (Коксфорд), старший специалист по куроведению (Генуя, Университет Иана Завоевателя, Креветочный корпус, второй этаж), Primo Octo (дважды), старший специалист по блит-слудовому обмену (Аль-Хали), КФГСБ, возвратно-поступательный профессор блит-теории (Клатчский университет), профессор магических наук (Клатчский университет), Didimus Supremus (Клатчский университет), почетный профессор блит-субстратных определений (Чабб), заведующий кафедрой блит– и музыкальных наук (Щеботанский колледж для молодых девиц), лишь один, Макарона, профессор магических наук (Пугалоу), профессор КОТ (Чабб), мастер игры (Щеботан), старший специалист (п.ч.т.), д.ф.н. (блит), ДМСК, МК, профессор магических наук (Коксфорд), старший специалист по куроведению (Генуя, Университет Иана Завоевателя, Креветочный корпус, второй этаж), Primo Octo (дважды), старший специалист по блит-слудовому обмену (Аль-Хали), КФГСБ, возвратно-поступательный профессор блит-теории (Клатчский университет), профессор магических наук (Клатчский университет), Didimus Supremus (Клатчский университет), почетный профессор блит-субстратных определений (Чабб), заведующий кафедрой блит– и музыкальных наук (Щеботанский колледж для молодых девиц), он у нас непобедим!» Но разве это не офсайд, сэр?

– Кажется, злополучные игроки «Юнайтед» действительно жалуются судье, – сказал редактор. – Они сгрудились вокруг, и… и, право же, у стен должны быть уши!

– Только там нет стен, сэр.

– Я думаю… – И тут редактор замолчал. – Кто это?

– Где, сэр?

– Посмотри вон туда, на трибуну! На трибуну для знати, куда нас, смею заметить, не пригласили.

Солнце воспользовалось возможностью выйти из-за облаков, и чаша Иппо как будто наполнилась светом.

– Эта та девушка в микрокольчуге, сэр, – сказал помощник.

Даже игроки «Юнайтед» перестали спорить и уставились на трибуну. Неведомая красавица сверкала так, что больно было глазам, но взгляды так и тянуло к ней.