Алексей Савельев - Вцепления и срывы [СИ]

— Бабушка, бабушка, бабушка. Милая милая, милая. Родная, родная, родная.

— Ааааааааааааааааааааааааааааа, — Закричала бабушка долго — предолго.

Проползли на голых жопах мама и Лада, спутанные ногами. Продолжают идти колоски у дочек посередине комнаты. Они визжат и шевелят пальцами ног, регулируя натяжение. Аиша материться, Настя тонко поёт, Гузель пищит. А Таня держит крепко ноги любимой бабушки. Мама крикнула:

— Молодец, Таня, держи её, а то снова весь дом распиздячит.

— Держу, мама, держу, милая, — крикнула Таня среди детского пения, мата, писка, крика бабушки, шести мычаний, трёх собачьих рычаний и девяти поросячьих визжаний.

Лада и мама остановились на полу возле кровати. Мама стала дёргать свои ноги на себя, Лада свои на себя. Продолжают сидеть со спутанными ногами дочки. Таня держит крепко голени орущий бабушки. Мама положила руки на свои груди и принялась их выкручивать, Лада зашлёпала по своему половому лобку и стала продолжительно кричать: — Аааааааааааааа. Мамочки, Аааааа. Что же такое?

— Блядь, сука ебучая, — рычит мама.

Лопнул колосок, идущий между пальцев ноги пятилетней Гузели. Они подняли визг. Настя крикнула:

— Колоски запетляло. Мама.

Появились узелки, колоски встали. Аиша задрыгала голой детской жопой и принялась шевелить пальцами ног, матерясь.

— Всё запуталось, — провизжала Настя.

Упёрлись детские ладони в пол. Все стали дрыгаться, пытаясь распутаться. Аиша пропищала:

— Никак, никак, Мама, помоги.

Лада сказала маме:

— Оля, давай подползём к дочкам и поможем хотя бы им распутаться.

— Давай.

Они подползли на попах ближе к дочкам. Посмотрела Лада на голые спутанные ноги в колосках и сообщила:

— Как тут всё запуталось, и ноги, и колоски.

— Ужас, просто ужас, — произнесла мама, стараясь говорить громче из — за рычаний и мычаний.

Лада ухватилась руками за колоски и порвала, затем дотянулась до лодыжек Аишы:

— Вот так вот, вот так вот. Да что такое, ни чего не выходит? Ты погляди, как их спутало.

— Да, ужас, — ответила мама.

Бабушка кричит. Влагалище рычит, груди бесятся и мычат.

— Держи меня, Таня, держи ёбаный в рот. Аааа. Таня держи крепче.

— Держу, бабушка, держу милая, — провизжала Таня, обнимая голени.

— Таня, я чувствую, что меня пойдёт сейчас крутить ещё сильнее, и ты меня уже не удержишь. Меня даже верёвки в молодости не удерживали. Я их рвала, как ебучие колоски.

— Нет, нет, пожалуйста, бабушка. Ты же сейчас весь дом на хуй разворотишь.

— Держи меня, Таня. Аааааа.

— Блядь сука ёбаный в рот. Мама, мама, сейчас бабушку пойдёт крутить ещё сильнее.

— Этого блядь только не хватало, — хлопнула мама по ляжке, — держи её до последнего.

Таня взглянула на бабушку:

— Я тебя всё равно удержу, я ухвачусь за твою ногу и не дам тебе ничего сделать, — проревела Таня, омывая слезами бабушкины голени.

— Всё равно не удержишь, Танюша. Это будет пиздец, это будет пиздец.

— Удержу, бабушка, удержу. Вот увидишь.

— Пошло, пошлооооо, — заорала бабушка и вытаращив глаза, вскочила с места.

Зарычало громче её влагалище. Замычали из — под платья груди. Она скинула платье и осталась голой. Груди принялись поочерёдно прыгать и мычать коровой.

Таня зарыдала:

— Нет, нет, нет, бабушка, нееееет.

— Аааааааааааааа.

— Мама, скорее, мама, скорее. Мама быстрей, мама быстрей. Мамааааааааа.

Подползла мама с Ладой и обе ухватили ноги бабушки.

— Меня крутит, меня крутит, — завопила бабушка, стоя на месте и выпучив страшно глаза.

Дрыгаются сами по себе груди. Раздался взади шлёпающий вертолётный звук. Мама крикнула:

— У ней жопа разъярилась. Жопа блядь пошла яриться.

Бабушка зашлёпала сама себя по правой ягодицы, но жопа всё равно двигает быстро мощными караваями. Бабушка запрокинула голову и заорала в потолок:

— Аааааааааааааааааааааааааааааа!

Запищали вместе с ней мама, Лада, Таня и дочки поддержали трёхголосьем.

Мама проорала:

— Держите её крепче. Не давайте вырваться, а то таких дел наворотит, и год не устранишь. Я не хочу опять ехать за новой мебелью и делать генеральную уборку.

Таня принялась осыпать поцелуями ноги вопящей бабушки, а затем перешла на волосатый лобок:

— Держись, бабушка, держись, милая. Только не носись, не ломай ничего.

Лада прокричала:

— Как крутит милую, как крутит хорошую. Держись.

Завопили истошно дочки. Их начало скручивать ногами ещё сильнее. Колоски пошли сами по себе. Влагалища разъярённо зарычали и завизжали. Лада увидела и захотела хотела всё бросить, а потом сказала маме:

— Оля, гляди, чего делается.

— Да вижу, я вижу. Ёбаный в рот. Сука блядь ебучая. Держитесь, девчонки.

Настя уставилась умолительным детским взглядом на маму и начала просить:

— Мама, помоги.

Гузель уставилась на свою маму Ладу и то же кричит:

— Мамочка, нас перекручивает. Помоги.

Сработал у обоих материнский инстинкт. Бросили они держать ноги вопящей бабушки и поползли к дочкам. Таня проорала:

— Куда блядь, держать на хуй ёбаный в рот. Вы чего охуели что ли сучки? Аааааа.

Бабушка тяжело пошла вперёд, удерживаемая мощной Таней. Длинные крепкие ноги Тани поехали пятками по полу. Таня сделала сморщенное лицо и заливаясь рёвом на весь дом, проорала:

— Я её не удержу, я её не удержу. Ёбаный в рот, блядь сука на хуй. Ааааа.

— «Рррррррррр, — из бабушкиного влагалища, — муууууу — мууууу» — бесятся крупные груди и подрыгивают.

Мама закричала Ладе:

— Гляди блядь чего пошло. Сейчас бабушка вырвется.

— Я не могу, я ноги Гузели распутываю. Ты погляди, Оля, чего тут. Всё запуталось, перепуталось.

— Лада, я не могу бросить то же бабушку. Она сейчас мне дом расхуячит.

— А я то же не могу бросить сейчас дочек.

Обе задрыгались с такой силой и остервенением, которых ещё не видела вся галактика и даже планета Земля.

— Блядь, ёбаный в рот, сука на хуй, — заорала Оля.

— Распутывайтесь, распутывайтесь, — стала вопить Лада на свои ноги.

— Ёбаный в рот, никак, никак. Ну же блядь. Таня, я сейчас. Держи, не отпускай.

— Держу, мамулечка, держу родная.

— Не давай, чтобы её понесли ступни, а иначе мы её уже не поймаем и не скрутим.

Дрыгаются мама с Ладой. Матом друг на дружку хлещут. Визги писки оры из ртов. Мама глаза выпучила на голые ножные сплетения и закричать благим матом:

— Да распутывайтесь же блядь, а то сейчас бабушка снова весь дом расхуярит. Скоты вы вонючие, а не ноги.

Таня волочиться перед бабушкиными ногами, держа их за идущие голени:

— Мама, блядь, быстрее, она сейчас вырывается. У меня уже нет сил. Мамочка, родная.

Мама задрыгалась вместе с Ладой ещё сильнее, словно с силой отпихивает Ладу и её пухлые пирожные ступни с крупными прямоугольными ногтищами. Лада делает то же самое.