Дмитрий Бавильский - Последняя любовь Гагарина. Сделано в сСсср

В холодильнике совсем пусто. Из-за чего берёт оторопь. Чем меньше в холодильнике продуктов, тем дольше ты в него смотришь. Спасают скучные хлопья. Ну и зелёный чай, как без него. Тёрпкий, бодрит. Уже заварен.

Натягивает длинные хлопчатобумажные носки (носкам, их фактуре и тем более расцветке, уж не знаю почему, всегда придаётся особое значение), потом брюки. Не забыть выключить свет в туалете. Проверить утюг, газовую плиту. Сегодня её и не включал вовсе, но мало ли что: порядок есть порядок.

В лифте обычная слякоть и запахи, привычные надписи, накарябанные на стенках, тусклый свет, ещё более тусклый, чем в подъезде. Из почтового ящика выгреб целую кучу рекламных листовок и бесплатных газет, и среди них, между прочим, свежий номер «Делового Взгляда», самой влиятельной и респектабельной газеты, которая по определению не может быть бесплатной (рекламная рассылка?).

А в остальном ничего дельного – ни писем (забыл уже, когда последний раз получал письма… открытку вот на Новый год… ох, когда это было…), ни хотя бы счёта за междугородние телефонные переговоры. Хотя откуда ему взяться – Гагарин и с абонентами городской телефонной сети связывается раз в столетие, а когда в другие города звонил… вот уж точно не вспомнишь.

На автомате открывает подъездную дверь и мгновенно замечает (такой яркий, что невозможно пройти мимо, не бросив взгляд) ярко-красный «бугатти». Меланхолично думает, мол, да, мне бы такой. В следующее мгновение Олега прошибает холодный пот: нет, ничего не приснилось. И вот первое тому подтверждение: его собственная автомашина.

Отзывчив русский человек, удержу в нём нет никакого, пьяное раскрепощение – обратная сторона русской сдержанности, зажатости, под влиянием выпитого внутренняя пружина распрямляется, да так, что уже и не остановишь, пока мордой в салат не.

Вообще-то Гагарин не считает себя особенно пьющим или даже выпивающим, но он же тоже зажат, как и все остальные вокруг. Иногда позволяет. Плавно срывается. С возможностью вовремя остановиться.

Или же, если отрабатывает «стиль Кэмэл» – мужественный мужчина просто обязан пить виски. Ну или водку, если виски рядом не оказалось. Или пиво, если рядом нет водки. Потому что пиво рядом есть всегда.

Если верить рекламе, западные люди хранят пиво в холодильнике. Чудаки! Странные персонажи: у нас пиво никогда не добирается до заморозки, его оприходуют тут же, мгновенно после покупки.

Не мне говорить о том бесконечном количестве людей, одновременно пьющих пиво на улицах города, идущих с початой пивной бутылкой куда-то в даль светлую. А если пива оказывается мало, то – «А кто идёт за «Клинским?».

Нет, скажем прямо и нелицеприятно: Гагарин пить не любит. Выпивать тоже. Даже для настроения. Так как оно у него всегда ровное. А ровность он ценит даже больше, чем подъём. Так как за ним следует обязательный провал. А в ровности ничего не следует, кроме самой ровности, что длится как степь да степь кругом и нет этой степи ни конца ни края.

Кроме того, Гагарин совершенно себя устраивает. Ему с самим собой интересно. Да, так иной раз случается, когда человеку приходится долгое время жить в одиночестве и когда человек привыкает к себе, к наполненности собой, к постоянному диалогу со своим внутренним голосом. Делает свои маленькие дела, возится с пациентами, обеспечивает пропитание и проживание…

Общается мало и только если попросят. Если вынудят. Хотя на контакт идёт легко и без сопротивлений. Живёт в твёрдом уме и здравой памяти. И это хорошо: не нужно изменять сознание.

Ведь чаще всего люди прикладываются к бутылке, чтобы изменить сознание, чтобы стать кем-то иным, кем-то, кем они не являются. Они устают от себя или от обстоятельств, нужно расслабиться и освободиться от накопленного груза событий и обязательств.

Приверженцы идеи чучхе будут все резервы извлекать из собственного организма, а наш обычный человек пойдёт и возьмёт флакон чего-нибудь погорячее. И изменит своё сознание, и изменится сам. Превратится, как в волшебной сказке, в сказочное существо о трёх огнедышащих головах. М-да.

А если ты себя устраиваешь, то и выпивать нет никакой насущной необходимости – мир радует привычными очертаниями, ты совпадаешь с собой и с ним, никакого раздвоения или ускорения не требуется.

Поэтому если уж Олег и выпивает, то с внутренней неохотой, словно бы поневоле. Маму каждый раз вспоминает, очень уж она боялась, что сын станет похож на отца-алкоголика и дебошира, который сгорел, не дожив и до сорока.

Выпивать для Олега – большой грех. Так уж он назначил. Это религиозному человеку «что такое хорошо и что такое плохо» назначает Мастер Вселенной.

А человек секулярный (впрочем, можно ли назвать Гагарина чистым атеистом? Скорее всего, он всё-таки агностик: в голове его намешано столько всего, что без пол-литры не разберёшься) сам назначает себе то, что называется «грехом».

Вот почему пьянки для Олега кажутся наказанием, а похмелье связано с чувством вины. Почти всегда связано. Неприятное чувство. Лучше уж без него.

Когда Гагарин учился в старших классах, особым шиком считались красные носки. Уж не знаю почему. Но красные. Или алые. Хорошо сочетались с белыми адидасовскими кроссовками (большая редкость). Олег несколько лет носил только красные носки. Отдал дань. В полной мере. Мама специально выискивала, покупала. Только красные или оттенки красного, ни одной пары другого цвета.

Потом настала очередь белых. Тоже из-за сочетаемости с кроссовками, щеголять на уроках физкультуры или на пляже. Неудобные в носке, маркие, быстро сереющие, сплошная головная боль, отстирывание и застирывание, кипячение и отбеливание.

Постоянно приходилось покупать новые, для семейного бюджета белый цвет оказался неподъёмным расточительством.

Тем более что одна мудрая и старая женщина, к мнению которой все прислушивались, главный специалист по стилю всей округи, школьная библиотекарша, как-то невзначай обронила: «Зрелый мужчина должен носить только чёрные носки. Чёрные носки – символ мужской зрелости».

Ну сказала и сказала, сказала и забыла, а Олег запомнил. На всю оставшуюся. Нам не дано предугадать, как наше слово отзовётся и какими последствиями прорастёт. Белые и тем более красные пары медленно сгнивали на дне родительского комода, чёрным носкам не существовало более никакой альтернативы. Не существовало и не существует.

Первое следствие: перестал ездить в метро. Следствие второе: появился новый круг забот. Бензин, техсостояние, парковка. Пока в радость. Но со временем лучше завести шофёра. Теперь Гагарину это по силам. Ха. Никогда не думал, что будет личный водитель. Ха. Очень смешно.