Михаил Сендер - СКАЗКА О ТОМ, КАК МЕДВЕДЬ С КОЛЕН ВСТАВАЛ

Однако больше всего медведя волновал его младший сын, чьё мнение о льве и саванне кардинально отличалось от других. Это его лев некогда вытащил из ручья, за что медвежонок ему был пожизненно благодарен, и его до глубины души возмущало то невежество, с которым другие звери отзывались обо льве. Он ненавидел бурундука за его подлую ложь про саванну, и всячески пытался возразить оратору и объяснить зверям, что на самом деле всё вовсе не так. Бурундук уже не раз жаловался медведю, что медвежонок его дискредитирует.

— Звери к нему прислушиваются. Сын медведя, как-никак, а значит — свой. К тому же он был на саванне, видел, как там и что. Это — очень большая проблема для нас. — объяснял бурундук, после чего осторожно перешёл к методам решения. — Если не получается заставить его молчать, то может быть, если ты дашь добро, мы можем его немного обезвредить…

Медведь с тревогой повернул сердитый взгляд на бурундука.

— Что значит «обезвредить»? — спросил он грозно.

— Нет, ты не подумай, ничего плохого мы ему не сделаем! — поспешил оправдаться бурундук. — Просто можно немного ослабить его кредит доверия среди зверей. Дать им понять, что он… не совсем объективен, ибо поддался внешнему влиянию…

Медведь продолжил хмуриться.

— Что значит «поддался»? — настаивал он.

— Ну смотри: его лев когда-то, якобы, спас, так?

— Так…

— Вот, ну и он, естественно, остался льву за это должен. Далее: он бывал на саванне, так? Так. — продолжал уже без участия медведя выстраивать диалог бурундук. — О чём они там говорили? Мы не знаем, но после всех этих посещений он вдруг стал активно проповедовать интересы саванны в лесу. Разве трудно предположить, что он отрабатывает должок? Звери это поймут, если я им объясню, и не будут больше к нему прислушиваться.

— Нет! — рявкнул в ответ медведь. — Не буду я выставлять своего сына предателем. Он, конечно, несмышлёный и наивный. Думает, что только мы тут немного привираем, а там, на саванне, будто бы все честные и пушистые. Не понимает он, что там коварство ещё похлеще, и что мы для его же блага стараемся, чтобы лес сохранить, и чтобы его и его братьев звери чтили и уважали. А он всё про правду и справедливость рассуждает… — Медведь с сочувствующим осуждением покачал головой. — Но он это от чистой души делает, а не отрабатывает что-то там. Мой сын — не предатель!

— Да, я понимаю, но ведь это огромный риск… — пытался убеждать медведя бурундук.

— Я сказал нет! — отрезал медведь. — И больше ни слова не хочу про это слышать.

Бурундук послушно откланялся и подался обратно на службу. Однако оставить этот вопрос ему не позволял страх за собственную шкуру. Ведь что если звери действительно начнут разбираться и узнают, что медвежонок был прав, и что бурундук им лапшу на уши вешал всё это время? Что если они повернутся против медведя? Что будет тогда с бурундуком? Эти мысли не давали ему покоя. В итоге он решился на очень непростой поступок, и побежал в восточную часть леса, где больше всего обитало рептилий, приползших с Чёрной горы.

Долго бежал бурундук, и к вечеру, наконец, прибежал в самую гористую часть леса, с самой высокой точки которой виднелась сама Чёрная гора. Бурундук был удивлён тем, насколько стала непохожа эта часть леса на западный лес с тех пор, как медведь к дракону ходил. Растения тут теперь росли горные, и жилища звериные тут были на манер горных жителей. Ни одного мохнатого зверя тут было не видать — одни только ящерицы да змеи. Там сям на деревьях бурундук замечал изображения дракона, которого тут, похоже, чтили высоко.

Кое-как объяснившись с местными рептилиями, которые хотя бы немного понимали звериный язык, бурундук зашёл вглубь зарослей из неизвестных ему растений, где нашёл наконец того, за кем так долго бежал. В разы выше его собственного роста, над ним поднялась длинная шея с треугольной, как наконечник стрелы, головой и безжалостным взглядом, от которого у бурундука пошли мурашки по спине. Он никогда бы не отважился на встречу с коброй, если бы не был так известен и важен в лесу, и если бы ему не было чего предложить самой хладнокровной убийце леса.

— Приветствую тебя, величественная кобра.

— Сссс чем пршшшшёл ты ко мне, шёлковый язык? — с подозрением прошипела кобра.

— Твой бог одарил тебя и весь твой род прекрасной возможностью снова стать князьями этой части леса и всех лесных рептилий. — забросил удочку интриги бурундук.

Глаза кобры блеснули, но не потеряли своего холодного недоверчивого мрака.

— Как? — прошипела она.

— Как ты и сказала — через мой шёлковый язык, у которого есть прямой доступ к доверчивому уху медведя. Медведь давно испытывает сомнения в лояльности местной фауны к новым медвежьим порядкам. И если я расскажу ему, что есть тут преданный ему вассал, которому следует доверить правление всем восточным лесом, он примет мою рекомендацию с большим энтузиазмом. — Бурундук сделал паузу, чтобы оценить реакцию змеи на сказанное и, увидев новый блеск в глазах рептилии, продолжил. — Взамен я прошу лишь небольшого одолжения из разряда твоей прямой компетенции… А также полной конфиденциальности данной договорённости.

Кобра медленно приблизила голову к самому уху бурундука и самодовольным шёпотом произнесла:

— Чем могу помочь?

Неделю спустя пришла в лес паника. Началась она со страшного душераздирающего вопля медведицы, наподобие того, что медведь слышал в день своей первой встречи со львом. Только в этот раз бежать куда-то уже было поздно.

— Боже мой, за что??!! Пушистик мой! Уээээээ!!! Уэээээээээээ!!!

Звери в ужасе обступили молодого медведя, мирно лежавшего у западной опушки, по которой он в детстве бегал за бабочками и однажды случайно упал в ручей, чем на время остановил многолетнюю вражду между лесом и саванной. Теперь этот медвежонок был также мёртв, как и случайно созданные им дружба и мир.

Медведь-отец стоял, как остолбеневший, пялясь на тело сына, не находя слов и не понимая до конца, что произошло. Очень быстро тут собрались все немногочисленные млекопитающие леса, а также несколько рептилий. Все были в смятении и все жаждали ответов. Ответы последовали незамедлительно, когда на суку близлежащего дуба вдруг появился бурундук, и пафосно заскандировал:

— Уважаемые жители леса! Сегодня мы с вами стали свидетелями страшной трагедии. Никакие слова не смогут описать ту скорбь и негодование, которые я, и многие из вас сейчас испытываем, видя эту страшную несправедливость. Но даже эта скорбь никогда не сравниться с той скорбью, которую испытывают сейчас глубокоуважаемые медведи-родители и братья, потерявшие сегодня свою родную кровинку… Наши мысли и сердца сегодня с вами! И как бы больно нам не было осознавать эту страшную потерю, я не могу умолчать о том, насколько явно сегодня показала своё истинное лицо эта подлая шайка варваров, называющих себя благородным словом «саванна». Господа, сегодня мы увидели, насколько низко готовы опуститься эти алчные и мерзкие чудовища, на какие омерзительные поступки они готовы ради унижения наших с вами идеалов, ради нанесения нам любого вреда, ради расшатывания нашего с вами единства вокруг великого нашего предводителя, медведя Михайлы Потапыча.