Анатолий Трушкин - Пятница, 13 число (сборник)

АВТОР. Увольняют мгновенно. Могут избить.

ВТОРОЙ. За что избить? Он же не виноват!

АВТОР. Кто?

ВТОРОЙ. Звукорежиссер.

АВТОР. При чем здесь звукорежиссер?

ВТОРОЙ. А кого могут избить?

АВТОР. Директора. Он не проследил за тем, чтобы вовремя обновить аппаратуру.

ВТОРОЙ. Директора?.. А-а… Сильно могут избить?

АВТОР. Да. Могут даже покалечить. Жестоко, конечно.

ВТОРОЙ. Ну как жестоко… Зато справедливо. Кстати, звукорежиссер на эстраде прилично получает?

Звонит мобильный, все трое хватаются за телефоны.

ПЕРВЫЙ. Да… Серьезно?.. Почему?.. Хорошо. (Второму.) Замена. «Чайка» из Парижа до нас не долетела, пойдет «Живой труп». (Осматривает сцену.) Декорации оставим эти.

ВТОРОЙ (Автору) . Скажите, пожалуйста, мне интересно просто. Вы когда идете к друзьям в гости, всегда есть на что купить цветы?

АВТОР. У нас на эстраде в гости редко ходят.

ВТОРОЙ. Как?! Почему?

АВТОР. Да все время фуршеты, банкеты. С друзьями постоянно видишься на концертах.

ВТОРОЙ. Что значит – все время фуршеты? Не каждый же день?

АВТОР. Нет, разумеется. Да на каждый день и здоровья не хватит. Через день.

ВТОРОЙ. Через день?!

АВТОР. Через день.

ПЕРВЫЙ. А вот у нас в театре…

ВТОРОЙ. Да погоди ты со своим театром!

ПЕРВЫЙ. Что?

ВТОРОЙ (Автору) . Но где же взять столько денег?

АВТОР. Стол накрывают устроители, спонсоры, поклонники.

ВТОРОЙ. То есть едите, пьете задаром?

ПЕРВЫЙ. Да разве в этом смысл жизни?

ВТОРОЙ. Погоди ты со своим смыслом!

ПЕРВЫЙ. Что?

ВТОРОЙ (Автору) . А в те дни, когда нет банкетов, питаешься за свой счет?

АВТОР. Нет. На банкетах так всего набираешься, что на другой день на еду смотреть тошно.

ПЕРВЫЙ. Ну и что хорошего? Человек для чего рожден?

ВТОРОЙ. Погоди ты со своим человеком!

ПЕРВЫЙ. Что?!

ВТОРОЙ. Сколько все-таки получает на эстраде звукорежиссер?

АВТОР. По-разному. Думаю, что в среднем не меньше, чем директор драматического театра. И потом, я вам уже говорил: еда, алкоголь бесплатно. Основной инстинкт, он тоже… Как бы сказать?.. Ну, популярность! Знаете это выражение про бабочек, которые сами летят на огонь?

ВТОРОЙ. Бабочки?

АВТОР. Да.

ВТОРОЙ. На огонь?

АВТОР. Да.

ВТОРОЙ. Сами?

АВТОР. Да.

ВТОРОЙ. Через день?

АВТОР. Что через день?

ВТОРОЙ. Нет, это я так. А вы не могли бы дать мне номер своего телефона?

ПЕРВЫЙ. Зачем тебе?

ВТОРОЙ. Мне нужно.

ПЕРВЫЙ. Променял театр на эстрадную похлебку? Предатель!

ВТОРОЙ. Я устал от твоего пафоса. Я просто хочу жить как человек, чтобы у жены была шуба, у ребенка – компьютер, чтобы я не занимал ни у кого до получки.

ПЕРВЫЙ. Брут… Значит, в театре тебя недооценили, нигде твоего портрета не повесили. Как ты ни накалялся, а не прилетели на твой призывный свет бабочки, не налил тебе никто на халяву водочки. Что молчишь?

ВТОРОЙ. С тобой бесполезно говорить. Ты, кроме театра, ничего не знаешь. Ты же жизни не знаешь.

ПЕРВЫЙ. Иуда!.. Проститутка!.. Я тебя породил, я тебя и убью! (Снимает со стены ружье, целится во Второго.) Молись!

ВТОРОЙ (Автору, виновато). Театр.

ПЕРВЫЙ. Молись! За измену делу театра, за разнузданный, неприкрытый эгоизм…

АВТОР. Не надо, не цельтесь!

ВТОРОЙ. Это бутафорское ружье.

ПЕРВЫЙ (Автору). Что? (Поворачивается к нему, не отнимая приклада от плеча.)

Автор мечется под дулом ружья.

Что вы сказали?

АВТОР. Уберите ружье! Я не люблю, когда в меня целятся!

ПЕРВЫЙ. Почему?

АВТОР. Не люблю, и всё!

ПЕРВЫЙ. Суеверный, что ли?

АВТОР. Нет, я убежденный атеист. Просто не люблю.

ПЕРВЫЙ. Ну, извините. (Опускает ружье.)

ВТОРОЙ (Автору) . И так каждый день. «Театр выше жизни». «Театр – это осмысленная жизнь».

Слышен щелчок.

Осечка. Твое счастье, гадёнок. АВТОР (отбирает у Первого ружье) . Всё. Ни один человек не имеет права распоряжаться жизнью другого человека. Даже на сцене, даже в шутку. (С любопытством осматривает ружье, нажимает на спусковой крючок.)

Гремит выстрел. Все замирают в оторопи.

ВТОРОЙ (Первому) . Ты мог убить меня. Ты мог бы убить меня!

ПЕРВЫЙ. Меня бы оправдали. Может, даже наградили бы.

АВТОР. Почему оно выстрелило?

ПЕРВЫЙ. Оно выстрелило, потому что было заряжено.

ВТОРОЙ. Кем?

ПЕРВЫЙ (пожимает плечами) . Может, Сергей Константинович что-то задумал.

ВТОРОЙ. Передай ему, что я уволился.

На пол падает бумажка.

Вот тебе вчерашняя записка из зала.

ВТОРОЙ (читает) . «Звукорежиссеру. Дорогой друг, не знаю вашего имени-отчества, может быть, это и хорошо – вы для меня навсегда останетесь безвестным героем, одним из тех, чьими трудами жив наш великий театр. То, что вы делаете с вашей устаревшей аппаратурой, – чудо. Знаю, что ваша зарплата невелика, а значит, это не только чудо, но и подвиг… Бесы не дремлют, соблазны кишат вокруг нас, не поддавайтесь им, служите высокому. Вы – святой! Святые должны нести свой крест до конца – больше некому. Помните: в начале было слово. Произнесенное слово – это звук. Звук – главное в театре».

ПЕРВЫЙ. А свет?

ВТОРОЙ. Написано «звук». (Читает.) «Звук – главное в театре».

ПЕРВЫЙ. Дальше, дальше.

Автор растроган, промокает глаза.

Дальше неразборчиво… «Россия… Россия еще поставит памятник неизвестному звукорежиссеру. Вам памятник».

АВТОР. Вот так надо жить. Только так! И поставят памятник. А это уже бессмертие. А мы – ни богу свечка, ни черту кочерга, всё сомневаемся, выгадываем, подсчитываем. Всё из-за денег. Мы готовы жить праведно, но нам бы сперва денег побольше. Без денег мы в святые не пойдем.

ВТОРОЙ. Я – проститутка, я – Иуда.

ПЕРВЫЙ. Перестань, возьми себя в руки!

ВТОРОЙ. Я засомневался, заколебался.

ПЕРВЫЙ. Ничего. И на старуху бывает проруха. Это жизнь незаметно подкралась и застала тебя врасплох.

ВТОРОЙ. У жены недавно кошелек вытянули, теща свой сама потеряла. У матери в деревне картошку жук сожрал…

ПЕРВЫЙ. Он американец.

ВТОРОЙ. Кто?

ПЕРВЫЙ. Жук. Он из штата Колорадо. Холодная война не кончилась.

ВТОРОЙ. Сын на велосипеде катался, задавил какого-то щенка, тот шестьсот долларов стоит…