Вячеслав Верховский - Я и Софи Лорен

Вначале она мне сказала:

– Ну, здравствуй!

А уже потом открыла рот…

Наша мысль – длиннее жизни! Но не радуйтесь.

Просто жизнь еще короче, чем мы думаем…

…может обернуться большим конфузом. Дело в том, что, когда невмоготу (а это время наступило уже снова)… Интеллигенция ведь тоже пишет на заборах. Но, чтоб никто – из местных жителей – не понял, она все это пишет на латыни…

Вот почему к ним папу не зовут. На всякий случай.

В связи с тем, что правды мы не узнаем никогда, наши догадки никогда не станут заблуждениями.

Кажется, что все говорят одновременно. Ведущий, не в силах перекричать, в отчаянии. С места – рука:

– Можно взять слово?

– Возьми – только молчи!..

Слова-паразиты покушаются уже на самого человека. Спросил одну: а как ее зовут?

И что мне отвечает?!

– Как бы Люда.

«Лучший вечер юмора – улыбаться своим мыслям».

Был для всех образцом. Оказалось: подопытным.

Осторожность не вредит – напротив! Пишешь «бестселлер» – уже не берут. Написали: «Осторожно, бестселлер!» – продажи подскочили до небес!..

Я на встречу с тобой бежал так, что когда по ходу меня кто-то больно стукнул по спине, я даже не дал сдачи. Наверное, это любовь…

Написал я книгу о друзьях. Каждому отвел по целой главке. Толстая такая книга получилась. Они звонили мне наперебой:

– Ой, читаю, ой, как нравится, ты умница!

А потом друзей как отключало. Почему? А доходили до рассказа о себе…

Кино я досмотрел, но впечатление, что плакал я напрасно, меня не оставляет до сих пор…

Не знаю, кто как, а я на красоту реагирую челюстью: когда я Новаковскую увидел – отпала челюсть…

Пришла в музей впервые. И, боже, какая тупая! Она строила глазки портрету…

Голод нам не угрожает никогда: что бы нам ни говорили – мы съедаем!

Я меткий: бросая в воду камень, я всегда попадаю в десятку.

– Как рассказ? Ужасный! Почему? В жизни не бывает так смешно!

Я не подлый, разве только чисто машинально…

Во время раскопок в пустыне Дуарту археологи установили, что это никакая не пустыня, а город Миури, посыпанный песком в страшный гололед 1362 года.

Ничего не помню, ничего! Кого люблю, кого я ненавижу. Приходится записывать в блокнотик. Так, сюда – кого люблю. Так, сюда – кого я ненавижу. Скрупулезно! Главное, не перепутать их местами. А то вдруг полюблю я не того – и что тогда?!

Как мало человеку нужно для счастья. Как много – чтобы он об этом догадался.

– Здравствуйте, а Степу можно?

– Я тоже еврейка, но вы не туда попали. Заходите!

Так я встретился с китайским резидентом.

Ранним утром деревья отбрасывали свежие, хорошо отдохнувшие тени.

– Вы понимаете, время было страшное, мы очень боялись. Поэтому все его письма мы уничтожили…

– Как уничтожили?

– Сожгли.

– Извините, но вы – варвары! Сожгли?! Его письма?!! Письма гения?!!!

– Успокойтесь, перед сожжением мы сделали их ксерокопии…

Плохому человеку стать хорошим – нечего делать. Взять меня: три рюмки – и уже…

Я посмотрел в камеру наружного наблюдения и, пользуясь случаем, передал привет любимой маме…

За что народ любит политиков? За то, что в свою очередь они – любят дешевые, доступные народу театральные эффекты…

Ее накрашенные губы выгодно подчеркивали талию.

Мою жену прошу ни в чем не винить: она меня не бросила, а оставила в покое…

Получив гонорар, впервые задумался всерьез о символизме.

Пионер – известно – значит первый. Но как в действительности стать первым? Предлагаю.

– Будь готов!

– На все готов!..

Оказывается, голова может болеть и на расстоянии. Как это? Вот вам пример: моя головная боль – это вы.

Новая услуга появилась в Донецке: умные люди приходят к богатым и пересказывают им толковые книги: «Войну и мир», «Лолиту» и даже «Колобка», кто не читал.

Богатые становятся умными, а умные – богатыми. Очень советуем…

Донецкий литератор Золотуха все время врал: в семье, в Союзе писателей, с трибун. Перед друзьями он оправдывался так: «Я должен поддерживать форму!»

Оказалось – звезд он с неба не хватает, оказалось – подбирает просто падалицу!

Включил телевизор. Жириновский. Выключил телевизор. Но остановить Жириновского было уже невозможно.

Одному донецкому старичку – ровно сто.

Маленький, сухонький, никогда не подумаешь, а жизнь – дай бог каждому: восемь жен, сто шестнадцать любовниц! Имена, фамилии. Не врет. И сто лет.

Интересуюсь:

– В чем же секрет долголетия?

– А секрета, в общем-то, и нет. Я засмотрелся на женщин – и проехал свою остановку…

Песня «За монетку, за таблеточку сдали нашу малолеточку» отбросила Пугачеву далеко назад. И примадонне снова тридцать девять.

Как часто любят нас за то, что больше некого.

Бог может все, но как же медленно Он может!

Моя мечта, наверное, несбыточная: жить в заповеднике. Но не там, где звери, как сейчас, а где люди, соблюдающие заповеди…

Приснился край земли, где ангелы из трубочек выдувают кучевые облака. И это правда…

В 1935 году, работая с архивами царской охранки, известный советский историк П. И. Головинский пришел к неожиданному заключению.

– Да, мы были лучше, – вздохнула бабушка.