Айдас Сабаляускас - Три дня из жизни Филиппа Араба, императора Рима. День третий. Будущее
- Название:Три дня из жизни Филиппа Араба, императора Рима. День третий. Будущее
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2020
- ISBN:978-5-532-03479-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Айдас Сабаляускас - Три дня из жизни Филиппа Араба, императора Рима. День третий. Будущее краткое содержание
Три дня из жизни Филиппа Араба, императора Рима. День третий. Будущее - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
…Вскоре, как назло, приходят вести, что на доведение до ума азиатского Филиппополя опять нет денег.
– Раз мы прекратили выплаты карпам и нам это недорого обошлось, пора заканчивать и с прочими варварами! – озаряет Господь Филиппа. – Больше ни денария германцам! Ни сестерция! Ни шерсти клочка с паршивой овцы!
Почти никто и не обращает внимания, не замечает, не вдумывается в то, что же такое сказал император. А тот, кто смекает, не становится буквоедом и не долго раздумывает над тем, кого или что август имел в виду под овцой.
*****
Словно по цепочке приходят в движение голодные и озлобленные северяне – горячая, не в пример южной, кровь бурлит в дикарях.
«Чтоб два раза не вставать, заодно погромим и этих», – думает во сне Филипп.
И даёт жару варварам. Их горячая кровь стынет в жилах.
Разгромлены у Рейна и бегут на другой берег робкие германцы: река, впадающая в Северное море, – это естественный рубеж между Римом и европейской Варварией .
– А собственно, кто это? Что за племя? – спрашивает Филипп. – Кого мы нынче разбили наголову?
– То ли готов, то ли квадов…
– Таки я не ошибся: это германцы?
– Так точно!
– Тогда будем считать, что разгромили и готов, и квадов, и всех к ним примкнувших!
– Так точно! Всех, иже с ними!
– Значит, я теперь Германский Величайший ! Готовьте Эдикт и сообщите об этом событии моим соправителю и соправительнице, а также в римский Сенат! Сенаторы меня всегда поддержат, среди них у меня вечное квалифицированное большинство.
Внезапно император слышит из эфира возражение, которое произносится не вслух, а мысленно:
«Там у тебя большинство не квалифицированное, а стопроцентное… до первой кочки, о которую споткнёшься!»
«Стопроцентное – это тоже квалифицированное!» – приводит свой мысленный довод Филипп, на что получает из эфира прямо в лоб:
«Стопроцентное – это не квалифицированное, а… стопроцентное!»
Настоящая пикировка. Поскольку Филипп не находится, что подумать в ответ или в отместку, то и перепалка прекращается, умирает сама собой, а у августа так и не получается вычислить, кто же мысленно с ним так рьяно спорил.
Мифы прошлого
« Чем пытаться рассуждать
С важным видом мудреца,
Лучше в много раз,
Отхлебнув глоток вина,
Уронить слезу спьяна!.. »
Отомо Табито
Филипп спит и грезит.
…В грёзах ему вспоминается, как в амфитеатре Флавиев гид-экскурсовод лоббировал римскую богему: режиссёров, актёров, музыкантов, художников, писателей и поэтов, способных сплочённой командой единомышленников встраиваться в любую систему и выстраиваться в разные конфигурации, включая спаянную театральную труппу – гибкие позвоночники, скованные одной цепью, связанные одной целью . Посредством экскурсоводовых уст то ли настырная, то ли навязчивая, то ли целеустремлённая богема на расстоянии уверяла его, что театр начинается с вешалки и что прежде в Колизее проводились не только кровавые разборки и увеселения, но и костюмированные представления, мифологические и драматические спектакли.
«Эврика! – рефлексирует во сне Филипп, словно он Архимед. – Вот где пришлось бы кстати их деловое предложение о ремейке… нет, не о ремейке, а о реконструкции на арене… на сцене Колизея серии знаменательных сражений с карпами, готами, квадами и с теми, кто к ним примкнул. Вот какую постановку вместо мира с Персией, тьфу на него, эти единомышленники могли бы вскоре сорганизовать и изобразить! Эх, неспроста они ко мне заявлялись, пусть и рано. Нет, не рано! Это был Божественный знак! Сигнал свыше! Само провидение! Вот вернусь в Рим и призову к себе гида-экскурсовода, пускай отыщет весь творческий коллектив и приведёт его ко мне. Я поставлю ребяткам задачу устроить такое театральное зрелище, какого доселе не видывал Рим! Средств на него не пожалею!»
И тут августа осеняет, что… не догнать ему бешеной тройки : гид-экскурсовод отправлен на плаху и связующая нить с этой частью богемы оборвана безвозвратно – император ведь даже ни разу не видел этих богемных ребят в лицо, а лишь слышал о них из уст того, кто сам нынче – лишь кучка гнилого праха.
Впрочем, одну августейшую мысль тут же перебивает другая:
« Незаменимых у нас нет ! Уверен, что в столице великой державы и гидов-экскурсоводов, и подобных команд единомышленников – что собак нерезаных! Пруд пруди! Кину клич – понабегут, прискачут, слетятся, как мухи на мёд! Вот только бы до Рима добраться! Вот только, братцы, добраться б дотемна !»
*****
Император спит и грезит.
…Теперь ему снится, как в августе 247 года после блестящих побед, одержанных над ордами карпов и германцев, он на белом жеребце возвращается в центр мира: в столицу Римской империи. Его земляки-мавры, сражавшиеся в войне с северными варварами в качестве лёгкой летучей конницы, на этот раз сопровождают своего повелителя даже не как телохранители, а как переквалифицированные специалисты: восседают в сёдлах в роли тяжёлых закованных в броню катафрактариев и клибанариев (в мыслях готовятся стать преторианцами). Окрестные пространства оглашаются лязгом металла, лошадиным ржанием и прочим шумом передвигающегося войска, с викторией возвращающегося из похода.
«Ба! – думает в своих грёзах Филипп. – А ведь прошло ровно три года с тех пор, как я победителем впервые вступил в пределы Рима! Как быстро летит время! У меня растут года ! Так не заметишь, как вдруг и Богом станешь… как мой отец».
В сердце империи Филипп, как и в свой первый раз, въезжает со стороны Квиринала, самого высокого из семи римских холмов – через легендарные северные Коллинские ворота Сервиевой стены. Не даёт ему покоя монашеский институт непорочных дев-служительниц Богини Весты.
Сидя верхом на коне, император, как и в его первое прибытие в Рим, активно вертит вокруг себя головой, хотя нынче знает и отлично помнит, где находится то самое Campus Sceleratus (Злодейское поле, Кладбище для преступниц), где много веков подряд заживо замуровывались в землю весталки, нарушившие клятву соблюдения невинности и осквернившие своё тело и междуножье бесстыжим соитием с мужчинами.
«И зачем я снова через Коллинские врата в Рим попёрся? – думает император. – Тут уже всё обследовано и ничего интригующего больше нет, кроме вон того места, куда зарыли весталку Корнелию, застуканную мной в амфитеатре Флавиев на непотребстве с директором Большого цирка!.. Следовало въехать через древние Porta Caelimontana, Целимонтанские ворота, к реконструкции которых приложил руку сам Октавиан Август. Наверняка там для меня открылось бы много нового и интересного, ещё не познанного…»
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: