Дмитрий Быков - Статьи из газеты «Труд»

Нравится ли мне этот мир? Не знаю, но другого нет. Что до меня, ни айподом, ни айфоном я не обзавожусь принципиально.

№ 202, 28 октября 2010 года

Сегодня раздражают не разоблачения, а талант, храбрость, нежелание добровольно продевать голову в ошейник.

То, что видеозапись избиения Олега Кашина оказалась в распоряжении Life News уже в воскресенье, доказывает не гнилость российской власти и ее силовых структур, а, напротив, отличное их функционирование: они четко выполняют главную задачу — запугивают оставшихся и подталкивают колеблющихся. «Надо валить!» — массовая и предсказуемая реакция. Идея была не только в том, чтобы изувечить Кашина, но и в том, чтобы наглядно продемонстрировать остальным, чем они рискуют.

Такие сливы не бывают случайными или корыстными — налицо план, и мы видим теперь, кем он осуществляется. Однако насчет главного заказчика есть сомнения.

Я не склонен думать, что это губернатор Псковской области Турчак, обидевшийся на Кашина за нелестный эпитет в блоге: при всем своеобразии личности Турчак все-таки не самоубийца. Более правдоподобна версия насчет Химкинского леса, но в публикациях Кашина на эту тему — весьма объективных — не содержалось никакого убойного компромата.

Он защищал гражданских активистов Солопова и Гаскарова, рассказывал о погроме, учиненном в лагере «химзащитников» неизвестными быкообразными ребятками, и все это могло не понравиться химкинскому мэру Стрельченко, чьих оппонентов действительно избивают с ужасающей жестокостью и регулярностью, но Кашин далеко не самый яростный его противник.

Наконец, версия о мести со стороны кремлевской молодежной гопоты (поводом могло послужить что угодно, вплоть до обнародования пикантных фактов биографии Василия Якеменко) заслуживает внимания, но гопота трусовата и безынициативна — для такого шага ей нужна была команда сверху. И это уже повод для серьезного разговора.

Олег Кашин, мой коллега и близкий друг, раздражал многих, но больше всего яркостью. Сегодня, будем откровенны, журналист ни на что повлиять не может: сказать вслух можно что угодно — власть не почешется, ей все божья роса, а на самое сенсационное разоблачение в интернете найдется десяток контрразоблачений, и такой плюрализм — нормальная изнанка сетевой культуры, доминирующей в XXI веке.

Сегодня раздражают не разоблачения, а талант, храбрость, нежелание добровольно продевать голову в ошейник, и главной мишенью становится любой, кто способен привлечь внимание. Кашин же особенно опасен потому, что привлекает его к главной проблеме России, а именно к начавшейся и уже неостановимой самоорганизации общества.

Думаю, в России давно действует нечто вроде антимасонского ордена: если масонство ориентировано на прогресс и опирается на интеллект, то антимасоны хотят всемерного торможения истории и опираются на грубую силу. Более того, боюсь, сама легенда о масонском заговоре выдумана именно теми, кто осуществляет реальный заговор по консервации России в доисторическом состоянии.

Если в мире есть прогрессоры, должны быть и регрессоры. Жертвами нераскрытых и на первый взгляд немотивированных убийств в России постоянно становятся именно те, кто грозит вывести страну из сонно-тупого, безвыходно-циклического состояния. Я не знаю, кто стоит во главе этого черного ордена и где находится его мозговой центр, заставляющий Россию совершать максимум глупостей и уничтожать (либо калечить) любого, кому не нравится ее косность, стагнация, беззаконие, — для меня несомненно лишь, что тут не хаотическое нагромождение случайностей, а четкая программа и не менее четкая структура. Что делать с этой структурой? То же, что Кашин.

Быть ярким, во-первых. Не бояться, во-вторых. А в-третьих, как советовал Шкловский, «считать себя если не бессмертным, то по крайней мере трудноубиваемым».

№ 211, 11 ноября 2010 года

Разговор о том, почему Сергей Собянин сносит ларьки и как это соотносится с пробками, представляется мне праздным. Действия русской власти почти всегда — кроме критических для страны периодов вроде войн или революций — направлены не на исправление ситуации, а на позиционирование себя.

Исправляется в России все само — или не исправляется, это наш неисправимый фатализм, когда и к врачу не ходят по причине, сформулированной еще Львом Толстым: несерьезное пройдет само, а серьезное неизлечимо.

Пробки — это серьезно и, кажется, непоправимо, а значит, отрегулируется ходом вещей: не до лондонского или токийского уровня, но хоть до латиноамериканского. Если роль России, как мы уже замечали в предыдущих колонках, сводится к тому, чтобы служить для всего мира балластом или тормозом на слишком быстром пути к совершенству, в ней никакая осмысленная деятельность не нужна.

Нужно не решение проблем, а их консервация, и в этом смысле ни одна из глобальных русских проблем не решена с XVI века: все принимаемые меры — косметика либо пиар. Вспомним, как отреагировал Владимир Путин на теракт в Беслане. Он отменил выборность губернаторов, связав эту меру с ростом беспорядка в стране. Порядка не сильно прибавилось, и если сегодня теракты в Центральной России сделались значительно реже, то в Дагестане редкий день обходится без взрывов или уличных боев; однако Владимир Путин подтвердил имидж жесткого руководителя.

Аналогично действует и Собянин: разумеется, снос ларьков и префектов не гарантирует беспробочного движения в Москве. Более того, ларьки никак не связаны с пробками. Но руководитель подчеркнул свою решительность, наехав, впрочем, на самых бесправных, а именно — на мелкую торговлю; крупные волки сыты, а мелких овец не жалко.

Вспомним, ведь и деятельность Ю. Лужкова — если помните, это предыдущий мэр Москвы, а то уж кажется, будто его вовсе не было, — заключалась главным образом в замыкании всей системы градоуправления на себя, а также в беззастенчиво громком пиаре, для чего активно прикармливалась творческая интеллигенция. Осмысленные и масштабные мероприятия Ю. Лужкова в последние годы его правления можно пересчитать по пальцам одной руки, но для обеспечения собственного процветания и славы он сделал более чем достаточно.

Можно ли поблагодарить нового московского мэра за решительные меры? Думаю, скорее да, чем нет. Когда российская власть начинает давать советы профессионалам, получается примерно как у Н. Хрущева. Он сделал много добра, нет слов, но не тогда, когда порывался руководить сельским хозяйством или искусством, в которых разбирался примерно одинаково.

В нашу власть по принципу отрицательной селекции делегируются в основном непрофессионалы либо люди невостребованных профессий, и пусть они делают свое дело: пугают своих, чтоб чужие боялись и дают невыполнимые указания. Иногда, для поддержания имиджа особо крутых, они ломают то, до чего могут дотянуться (как паралитик чешет не там, где у него чешется, а там, куда досягает), но такие пароксизмы случаются обычно при вступлении в должность.