Татьяна Акимова - Безответные

Облачко тумана, выскользнуло, из пасти зевающей саламандры, и, взлетев, застряло в поседевших ветвях ивы.

Вековые камни, будоражили потоки стремительно бегущие, вдоль горных кипарисов.

«В стремнине приятно мыть голову – гораздо быстрее эффективнее… и потом, ни что не заменит эту свежесть!»

Женщина зачерпнула в ладони родниковую воду, и выпила сосуд до дна.

- Признайся… - голос, разрезавший осеннюю тишину, спугнул саламандру, и та – скользнув в Акаме Шуюхаши [13] Акаме Шуюхаши Таки, в переводе — «48 водопадов Акаме» — группа водопадов, больших и маленьких, тесно расположенных на четырехкилометровом участке долины реки Таки (Tаki). , нырнула вслед за форелью.

- Я ждала тебя – ласковым голосом, отозвалась женщина. Она откинула назад седые волосы, открыв тонкое, красивое лицо. Женщина знала, что Дмитрий появится - стой стороны водопада.

Бордовые кусты барбариса жалобно хрустнули, и с корнем полетели на мелководье. Ронин возник в прогале.

Шагнув в реку, он окончательно замутил воду своими шнурованными «Corcoran».

От неудовольствия женщина поджала губы.

- Привет, Нуре-онна! – Расплылся в ехидной улыбке, обветренных губ, Дмитрий, дыша в лицо демону перегаром, и вытирая пот беретом.

– А ты ничуть не изменилась! Всё также любишь плескаться. И кожа у тебя такая же гладкая! – Провел Ронин, мозолистой рукой, по щеке Ёкая [14] Ёкай – демон-призрак: призрак – не является в Японии понятием неуспокоенных душ. Скорее это дух - мелкий демон, но не связанный напрямую с загробным миром. .

Женщина оттолкнула руку наёмника, и сверкнула голубыми глазами:

- И ты не изменился: всё также мутишь везде воду, вечно пьяный неудачник!

- Ладно. – Сплюнул Дмитрий. Оставим нежности на потом. Давай говори. Ты надоумила Хасихимэ, стать живым демоном?

- Откуда мне знать я ведь мертвая, - хихикнула Нуре-онна, и потянулась за гребнем, обнажив упругую грудь.

Провокация не сработала. Дмитрий только, раздосадовано пнул берег.

Вдруг в мутных, похмельных глазах, что-то прояснилось:

- Да, - хитро сказал Ронин, - я всё такой же! – И поддев носком грунт, смачно шлепнул тот в кристальную воду.

Женщина зашипела, прислонившись к иве.

- Говори! Отродье! – Загромыхал наемник. И встав ногами в воду начал её мутить!

- Ты как был упрямцем и глупцом, ТАК ИМ И ОСТАЛСЯ! Перестань сей час же! Не то я пожалуюсь, и тебя вышвырнут за пределы архипелага!

- Куда? – Издевательски, продолжая возмущать воды, заметил гайдзин. – Ты же не состоишь на службе, как и я! Твой запрос в Дзигоку - отклонят!

- То, что ты многое знаешь, и имеешь статус наемника, не дает тебе право глумиться надо мной! – Плаксиво возразила женщина. – Ничего тебе не скажу! – Обиделась Нуре-онна, и отвернулась к стволу дерева.

Зная, что духа теперь так не возьмёшь, Дмитрий, вышел из воды. Слегка пружиня, он мягко подошел к не желавшей разговаривать женщине. И сильно прижав её руку, держащуюся за кору ивы, сладко прошептал:

- Дорогая, ты ведь не хочешь, что бы я рассказал Рейко, о том, кто разъяснил Петру вашу систему обратной связи!

Женщина, по-змеиному высвободила запястье, припобняла Дмитрия, и ласково пропела:

- Ну, зачем же, милый? Ты же меня знаешь… - раздвоенный язык ёкая начал ласкать ухо Ронина, руки обвились вокруг его торса. Только хвост незаметно заполз за спину наёмника… - «Я…» - электрическим импульсом отзывалось у него в голове: «Я… Надоумила девушку провести обряд…» - Запахло сакурой… «Я… я… рассказала, о пяти днях ожи…дания… в реке при хра…аме… »

Одной рукой Ронин гладил чешую на бедрах женщины, другой нежно расчесывал волосы. Осталось узнать, где принцесса Хаси.

- Умница, моя Хина нингё [15] Хина-нингё – куклы, которые изготавливаются к особому празднику Хинамацури, который переводится как «праздник девочек». Эти куклы изображают представителей императорской семьи. … - Продолжал ласкать наёмник волосы женщины.

- Да?.. – наслаждаясь, отвечала Нуре-онна.

Внезапно, Дмитрий вцепился в седину ёкая, и натянул «удила». Вторая его рука резко сдавила женщине горло.

- Где демон из плоти? – Заревел гайдзин. – Какую сущность передали девчонке? Кто её жертва?

- Я… я… я не знаю. – Ошеломлённая Нуре-онна, задыхалась, ее синие зрачки быстро тускнели и наливались кровью. Язык скрылся за выросшими клыками, а кожа, теперь уже по всему телу менялась на чешую.

Руки, также быстро сомкнулись кольцом на шее обидчика, а хвост молниеносно метнулся в ветви ивы, и, поймав ядовитого гада, приблизил его к лицу Ронина. Хабу шипел, извивался и в любой момент мог укусить.

Но, вдруг.

Хватка обоих ослабла.

Чешуя снова сменилась.

А глаза Дмитрия опять опустели.

- Спасибо за удовольствие. – Поблагодарила Женщина наёмника.

– Это тебе от меня – гостинец. Я знаю – ты любишь такое.

Взяв змею, она ловким движением руки, засунула Хабу, в появившуюся бутыль с 60ти градусным авамори.

Глаза Дмитрия на мгновение просветлели, и он принял подарок с благодарностью.

- Это - Камэоса [16] Камэоса - дух - старая бутылка саке, волшебным образом производящая алкоголь. - он ни когда не иссякает!

«Отлично!» - Подумал Дмитрий « Теперь можно будет совсем наплевать на федералов».

- Я лишь рассказала девчонке, как обратиться с просьбой. Ты же знаешь – у меня нет таких полномочий – передавать сущность. – Женщина уже уходила обратно в Акаме Шуюхаши.

Немного помедлив, она добавила:

- Скорее всего, ей помог - Ама-но-дзаку…

…Передай от меня привет Рейко!

Ёкай, скрылся в волнах.

Набухшее свинцом небо лопнуло, и ливень хлынул, сбивая с ивы последние листья.

Дмитрий растер свежую влагу на отекшем лице. Почесал бороду. И взболтнув содержимое Камэоса, отхлебнул.

На мгновение Ронину явилось видение цветущей сакуры.

Корио – Рейко – Кицуне, внимательно наблюдала, за зайцами.

Зайцы прыгали по клочку земли и были серые и полинялые. Рейко прищурила один глаз, и наклонила голову набок.

Автобус с Дмитрием должен был быть только через сорок минут.

Рейко жевала сэндвич с тунцом в соевом соусе и сыром, но интерес к зайцам не пропадал.

Для релаксации офисных работников, месяцами заключенных в рамки одного и того же квартала, зайцев в солидарность – посадили за решетку на искусственно созданный кусок земли, всем на обозрение. Конечно – бывали у жителей индустриальной части Токио и выходные. И праздники. Выбирались жители острова Хонсю и на природу.

Но зайцы.

«И ещё куры» - подумала Рейко, откусив еще кусок бутерброда, и наклонила голову в другую сторону. Созерцая: как торинику бегает по вольеру, вырывая грязным клювом, нечто из земли.