Сергей Шапурко - Два миллиона (сборник)

После ее активного вмешательства, внутреннее убранство посольского здания представляло довольно странную картину. Смешение стилей было настолько безвкусным, что вызывало сомнение во вменяемости дизайнера.

Здесь тонкие ажурные занавески были прикреплены к мощным, колониальных времен, карнизам. Ковры толстые, как украинское сало, с причудливым африканским рисунком, вынуждены были сосуществовать с голландскими обоями и мебелью в стиле модерн.

Как-то в резиденцию российского посольства пришел мужчина средних лет с неуловимыми чертами лица. Если бы он совершил какое-нибудь преступление, и свидетелей попросили бы составить фоторобот, то с полученным изображением можно было бы арестовать каждого прохожего, включая женщин, детей и работников Государственной Думы.

Гость, оставшись наедине с Саломеей, не стал использовать приемы, бывшие в ходу в конторе, которую он в настоящий момент представлял, а сразу приступил к делу.

– Саломея Соломоновна, организация, которая меня к вам направила, не нуждается в особых рекомендациях. К нам обратилось руководство Трансбанка с просьбой найти некого Живцова Николая Николаевича. Этот гражданин взял кредит, а проценты не платит. Есть предположение, что и не собирается этого делать. Местонахождение его мы уже определили.

– Все это очень занимательно, но я то здесь при чем?

– Резонный вопрос. Да, я не представился, извините. Зовут меня Вениамин. Фамилия и отчество остались в Москве. Так вот, мы обращаемся к вам за помощью. Почему к вам? Потому, что вы имеете хорошие связи, как в Анголе, где сейчас находится интересующий нас объект, так и по всему африканскому континенту.

– Вы правы, связи есть. Но где гарантии, что вы действительно представляете ту структуру, о которой я подумала?

Вениамин достал документ и предъявил Саломее. Так же он показал копию кредитного договора и фотографию Живцова.

Дипломат по серьезности, с которой посетитель вынимал бумаги, поняла, что он просто так не отстанет.

– Хорошо. Что надо делать?

– Завтра с утра поедем в Анголу. В Лусаке попросите содействия у местного посла. Через него – помощь полиции. Вяжем этого Живцова, оформляем, как таможенный груз и везем в Россию без досмотра.

– Я могу и позвонить в Анголу. В различных захватах от меня будет мало пользы.

– Лучше, все-таки, лично, – мягко сказал Вениамин и впервые, за все время визита, его глаза сверкнули.

– С людьми вашей профессии не принято спорить, но я все же попытаюсь…

– Не надо, – прервал особист и голосом, в котором уже появились металлические нотки, добавил, – завтра в 7.30 вас будет ждать машина у ворот посольства. До свидания!

В представлении европейцев в Африке всегда стоит изнуряющая жара. Однако, с наступлением сезона дождей, природа сменяет гнев на милость и уже, зарытые в песок яйца получаются всмятку, а не вкрутую. Тысячи тонн небесной воды выливаются на беззаботные африканские головы. Негры становятся еще чернее. Жизнь – тусклой и серой. Но не у всех.

Николай Николаевич Живцов радостно шлепал по лужам. Невзирая на пасмурный день, он не умело, но громко и от души напевал: «Белая ч-э-ремуха!» В его кармане, в такт руладе, весело позвякивали алмазы. Камни он взял на время у Евгения. И пообещал их вернуть в том случае, если он как-нибудь проснется и обнаружит в своем кармане, пропавшие у него на Арбате, полмиллиона. Поскольку, Евгений не верил в мистику, ему было ясно, что драгоценные камни покинули его навсегда.

В поселке Алоизович и Славик развили бурную деятельность. Их хижина напоминала офис какой-нибудь амбициозной организации, заготконтору и «малину» одновременно.

Негры, работающие на руднике, тащили сворованные алмазы новоиспеченным добытчикам. Барыш был для несунов не большой, но стабильный.

Когда Николай добрался до поселка, его друзей уже садили в полицейскую машину – уж слишком активно они продвигали свое дело, незамеченным это не прошло.

– Стоп, служивые! – крикнул Живцов и, подойдя к самому увешенному медалями мундиру, на ломанном английском сказал, – офицер, это мои дети. Не нашалили ли они без меня?

Чернющий, словно вылезший из дымохода трубочист, полицейский слегка удивился некоторому несоответствию возрастов, возможно, принятому у белых, но промолчал.

Николай продолжил:

– Нельзя их на пять минут оставить! Обязательно что-нибудь натворят.

На прямой вопрос представителя власти, как он умудрился заиметь таких детей, Живцов, не моргнув глазом, ответил:

– Приемные.

Данное заявление никак не повлияло на намерение копов продолжить процедуру ареста.

Алоизыч и Славик молчали, с надеждой глядя на Николая. А Коля и не собирался выключать дурака.

– За что же вы деток моих в дали неведомые увозите?

Из автомобиля вышел человек в цивильном костюме и развернул перед глазами Николая небольшой пакет. Алмазы увидели свет и заискрились.

– Что это за стекляшки? Алмаза, вы говорите. Ого! Незаконно приобретенные? Ого! – и добавил другим голосом, – Вы, наверное, ошиблись, уважаемые. Это – не наши.

Полицейские, после этого заявления, собрались на небольшой совет. О чем-то пошептавшись, они отпустили арестованных, сели в машину и уехали. Алмазы, как не имеющие хозяина, обещали сдать в стол находок.

Когда автомобиль, а с ним и драгоценные камни, скрылись из виду, Алоизыч спросил:

– Ну и зачем?

– В тюрьме, думаешь, лучше?

– У нас все бумаги в порядке!

– На добычу бумаги, а не на скупку краденого.

– Пусть докажут!

– И докажут, не сомневайся.

Славик, стоя под грозовой тучей, поежился и спросил:

– А что же делать будем? Бабок почти не осталось.

Николай выдержал театральную паузу и, вытащив из карманов камни, громко крикнул:

– А вот это вы видели?!

Забыв о недавних потрясениях, россияне принялись радоваться. Но недолго. Все испортил Алоизович:

– Покажи-ка еще раз свои сокровища. Да это же технические алмазы! Видите, они серые. Цена им десять копеек за пучок. Да и то, в базарный день.

Коля почернел лицом и сказал:

– А он сказал, что это благородная патина. Вот сука!

Славик взял камни и для чего-то постукал ими друг о друга. Алоизыч молчал.

Издали они, в общих чертах, напоминали картину «Крах третьего рейха». Негры этого шедевра не видели и потому безучастно проходили мимо.

Но мимо не проехал, неизвестно как попавший сюда, «Мерседес» с мигалкой на крыше. Из него вышел белый человек со спокойным лицом. Казалось, что он знает какую-то страшную тайну и никому ее не рассказывает.

Приехавший подошел к Николаю. За ним выросли двое черных, одетых в военную форму и с «калашами».

– Николай Живцов, если не ошибаюсь?