Сергей Шапурко - Два миллиона (сборник)

Существенные коррективы в план внесла Саломея. Она предложила покрасить алмазы в черный цвет, что сулило, при удачном исходе дела, значительно больший барыш.

– А где мы их покрасим? В химчистке что ли?

– Есть здесь один голландец. Он сделает.

Возражений не было. Еще бы! Из технических, алмазы превращались в редчайшие черные!

– Сама судьба нас привела в твое жилище! – радовался Николай.

– И зимбабвийская полиция, – добавила Саломея.

Сутки, проведенные в одиночной камере смертником, в ожидании расстрела, и день с ночью для диск – жокея московского клуба «Ван Гог» состоят из одних и тех же 24 часов, хотя и воспринимаются по разному. Влюбленный ждет под часами предмет своего обожания пять минут, а ему кажется, что прошло, как минимум, пять веков. Потом она пришла, и ближайшие пять часов пролетают как пять секунд. Длительность минуты прямо пропорциональна ее значимости и не привязана, как ошибочно утверждают ученые, к перемещениям планет.

Дни подготовки к замышленной афере тянулись ужасно долго и нудно, словно подъем на Эверест.

Коля развлекался романом со ставшей удивительно миловидной Саломеей Соломоновной. Славик и Сергей Алоизович играли в нарды и опустошали бар. За пределы посольского дома мужчины не выходили – опасались, что «гэбэшник» или полиция их обнаружат. Все заботы легли на хрупкие плечи Саломеи. Однако это ее нисколько не тяготило – энергия, накопленная за годы вялотекущей африканской жизни, вырвалась наружу.

Остальные же члены товарищества «Черный алмаз», вынужденные ограничивать себя в передвижении, постепенно дичали.

Через три недели после побега, все было готово для поездки в Швейцарию.

Под покровом ночи Коля и Славик отбыли в аэропорт. Алоизыч и Саломея остались. Они должны были подготовить встречу швейцарских экспертов.

Все этапы замышленного предприятия прошли гладко. Банк альпийской республики, покоренный малыми финансовыми притязаниями русских предпринимателей, дал согласие на вступление в сделку. В Африку были высланы эксперты. Те, обследовав почву и обнаружив в ней ценнейшие черные алмазы, дали положительное заключение. В Цюрихе составили договор и выдали деньги.

Николай и Славик ликовали! 5 миллионов швейцарских франков лежали в двух чемоданах!

Недальновидный Славик предлагал все поделить на четверых и разбежаться. Коля растолковал:

– Чушь абсолютная! Да, деньги немалые, тут можно и об отдыхе подумать. Но как мы их ввезем в Россию?

– Так и ввезем. В чемоданах.

– А таможня?

– Взятку дадим.

– Возьмут?

– Куда они денутся!

– А если нет?

Славик помедлил с ответом. В бесконтрольные девяностые честных таможенников было, как у шейха в гареме девственниц, немного. Но все же они были. И в случае встречи с таким произошла бы катастрофа.

– Вот, что я думаю, – продолжил Николай, глядя в растерянные глаза своего товарища, – а не съездить ли нам в Колумбию?

– Эко, куда махнул! Экзотики захотелось?

– И это, конечно, тоже. Но, в первую очередь, желательно было бы еще более упрочить наше финансовое положение.

Дальше в скупых выражениях Живцов поведал Вячеславу, что провезти в Россию несколько пакетиков белого порошка и легче, и выгоднее, чем два чемодана денег.

– Но это же наркотики!

– Да что вы говорите?! А аферы с алмазами не столь предосудительны с вашей точки зрения?

Славику было нечем крыть, и он замолчал.

Друзья послали в Африку телеграмму: «Пионеры прибыли в «Орленок». Едем с ними по памятным местам Колумба. Догоняйте».

Людей, проживающих в Южной Америке на постоянной основе, вполне можно понять, когда они говорят, что живут в раю. Окружающая природа является весомым аргументом в пользу этого утверждения.

Проснувшись утром в гостинице острова Сан-Антонио, Николай, снял нагрузку с матрасных пружин и проследовал на балкон. Огромное пространство моря искрилось светом восходящего солнца и мерно покачивало просоленных чаек. Обрамляющие берег пальмы очаровывали безукоризненностью своих линий. Воздух был свеж и деликатен – не лез в душу выхлопными газами и смогом. Внизу, на набережной начал стихийно собираться рынок.

Все движения, как людей, так и техники были строго выверены и не допускали суеты. Даже пожарная машина проследовала в только ей одной известном направлении с такой малой скоростью, что бездомная собака успела на ходу пометить ее заднее колесо.

Николай стоял на балконе и наполнял легкие воздухом доселе не ведомого ему края. На душе было покойно: деньги лежали в гостиничном сейфе, и погони на горизонте не наблюдалось.

Поглотив утреннюю дозу кислорода, он вернулся в номер и разбудил Вячеслава:

– Вставайте, маркиз! Вы – богаты!

«Маркиз» слегка приоткрыл глаза, недоверчиво посмотрел на товарища и сказал:

– Дождемся сумерек, тогда и порадуемся.

– Терпеть до вечера, нет сил! А может устроим карнавал.? По случаю счастливого разрешения всех дел.

– Идея хорошая, но надо вначале зубы почистить.

Пребывая в прекрасном расположении духа, друзья провели первую половину дня, гуляя по набережной. И, надо заметить, узнали много интересного о городе, который их приютил.

В полдень они расположились в небольшом ресторанчике, находящемся у самого Карибского моря.

Пока официант и повар колдовали над их заказом, сыны России любовались каждый своим. Славик – великолепным белым песком пляжа, морскими ежами и кораллами, выброшенными на берег. Колю же больше интересовали знойные мулатки и, странно выглядевшие в этом климате, молочно – белые европейки, загорающие топ-лесс.

Нудно жужжали вентиляторы, сражаясь с жарой. Наглые чайки таскали еду из кухни, пользуясь нерасторопностью поваров.

Когда счастливые обладатели нечестно нажитых денег, отобедав, лениво посасывали сок, выжатый из экзотического фрукта маракуя, к ним, предварительно испросив позволения, подсел коричневый человек. Представился он как Педро.

– Слушай, дядя, так мы тебя величать не будем, – резонно заметил Николай, – а то еще подумают о нас не весть что. Мы не можем себе позволить роскошь иметь знакомых с подобным именем.

Местный ни слова не понял из тирады, но вежливо улыбнулся, наглядно демонстрируя, что качество и белизна зубов не всегда зависит от зубной пасты и стоматологов, поскольку, как первую, так и вторых он даже в глаза не видел.

– Назовем мы тебя Петей. Неплохое имя, даже для человека с не нашей стороны Земли, – продолжил свою мысль Живцов, – не знаю, взял бы тебя в ординарцы Василий Иванович, но нам с дружком ты явно сгодишься, учитывая твое местное происхождение и готовность на все за деньги, судя по блеску твоих глаз.