Стас Иванов - Укротители велосипедов

Как и ожидалось, в своём кресле в углу, уставившись в книгу, сидел Чавин.

– Йо, мизантроп! – поприветствовал его Артём.

Не отрываясь от книги, Чавин откликнулся:

– Удивлён, что неадекватные шимпандзе знают такие умные слова.

– Это ты, типа, пытался пошутить? – миролюбиво спросил Артём. – А, теперь понятно, почему ты всё время молчишь. Если бы у меня была такая беда с чувством юмора, я бы тоже предпочитал отмалчива... АЙ!!!

Мощный подзатыльнику прервал Артёма на полуслове.

– Дятел!!! – плюясь слюной, заорал в лицо Артёма Ежов. – Что ты сделал со своими ногами?! Почему ты ходишь как пингвин?!

Артём подавил желание убить Ежова, отстранился назад, вытер лицо и ответил:

– Ничего, честное слово. Я всегда так хожу, у меня такая походка. Правда необычная?

– Чего?!

– Да хватит тебе, дед, плеваться мне в лицо. Всё в порядке у меня с ногами. А походка изменилась из-за того, что болит поясница. – Артём откинулся назад и, схватившись за поясницу, прошёлся по раздевалке. – Вот, видишь. Мне приходится прогибаться назад, поэтому так странно хожу. Во всём виновата спина.

– Хватит меня лечить, дятел! Какая связь между поясницей и четырёхглавой мышцей? Я ясно вчера выразился: никакой физической активности!

Артём поморщился.

– Почему ты постоянно зовёшь меня дятлом?

– Да потому что ты дятел! Ты меня уже задолбал своими выходками! – Выдохнув, Ежов немного успокоился. – Ладно, на первый раз прощаю. Но замечу, что мышцы перегружены, будешь отстранён от тренировок. Ясно?!

Артём вытянулся по стойке смирно и козырнул.

– Предельно, мой фюрер!

Когда к началу тренировки подтянулся первый гонщик – Клясов, Артём уже закончил свою часть разминки и отдыхал, сидя на скамейке. По его лицу текли струйки пота, а дышал он очень тяжело, хватая воздух открытым ртом.

– Хреново выглядишь, Артём, – с порога заявил Клясов. – Ты разминался или ставил на станке рекорды скорости?

– А... э... – Способность говорить внятно пока не вернулась, и тогда Артём просто отмахнулся от гонщика.

– Ясно. Молись, чтобы не пришёл Ежов. Он не обрадуется. И погрызи что-нибудь перед основной тренировкой.

– Было бы что, – выдавил из себя Артём.

Клясов кинул на скамейку спортивную сумку, открыл молнию и достал пару бананов.

– Вот, держи.

Артём с неприязнью покосился на Клясова и вытянул ноги в велошортах.

– Шутка больше неактуальна. Вот, смотри – чистая и гладкая кожа.

– Расслабься, я тебя не подкалывал. Многие велосипедисты закусывают во время гонки бананами. А я их просто обожаю.

В раздевалку с велосипедом на плече забежал запыхавшийся и вспотевший Дима.

– Всем доброе утро. – Он прислонил велосипед у входа, кинул на скамейку рюкзак и достал из кармана коммуникатор. – А давайте обменяемся номерами телефонов.

Записав номера и продиктовав свой, Дима принялся хвастаться:

– Приколитесь, какой у меня телефончик. АйФон, такой навороченный. А сколько в нём функций. Всё умеет.

– Ходить тоже? – усмехнулся Артём.

– Нет.

– Тогда, отстой, – вынес свой вердикт Артём.

– Всё тебе не так, – проворчал Дима. – Кстати, а у тебя аська есть? Давай переписываться.

– Я ей редко пользуюсь.

– Но всё равно, дай мне свой номер. Или я найду тебя по нику. Мой такой.

Набрав на виртуальной клавиатуре надпись, Дима вытянул руку и продемонстрировал надпись на экране – mrrak69.

– Оригинально, – заметил Артём. – А как расшифровывается? Голубой мистер рак?

С каждой секундой настроение Димы становилось всё хуже и хуже.

– Сам ты Голубой мистер рак. Ник читается как «мрак», а шестьдесят девять обозначают восточные инь и янь. Ладно, а какой ник у тебя?

Артём взял у Димы телефон и набрал свой – Veselaya Hurma.

– А как он читается? – глядя на экран, уточнил Дима.

– Так и читается – Весёлая Хурма.

Открывая свой шкафчик, Клясов глубокомысленно изрёк:

– Я всегда подозревал, что ты, Артём, по своему уровню развития ближе к школьнику, чем к нормальному человеку.

– О, я делаю успехи, – засиял Артём. – Вчера ты сравнивал меня с обезьяной, а сегодня я эволюционировал до школьника. А какой этап следующий?

– Возможно, когда-нибудь я назову тебя спортсменом.

– Значит, человек идёт уже после спортсмена? – уточнил Артём.

Клясов восхищённо покачал головой.

– Меня поражает, как ты, Артём, сумел дожить до своих лет. Интересно, тебя часто бьют?

Поднявшись, Артём продекламировал:

– Пытаются, хотя ни у кого не получается. Впрочем, иногда случается. – Он хохотнул и взял валявшиеся на скамье бананы. – Во, почти что рэп получился. Ладно, пока вы не начали сеанс стриптиза, пойду пахаваю на склад.

На пороге раздевалки возник Ежов, несколько секунд понаблюдал за разминающейся четвёркой и захлопал в ладони:

– Так, закончили с разминкой и поехали в лесопарк. Кстати, где Артём? Чем он занимался?

– Делал растяжку, а недавно свалил на пробежку, – слезая с велосипеда, ответил Клясов.

Ежов обернулся и внимательно осмотрел двор.

– И куда он убёг? Чего-то я его не вижу.

– Сказал, что ему скучно бегать по двору, поэтому он решил пробежаться до лесопарка.

– Вот идиот, это же двадцать минут только в одну сторону. Мне что, ждать его прикажете? – Ежов выхватил из кармана сотовый, отыскал с телефонной книге имя Дятел и нажал набор. – Надеюсь, он захватил телефон.

Из шкафчика Артёма донеслись жуткие звуки явно самодельной мелодии. Словно кто-то долбил отбойным молотком асфальт, царапал ногтями школьную доску и при этом скрежетал зазубренными кусками металла, водя их друг по другу. Все находившиеся в раздевалке мгновенно покрылись мурашками, а их лица скривились так, будто они разом съели по внушительному ломтику лимона.

Морщась, Клясов кинулся к шкафчику, схватил сотовый Артёма и дал отбой.

– Какой кошмар. Никогда не слышал ничего отвратительней. – Вадим взглянул на экран телефона и заулыбался. – Приколитесь, парни, Артёму только что звонил Луи де Фюнес.

Ежов набычился:

– Луи де Фюнес – это он меня что ли, так записал?

– Ага, правда удачно выбрал для тебя имечко, Костя? Ну-ка, что тут есть ещё? – Клясов вызвал историю звонков. – Так, ему звонил... гы, Луи де Фюнес, Маугли... Дима, это, кстати, ты. И... – он громко и неприлично заржал, – Укротитель Трёхколёсных Велосипедов. Ха, Укротитель Велосипедов! Трёхколёсных!!! – Степень возбуждения Клясова достигла наивысшей отметки, и у всех присутствующих зародилось подозрение, что с гонщиком случилась истерика, но тут Вадим внезапно затих, и его посетило откровение: – Блять, это же мой номер...

Переглянувшись с друг-другом, Ежов, Кокорин и Дима зашлись в приступе громкого смеха. Безучастным к общему веселью остался только Чавин.