Сергей Шапурко - Чайки за кормой (сборник)

– А чем вы лучше? – крикнул с заднего ряда очкастый студент с наушником от плеера в ухе.

– Да ничем! – с ходу ответил Мондель, и тут его прорвало! Елейная радость разлилась по его лицу – снова высокое напряжение пронзило его тело и душу.

– Мне будет достаточно пробыть на посту мэра пару месяцев, как всякий и каждый будет кидать в меня камни и говорить, какая я сволочь. Но это не я сволочь, это должность такая. Бывали в городе лучшие времена, бывали худшие, но система всегда была одна – система подавления и угнетения.

Дурнов вскочил со своего места и умчался за кулисы. Там он нашел дежурного администратора.

– Срочно выключи микрофон!

Мондель продолжал нагнетать.

– Этот город разворовывают все, кому не лень. Вывозят цемент, нефть, лес, пшеницу. Те, кто должен контролировать это, спокойно смотрят на то, как тают богатства Родины, потому что их личные состояния как раз таки увеличиваются в геометрической прогрессии.

Микрофон перестал работать. Мондель подошел к краю сцены и продолжил речь, повысив голос. В зале была полнейшая тишина.

– Вы сами, – законно избранный мэр указал рукой на задние ряды, – отдали власть и богатства города вот этим, – следующий жест был направлен уже на первые ряды.

– Почему лучшие умы покинули город и обитают сейчас на чужбине? Не предоставили им необходимых условий? Нет же! Русский ученый без условий работает еще лучше – история это доказала. Для него важны не деньги, а истина. Просто сердце у него болит – не может он жить в несправедливости. Так же, как и любой русский интеллигент. Россию надо любить, а не разворовывать!

Дурнов метался в закулисье, пытаясь хоть что-то предпринять. На глаза ему попался человек с проволокой, кусачками и изолентой. «Электрик!»

– Выключай свет! – рявкнул глава избирательной комиссии.

В зале стало темно. Погасла лысина Закругляева. Но тут же вспыхнули сотни зажигалок. Третий ряд во главе с Бибекиным под шумок тихо свалил.

– Вот эти жирные боровы, – Мондель направил свой указательный палец на сидящих за столом, – ласково разговаривая с вами, грабят вас так, как не смог бы ни один гоп-стопник. А вы молчите и улыбаетесь! Сила в народе уже не та, поиссякла вся. Одна надежда: проснется какой-нибудь былинный герой, Илья Муромец, например, позовет с собой О. Поповича и Д. Никитича и вломят они этим боровам по первое число. Будет тогда и белка, будет и свисток. Но это все со временем. А сейчас-то как жить?!

Мондель спустился со сцены и зашагал по проходам темного зала.

– Где, где вы, люди?! Я вас не вижу! – громко крикнул он.

– Мы здесь! – отозвался очкастый студент. У него не было зажигалки, и он посветил на свое лицо экраном мобильного телефона.

– Я не буду мэром, – тихо сказал Харитон, но полная тишина сделала эти слова криком.

– Почему? – спросил кто-то рядом.

– Не хочу…

Момент был пиковый. «Вот ради этого и стоит жить», – как-то буднично подумал Мондель и ушел.

В зале зажегся свет. Бибекинцы, выжидавшие в фойе, вернулись на свои места.

Дурнов подскочил к краю сцены и нервным голосом произнес:

– У нас тут это… самоотвод… Вторым, по количеству голосов, был Безобразников. Теперь он автоматически становиться законно избранным главой города.

«Лучше уж дебил!» – подумали те, кому это было надо.

«Бесплатный сыр всегда достается второй мышке», – млея от счастья, подумал притаившийся за кулисами Тефлонов.

Через пять минут привели Гришу. Какой-то шутник уже успел надеть ему на голову бутафорскую корону, найденную среди реквизита театра.

Безобразникова усадили в кресло, вручили наскоро переделанное удостоверение и скомкано поздравили. Речь ему, по понятным причинам, сказать не дали.

Гриша, судя по открытой улыбке, мероприятием остался доволен.

Мондель шел по парковой аллее, и в глазах его светилось счастье. Еще одно событие он смело мог занести в свою необычную коллекцию.

– Теперь надо отдохнуть, восстановить моральные силы… Или восстановить мораль и силы?.. Необходимо выехать за пределы установочной зоны. Багамы, гориллы – куда-нибудь туда…

Ветер в городе ослаб и задохнулся в подворотнях. Ближе к ночи пошел теплый дождь.

Тефлонов получил свои пол-лимона и уехал гулять в столицу.

Прошло несколько месяцев.

В Министерстве регионального развития в курилке два клерка делились новостями.

– Вы знаете, в Волнограде мэром выбрали идиота.

– Да что вы говорите?! Ну и как руководит? План по развитию выполняется?

– Руководит – не хуже других. И план выполняется.

– Социальная напряженность в городе наблюдается?

– Вроде бы нет.

– Тогда какие проблемы?

– Не наблюдается проблем. Скорее, наоборот: звонками не беспокоит, ничего сверх лимита не просит.

– А что, на самом деле идиот?

– Да.

– Хм… А в принципе, неплохая идея…

В конце октября Григорич получил телеграмму от Монделя: «Имуществом распоряжайся по своему усмотрению. Доверенности выслал. Уехал в Тибет. Может, меня чему-нибудь ламы научат. А может быть, я – их…»