Светлана Багдерина - Убыр и гондыр

– Не поможет, – тоскливо покачала головой октябришна. – Она все одно унюхает, хоть единую каплю…

– Так хоть течь перестанет, и то, – ворчливо отозвалась царевна и хотела уже было пустить подъюбник на благо травматологии, но Находка ее быстро остановила.

– Не надо, ваш… Серафима… я сейчас… попробую…

И, не дожидаясь вопросов, она присела на корточки рядом с распоротой ногой поваренка, разодрала штанину побольше, чтобы рана была видна полностью, и стала водить над ней кругами собранной в перевернутую горсть рукой:

– Встань на камень – кровь не капит… Встань на чело – нет ничего… Встань на камень – кровь не капит… Встань на чело…

И прямо на удивленных глазах Серафимы и просто изумленных – Сайка, покорно повинуясь заговору октябришны, кровь и впрямь остановилась, а края раны потянулись друг к другу и сжались, как губы молчуна. Через минуту по ним пополз тонкий белый шрам.

Когда она закончила, Саёк недоверчиво потрогал недавний порез.

– Не болит, – недоумевающее сообщил он в пространство – всем заинтересованным лицам.

– Совсем?

– Совсем… Спасибо тебе, Находочка, миленькая. Ты для меня вышла самая настоящая находка, – выпалил он и отчего-то смутился.

– На здоровьичко, – степенно отозвалась та.

Уголки ее губ чуть было дрогнули в улыбке, но тут же снова опустились вниз.

– Это тоже у вас все дети умеют? – подозрительно оглядывая октябришну, задала вопрос царевна.

– Все, ваше цар… Серафима… Бывало, девчонкой упадешь, расшибешь коленку, а подружка тебе и… и…

– Что?

– Через блудное место кто-то идет!.. – зеленые глаза октябришны настороженно распахнулись.

Серафима уже стала забывать естественный цвет лица своей бывшей горничной.

– Кто? – задала она ненужный вопрос.

– ОНИ, – мертвым голосом проговорила Находка.

Пояснения были излишни.

– Далеко от нас?

– Метрах в двухстах… Идут очень медленно… Еле-еле… Но в нашу сторону… Блудни их ведут… Мы погибли…

Естественно, существовал безопасный и красивый выход из этого положения, единственный в своем роде, о котором после можно было бы с заслуженной гордостью рассказывать под восхищенные ахи и охи каждому встречному-поперечному…

Только вот прямо здесь и сейчас он Серафиме в голову никак не приходил. И раздумывать было некогда.

– Все заходим в туман и лезем на деревья, – скомандовала царевна и, не обращая внимания на умоляющий взгляд Находки, личным примером проиллюстрировала свой приказ.

Достаточно было отойти от края поляны вглубь леса на десять метров, как они почти потеряли друг друга из виду.

– Стоп, – остановила свой отряд царевна. – Я сюда, – указала она на старую березу, – Находка – туда, на осину, Саёк – на эту… что бы это ни было. Сидеть и молчать. Быстро.

Саёк напуганной лаской взлетел на ствол и мгновенно растворился в тумане. [3] Серафима очень надеялась, что это была только фигура речи, но кто его тут знает, в стране победившего Октября… Она сама была уже на полпути к невидимости, как заметила, что Находка, переминаясь с ноги на ногу, не сделала и шагу, чтобы повиноваться распоряжению.

Царевна спрыгнула на землю.

– Почему ты не залазишь?!

– Я… не умею… я… боюсь…

– Лазить по деревьям? – саркастически осведомилась Серафима. – Больше, чем умрунов?

– Нет!..

– Тогда давай живей! Иди сюда, тут ветки низко растут, ползи верх, только быстро, я тебя подсажу!

– Но я…

– Чу!.. – царевна вытянула шею. – Кажется, уже близко!..

Еще одно приглашение октябришне не понадобилось.

Она выбрала на ощупь сук попрочнее и умостилась на нем, обхватив ствол березы, как не обнимала в своей жизни, наверное, даже родную мамочку. На суку чуть пониже, метрах в пяти над землей, пристроилась Серафима с ножом наготове.

Вообще-то она надеялась, что им удастся затаиться и отсидеться вверху, где туман был непроницаемо густ, пока пешая кавалерия Атаса не проскочит мимо. Умруны не чувствуют боли, значит, сабельник им нипочем, а до седоков он не достанет. В гвардейцах Костея нет крови, значит, кровохлебка ими не заинтересуется. Глядишь, пробегут куда подальше, а они как-нибудь по краю травы и тумана куда-нибудь да выберутся. Правда, не исключено, что по сравнению с тем, новым местом, это им покажется спокойным и безопасным…

Но выбирать сейчас не приходилось.

Царевна затаила дыхание и стала прислушиваться к происходящему внизу, хотя по собственному опыту знала, что услышать в колдовском тумане даже отряд гвардейцев можно было только тогда, когда он уже налетит на тебя.

Или, как выяснилось, остановится под тобой.

Слов слышно не было, только отдельные выгавкиваемые военно-командным голосом неразборчивые отрывки, но Серафима почуяла недоброе. Неужели эти… как их… блудни и вправду довели их сюда, прямо к тому месту, где они так неосторожно спрятались? [4] Потому что неосторожно спрятаться им было больше негде, поляна с сабельником и кровохлебкой не в счет.

И снова старый вопрос встал перед ней во весь рост: как человек может расправиться с умруном, не говоря уже о трех десятках их? Вот если бы вывеси из строя командиров…

Чего они не уходят? Неужели что-то заподозрили? Ах, чтоб вас… чтоб вам… чтоб вами…

Интересно, они будут ждать, пока мы сами свалимся, или кого за нами пошлют?

Да уж, конечно, не Атаса…

Спрыгнуть и попытаться перерезать ему горло?

А толку? Их ведь там еще останется три десятка с лишним. Поздравляю. Глупейшая идея.

Но что еще делать? Ждать? Чего?

Дождемся – увидим?

Серафима невесело вздохнула, перехватила нож поудобнее и приготовилась к непродолжительной, но бесплодной обороне своего хлипкого рубежа. И тут ей пришла в голову мысль, что обидно будет помирать даже при всех перечисленных условиях, так и не выяснив один, не дававший ей покоя уже чуть не час, вопрос.

Она осторожно потянула вздрогнувшую и едва не свалившуюся с ветки октябришну за подол и прошептала:

– Находка… А, Находка… А скажи мне, почему тут смеяться нельзя? Не то, чтобы особенно и хотелось, конечно, но все же?

– Нельзя, ваше царственное величество. Ни за что. Блу… хозяева этого места заберут.

– Куда?

– Не знаю. Кого они забирали, никто не возвращался.

– И взрослого тоже?

– Хоть кого заберут. Они шутить не любят.

И тут гудящую от усталости, страха и бессонницы голову царевны посетила еще одна идея. Дурацкая абсолютно, но попробовать стоило. Хоть и, скорее всего, только для того, чтобы вычеркнуть ее из списка.

– Находка, – потянула она ее за подол. – А ты знаешь какой-нибудь заговор, чтобы человек смеяться начал?

– З-знаю…

– НУ ТАК ЧЕГО ТЫ ТУТ СИДИШЬ И МОЛЧИШЬ???!!! Говори!.. – яростно прошипела Серафима, нервно поглядывая в туман. – Ты, самое главное, живых, живых заговаривай – умрунов, наверное, все равно не рассмешить!..