Александр Платонов - Опера и пограничники смеются. Смешные, каверзные и занятно-поучительные истории из жизни сотрудников органов безопасности и пограничной службы

Мораль — всего в контрразведке не учтёшь, но про эхо и собаку — друга пограничника — помнить надо.

Сотрудники военной контрразведки, оперативно обслуживая пограничный отряд, дислоцирующийся в одном из крупных портовых городов Дальнего Востока, ломали голову, не находя ответа на мучавший их вопрос. Почему лучшие и неоднократно награждавшиеся медалями прапорщики и офицеры передового пограничного контрольно-пропускного пункта (КПП) периодически допускали грубые ляпы в несении службы по проверке паспортов у граждан, убывающих за границу на морских лайнерах? Нет да нет, но на борт теплохода проникали одиночки среди пассажиров, которые использовали фальшивые заграничные паспорта. Иногда их удавалось разоблачить уже в рейсе бдительным членам экипажа, а в отдельных случаях срабатывали пограничники иностранного государства, куда пытались сойти на берег нарушители границы. Подключились и психиатры, которые пытались объяснить парадокс тем, что после приёма пищи всех нормальных русских мужиков тянет ко сну. Мол, поэтому и бдительности никакой. Но у психиатров промашка вышла, так как основная масса теплоходов уходила в море с утра. Тогда наиболее сообразительные опера ВКР взяв за основу «цифровой подход», провели сравнительный анализ всех преступников, ранее нарушивших подобным образом границу.

Ларчик открывался просто. Пограничники даже с уникальными способностями, начиная с семидесятого и кончая восьмидесятым осмотренным пассажиром, отключались и теряли полностью возможность адекватно проверять документы [36] С целью соблюдения служебной тайны, приводимые цифры искажены. — Авт. . Как говорили у нас в школе: «Смотрит в книгу, а видит фигу». Решили проверить боем выдвинутую нами версию. Взять и вставить в паспорт фотографию одного гражданина, а пойти с ним другому?

Но это слишком просто. И здесь юмор помог усложнить задачу. Самую дисциплинированную овчарку пограничного отряда, надев на нее рубашку и пиджак с галстуком, сфотографировали на заграничный паспорт. Пёс, привыкший больше к запахам военной формы, терпеть не мог всякую гражданскую «вошь», коих переловил на границе десятками (имеется в виду нарушителей границы в гражданской одежде). Поэтому лаял и никак не хотел фотографироваться, но затем, получив пару кусков сахара, да и шлепков по заду, сел неподвижно как вкопанный. Фото получилось великолепное. Его и вклеили в загранпаспорт.

Через пару дней в порт прибыл океанский лайнер, на который с утра выстроилась длинная очередь пассажиров. Нашего учебного нарушителя, командированного сотрудника из другого, дальнего отдела ВКР (чтоб не узнали), окружила, наверное, самая большая толпа провожающих (группа поддержки). Очередь, где-то семьдесят пятым, ему занял один из них. Молодой сотрудник — учебный нарушитель, как его ни готовили, волновался как первокурсник юридического факультета на экзамене по теории государства и права. Ещё бы. Никто не знал, как отреагирует огромный прапорщик перед трапом, если разоблачит такого «прикольщика». Успеть бы при задержании группе прикрытия отбить учебного нарушителя от разъярённо-возмущённого пограничника и его рядом стоявшего напарника с овчаркой.

Когда очередь дошла до нашего «нарушителя», тот, забыв об инструктаже, начал перед контролёром то дергаться, то впадал в ступор как институтка-жеманница на первом свидании. Периодически он поворачивался к группе поддержки, играющих роль провожающих, и судорожно махал рукой, изображая минорный миг прощания. Вначале прапорщик подозрительно зыркнул на нервничающего пассажира. Затем, глядя как раз на «его» фотографию в паспорте, строго, но сочувственно сказал: «Да… Впервые такое зрелище вижу». Бдительный страж границы свободной рукой протёр свои глаза, переведя взгляд на стоящего в пяти метрах от него напарника и у ног его овчарку, подумав: «Ну, всё! После вчерашней свадьбы галлюцинации начались. Вроде и не пил особо». Собравшись с духом и не решившись повторно сверить фотографию с лицом пассажира (а вдруг видение не пропадёт?), прапорщик миролюбиво спросил у отъезжающего: «Это у Вас, видно, впервые?». Опер, сжав плечи и подумав: «Ну, всё! Разоблачили!», жалобно промямлил: «Это в первый и последний раз! Больше не буду!». С удивлением контролёр протянул ему паспорт и, улыбнувшись, ответил: «Всё в порядке. Проходите.

Понятно, что расставаться тяжело, впервые выезжая за границу, но в круизе Вы отдохнёте и ещё раз захотите съездить». Тут же он по рации запросил разрешение и сменился, боясь в следующем паспорте увидеть фото уже своей тёщи, по характеру хуже цепного пса. Во время последующего разбора «полётов» провинившийся дисциплинированный отличник пограничной службы никак не хотел верить, что овчарка на фото это не видение, а реальность. Когда же ему вновь показали этот злополучный проверочный документ, он весело рассмеялся и сказал: «Слава богу, а то я подумал, что пора к психиатрам обращаться и увольняться с любимой службы».

Так благополучно закончилась спецоперация-проверка. Контролёров наконец-то стали сменять после работы с каждым шестидесятым пассажиром.

На одной из южных застав, входящую в список направления вероятного движения нарушителей (НВДН) границы, наехало уйма начальства пограничных войск КГБ СССР. Месяца за три до этого на ней, чтобы покончить, наконец, с отдельными прорывами границы, мастер инженерной службы из Москвы полковник Скорый, сварганил якобы непреодолимую заградительную систему длиной более километра. Ограда состояла из шести рядом стоящих рядов колючей проволоки высотой около полтора метра каждый. Все столбики стояли ровно как по струнке в шеренгу и друг за дружкой. Радостный инженер Главка, видно защитивший диссертацию на этом изобретении, утверждал, что даже вооружённые кусачками нарушители преодолеть систему смогут лишь за полчаса. Этого с лихвой хватит личному составу заставы для перекрытия границы и захвата нарушителя. Однако умудрённый огромным жизненным опытом фронтовик начальник инженерной службы пограничного отряда майор Мозгов, решил проверить «изделие» в деле. Особый отдел КГБ СССР по погранотряду в лице его начальника также настаивал на запуске учебного нарушителя. Построили личный состав заставы, и майор Мозгов толкнул короткую речь: «Братцы! Вам же самим ловить контрабандистов, шпионов и изменников. Кто за десять минут преодолеет эту „китайскую стену“ из шести полос сплошной проволоки, тому предоставим краткосрочный отпуск с выездом домой, и наградим медалью „За отличие в охране государственной границы СССР“».