Ал Райвизхем - Двадцать лет спустя (с половиной)

Затем, вместе с Амарисом, Отос угнал вертолет и помог бежать герцогу Бофору из Венсенской крепости, похитив его в самый подходящий, по мнению герцога, момент (тот проиграл в карты охранникам полторы тысячи золотых экю). Однако, слуга Отоса, друг Планше, небезызвестный Гримо, как оказалось, продал почти весь бензин первому встречному за полпистоля, и вертолет рухнул, только лишь в двух метрах за крепостной стеной. Пришлось вернуться в замок и купить лошадей (за два с половиной пистоля). Провернув эту весьма выгодную с экономической точки зрения операцию, маленький отряд выехал в сторону ближайшего леса, где их ждали верные друзья и сторонники, готовые умереть за герцога Бофора и за полпистоля, которые им обещали. Особенно рьяно участвовал в похищении пьяный граф Рофшор, которому как командиру отряда друзей и сторонников был обещан целый пистоль.

В это же самое время Потрос и Д’Арнатьян стучались и пинались в дверь покоев Его Преосвященства, а Планше и Мушкетон получили от своих хозяев задание продать лошадей, купить новых, а на разницу купить что-нибудь пожрать.

- Войдите, - сказал, наконец, загробный голос за дверью.

Д’Арнатьян сначала пропустил вперед Потроса. Тот смело нырнул в дверной проем, изо всех сил толкнув дверь плечом. Дверь распахнулась и тут же вернулась в прежнее положение, больно ударив Потроса по лбу так, что он отлетел метра на полтора. В ответ доблестный месье дю Баллон де Плафон де перрон покачал головой и чихнул. От чиха дверь слетела с петель, а Потрос присел на пол. После небольшой заминки, наконец, друзья вошли к Замарини. Тот сидел на надувном кожаном диване в позе лотоса и курил героин.

- А это Вы, - его мутные глаза попытались сосредоточить внимание на тупом выражении лица Потроса, свидетельствовавшего о том, что предки Потроса были неполноценными кретинами.

Д’Арнатьян и Потрос поклонились, взмахнули своими шпагами, попрыгали на одной ноге и пнули проходившую мимо кошку, словом все как обычно при приветствии высоких (выше полутора метров) особ, согласно кодексу чести дворянина

Кардинал выпил стакан кофе с лимоном и недовольно поморщился.

- Что вам нужно, что вам угодно, ик-ик, - пробормотал кардинал, тупо уставясь на таракана, евшего черную икру из тарелки на стоявшей на хрустальном письменном столе кардинала. - У-у-у-б-б-бить эту скотину! – сумел выговорить кардинал, указывая на трех тараканов, евших икру из трех тарелок, стоявших на трех хрустальных письменных столах кардинала. Кардинал мигнул, и тараканов стало пять.

Д’Арнатьян, вытащив из кармана ручную версию установки «град», разрядил ее в стол кардинала. Однако он взял слишком высокий прицел и сорок восемь мини-ракет, сорвавшись с сорока восьми направляющих, улетели в окно и подбили вертолет со снайпером на борту, целящимся в кардинала из большого ружья с оптическим прицелом. От взрыва вертолета снайпер дернулся и, умирая, нажал на курок, застрелив повара кардинала, который за большие деньги (полтора пистоля) собирался добавить около килограмма мышьяка в обеденный суп кардинала. Однако, из-за внезапно возникшей в животе дырки, размером с половник, повар начал падать. При этом он выронил пакет с мышьяком в большую помойную кастрюлю, которую выносили для нищих по вечерам.

Потрос покачал головой и, отстранив Д’Арнатьяна приставил к голове таракана дуло своего большого пистолета.

- Трах! – сказал пистолет.

- Дзинь-дзинь-блямс-блямс-дын-дындын-чпок, - ответил хрустальный стол, разваливаясь на две тысячи триста пятьдесят шесть мелких осколков.

- Идиоты! – выругался кардинал, смотря вбок от них. Подождав, пока один глаз не остановился возле переносицы, а другой не уставился вверх, кардинал рыгнул, а затем пошел блевать в туалет.

Прошло десять минут, а от кардинала не было слышно ни слова, ни духа и ни звука.

- Пошли, посмотрим, - забеспокоившись, предложил Потрос.

- Пошли, извращенец, - согласился Д’Арнатьян.

Однако смотреть там, как оказалось, было не на что. Ну, разве что на стеклянную дверь, зеркальный потолок, прозрачный пол, унитаз из богемского стекла, бачок из платины и массивную золотую цепочку с большими бриллиантами, с помощью которой приводился в действие уже упомянутый бачок.

- Смотри, Потрос, - вдруг вспомнил Д’Арнатьян, - Цепочка от смывного бачка, ну точно твоя перевязь из «Трех мушкетерах с половиной», которую, как ты утверждал, купил у самого Александра Македонского.

- Ах ты, гребаный … - начал было Потрос, но его прервал кардинал, который при звуках голосов поднял голову из очка и попытался вспомнить, что ему здесь было нужно.

- Блю-блю-блю – вспомнил наконец кардинал, и его начало рвать.

Оставшись довольны увиденным, друзья решили подождать снаружи. К тому же, кости и карты всегда были при наших друзьях.

Спустя двадцать, а может быть и тридцать минут, Потрос убедился в неоспоримых преимуществах кубиков - неваляшек, которыми играл Д’Арнатьян и предложил сыграть в покер. Однако гасконец запротестовал, вспомнив, что, как-то напившись, Потрос рассказывал о своей работе в казино.

- Я помню, что, как-то напившись, ты мне рассказывал, что работал крупье в казино, - кричал Д’Арнатьян, тыкая кубиками прямо в морду, пардон, в лицо Потросу.

- Пошел, нахрен, - вопил, брызгая слюной, Потрос. - Я работал «одноруким бандитом». – И нечего мне кубиками в харю тыкать, а то я из тебя такие же сделаю!

- Интересно, - задумался Д’Арнатьян, - А из кого сделаны эти кубики?

Их познавательный разговор был прерван появлением Его Преосвященства

- Я сейчас, - сказал кардинал и, найдя таблетку нафталина, запил ее чернилами, стоявшими на столе.

Дико повращав глазами и рыгнув в камин, кардинал вызвал самый настоящий пожар, который, к счастью был потушен Потросом, всегда мечтавшим стать пожарником, и в старые веселые времена частенько мочившегося на жарившееся без присмотра на угольях мясо для гвардейцев. Потушив, значит пожар, Потрос вызвал небольшой потоп, из-за чего внизу, в приемной осыпалась мокрая штукатурка.

- Дерните меня за палец, - простонал ничего не соображающий кардинал. Потрос с чересчур энергичным рвением исполнил его просьбу, сдернув заодно с пальца платиновое колечко с сапфиром. Замарини широко открыл глаза и громко пукнул так, что оконное стекло треснуло, а маятник часов внизу в приемной остановился. - Жить – хорошо! – сказал кардинал, глупо улыбаясь. – Давненько я так не ширялся, - восторженно продолжал он, ощупывая сутану на заду. Ну вот, опять дырка, - огорчился он.

Уважаемые читатели! Я не несу ответственность за предыдущий абзац, так как он был написан по требованию террориста, случайно пробегавшего мимо.