Иван Гобзев - Хозяин Москвы

И вот я внутри. Боже, а что там! Коридоры, коридоры, коридоры, вековой сумрак под высокими потолками, пустынные, как будто брошенные навсегда аудитории… Ремонт не делался давно (за исключением фасадной части и парадных холлов), оборудование прошлого века, на полу стёртый линолеум, стены потрескались и побелка с краской облупились. Вдоль стен, на высоте дверных проёмов убегают вдаль десятки проводов разной толщины. Их много, они переплетаются и словно кровеносные сосуды разбегаются по огромному зданию, снабжая его энергией. Меня завораживает это зрелище. Что за человек или демон разбирается в сплетении всех этих проводов, как он отслеживает, что за что отвечает и куда идёт?

Я догадываюсь, что половина из них нерабочие – они остались от прошлой жизни, как теперь уже лишний, отработавший своё генетический код.

В общем, деньги, выделенные на ремонт, явно ушли в другом направлении. Ладно, разберусь.

***

Я, кстати, меценат. Вот в чём дело.

Парикмахерскую, где я обычно стригусь, закрыли. Связано это с тем, что хозяин – синий, а блювари теперь не у дел. Как и другие низшие, синие и красные не имеют больше права выполнять руководящую работу.

Узнал я об этом во время сеанса стрижки. Мой парикмахер, Надежда, вдруг сказала тоскливо:

– Последний день работаем… Хозяин повесился.

Надежда – очень крупная женщина. Она ростом с меня, но при этом шире в плечах, у неё мощные руки и ноги, огромный живот. Во время работы она вращает кресло со мной, вместо того чтобы перемещаться самой, потому что не влезает между мной и столиком с принадлежностями. Работает она очень вдумчиво, сдвинув черные брови и сосредоточив бешеный взгляд на моей голове, ножницы и расчёска в её руках как резец и молоток скульптора. Именно поэтому я стригусь только у неё, несмотря на её устрашающий вид.

Раньше я предпочитал стричься у симпатичных девушек. Стригли они меня чёрт знает как. Это известный факт: его клиент нравится мастеру, если между ними есть какая-то интрижка, пусть даже только на уровне безобидного флирта, то стрижка будет плохая.

Но вот однажды оказалось так, что все были заняты и мне предложили записаться к новому мастеру.

– К Надежде пойдёте? – спросили меня.

– Не помню, не помню, как она выглядит?

– Высокая брюнетка с короткой стрижкой.

– Пойду! – сразу выпалил я, предвкушая.

– Она новенькая, вы её скорее всего не знаете…

– Тем более!

О, – мечтал я по дороге в парикмахерскую, развалившись на заднем сиденье моего Патриота, – высокая брюнетка с короткой стрижкой… Это нечто многообещающее…

И я предался фантазиям.

И тут я вижу эту самую Надежду. Что интересно, не придерёшься, она действительно высокая брюнетка с короткой стрижкой. Но я остался и не пожалел об этом. С тех пор я стригся только у неё, и мои бывшие мастера с недоумением смотрели на наш тандем, пытаясь понять, что я в ней, извращенец, нашёл. О, ограниченные! Повсюду вы склонны видеть только секс!

Со временем я, наблюдая за диким выражением её лица во время работы, пришёл к выводу, что она не безобразна, а даже по-своему красива. В процессе работы она похожа на демиурга, творящего мир. Эта творческая сосредоточенность сродни божественному экстазу, и потому она прекрасна.

Короче я взял её к себе. С одной стороны, жаль потерять такого мастера, где я ещё буду так хорошо стричься? С другой я решил проявить великодушие – она одинока и с двумя детьми. Конечно, чаще чем раз в неделю стричься ни к чему, по мне так и раз в две недели много. Но Надежда сама нашла выход – она стала готовить, убираться и делать мелкий ремонт.

Учитывая всё это, я положил ей зарплату сто двадцать тысяч в месяц.

***

Это было в самом деле великолепное решение – лишить тёмных права владения и пользования личными автомобилями. У нас в стране транспортная система развита достаточно хорошо и можно доехать откуда угодно без излишеств, по скромному. На перекладных и на своих двоих. Благодаря этому те, кому в самом деле нужно быстро и с удобством перемещаться, могут теперь делать это намного эффективнее.

Сегодня, выехав с Михаилом на Проспект Вернадского, я был потрясён. Я заметил только две-три машины впереди и одну позади. Конечно, были ещё всякие автобусы, грузовые, газели, но это не в счёт. Мы ехали 140-160 и только светофоры заставляли нас сбавить скорость. У одного из них я поменялся с Михаилом местами.

О, Боже, это практически давно забытые ощущения свободы и полёта! Ты как будто рассекаешь космическое пространство, не чувствуя притяжения! Вот когда я пожалел, что у меня нет Феррари! Впрочем, это поправимо.

Тут я вспомнил, что мне нужна наличка. Я остановился у Сбербанка и легко, как молодой олень, выскочил на тротуар. Счастливый, в отличном настроении я забежал в тамбур, где стояли банкоматы и увидел очередь. Перестав улыбаться, я спрашиваю:

– Кто последний?

И мужик, похожий на гопника, ответил с характерной усмешкой:

– Не последний, а крайний! Я.

Я почувствовал сильную слабость и даже вспотел. Ничего не могу поделать, ненавижу очереди! Едва сдерживая раздражение и злость, я привалился к стене и стал ждать. Удивительно, до чего же всегда тупы и медлительны люди, стоящие перед тобой в банкомат! Как вяло они возятся, как не той стороной вставляют, как туго соображают…

Настроение было бесповоротно испорчено. Я знал, что его не исправит уже ничто. Разве что чудо.

Наконец настала очередь этого мужика. Я заметил, что он красный – из разжалованных недавно. И, как назло, он не торопился. Развернул бумажник, некоторое время изучал карты, потом вставил одну. Совершал какие-то операции целую минуту, которая мне показалась часом. Потом вытащил карту и деньги.

– Ну, слава богу, – тихо сказал я.

Но тут он достал ещё одну карту и всё началось сначала. А к этому моменту за мной уже выстроилось человек пять.

– Ничего, что здесь люди ждут? – спросил я.

Он, не оборачиваясь, ответил с той же усмешкой гопника:

– Подождёшь.

По мне от негодования словно пробежала ледяная волна. Некоторое время я, как будто потеряв ориентацию в пространстве, крутил по сторонам головой, не понимая, что происходит. Люди в очереди никак не реагировали.

Наконец я подошёл к нему и толкнул в спину. Он повалился на банкомат, но тотчас поднялся и обернулся. Я сразу же двинул ему кулаком. Мужик на вид был мощный, но от неожиданности он не успел защититься и я несколько раз хорошо влепил ему. Я вообще ничем не занимался, драться не умею. Он это вскоре понял и перехватил инициативу, схватил меня крепко и как бросил на плитку – у меня от боли даже дыхание перехватило. Но тут Михаил подоспел, он спец по боям без правил, мужика с первого удара в нокаут отправил, и стал ногами его метелить, старался всё по лицу попасть.