Анна Пейчева - Величайший зануда на земле

Директор сделал драматическую паузу.

– «Домашний рай», милые мои, в последние месяцы опустел и даже, можно сказать, захирел. Да, голубчики, именно захирел. Хм, между прочим, отличная идея для моей следующей картины – «Захиревший рай». Прямо так и вижу: голые ветки, грустные голодные птицы тут и там, надкусанные яблоки – нет, «Эппл» на меня в суд подаст… Ладно, вместо яблок – пустые грязные чашки из-под амброзии… Нужно будет на каждой меленько так надписать: «Амброзия», чтобы никто не подумал, что это чашки из-под кофе или, скажем, банального чая…

Сотрудники, меньше всего сейчас ожидавшие услышать сумбурные размышления об искусстве, с недоумением переглядывались.

– Григорий Петрович, – кашлянула на заднем плане секретарша Люся, разумная дама средних лет, державшая все дела магазина под контролем и не дававшая своему шефу окончательно уйти в астрал – или в Царство Небесное. Она единственная здесь выглядела профессионально: строгий темно-серый костюм, корректная блузка, классические лодочки.

– Да, Люсенька, вижу, вы хотите мне напомнить: как же так, Григорий Петрович, ведь ваше творчество считают позитивным! – взмахнул рукой Хрюкин. – А я отвечу, голубчики: как тут оставаться позитивным в таких обстоятельствах? Серьезные убытки терпит наш магазин. Серьезнейшие! И это в морозном декабре – самом горячем месяце в плане продаж! – Вот теперь директору удалось добиться стопроцентного внимания со стороны подчиненных. Каким-то загадочным образом ему все же удалось переключиться с рассуждений о живописи на тему собрания. – Клиенты, птенцы вы мои ленивые, недовольны. Сплошные жалобы на качество обслуживания. Встречают покупателей – если вообще встречают – не радостные ангелы, а какие-то мрачные лягушки… Да, лягушки! – внезапно полное лицо Хрюкино озарилось детской улыбкой. – Их обязательно нужно тоже изобразить на моей картине… Так, о чем это я?

– О качестве обслуживания, Григорий Петрович, – мягко подсказала Люся из-за плеча.

– Да, качество обслуживания в последние месяцы просто из рук вон плохое. Безобразно, голуби мои, относитесь к покупателям – а значит, и ко мне! Как вам не стыдно, дети мои, как не стыдно! Я ведь только-только нашел себя, погрузился в искусство, растворился, можно сказать, в масляных красках, нашел свой личный рай – а вы, голубчики, грубо швыряете меня с небес на землю, заставляете заниматься всякими скучными топ-менеджерскими делами. И это после того, как я самолично украсил вам гирляндами новогоднюю елку! – Хрюкин в ажитации дернул за торчащую лампочку, едва не свернув при этом дерево. – Где еще вы возьмете такого директора, который вам своими ручками и картины напишет, и елку нарядит? А, голубчики? Ну где? Вот то-то и оно, что таких как я, больше нигде нет!

– Григорий Петрович, мы вас ценим и любим! – выкрикнул из толпы Эдик. Вот подлиза.

– Да уж, вижу я, как вы меня любите – хотите, чтобы я разорился и жил в нищете, словно я какой-то начинающий художник-самоучка. Нет, мои милые, вдохновения под забором не найдешь! Голодный мастер не напишет вам гениальный «Захиревший рай»! Я должен получать калории и витамины, чтобы мой мозг мог создавать великие полотна. Передо мной должна стоять чашка, полная горячего шоколада – а лучше глинтвейна, – чтобы я сумел достоверно изобразить пустую грязную чашку из-под амброзии. Вы хоть представляете, как тяжело выписывать мелкие буковки?!

– Григорий Петрович, пора переходить к рейтингу, – шепнула Люся.

– Я к нему и перехожу, голубушка. – Хрюкин вытащил из нагрудного кармашка еще один персиковый платочек, точную копию шейной косыночки, и вытер мокрый лоб. – Одним словом, голубчики мои, во имя Искусства, я должен спасти наш магазин от банкротства. Я и так уже уволил всех начальников отделов – слишком много расходов, а толку от них никакого – а теперь пора уменьшать и количество самих отделов. Займемся этим по итогам следующего квартала. Например, убыточный «Все для праздника» объединится с гораздо более успешными «Сезонными товарами», «Кухонные аксессуары» вольются в мощную «Мебель для кухни» и так далее. Сами понимаете, дети мои, что эти структурные изменения за собой потянут.

– Сокращение, – зашелестело по рядам.

– Именно. – Хрюкин обернулся к Люсе и та передала ему какую-то распечатку. – По итогам следующего квартала, голубчики, я пересмотрю наше штатное расписание. Часть сотрудников придется уволить. Чтобы ко мне не было претензий, чтобы вы не врывались ко мне в кабинет с истериками и обвинениями в несправедливости, выбивая меня из творческой колеи, – вот вам открытый рейтинг всех продавцов магазина. Список, голуби мои, строго объективный, формировался по данным продаж за последний квартал. Я вывешу документ на доске для объявлений – здесь, рядом с елкой. Можете смотреть, делать выводы. У вас есть три месяца, чтобы перепрыгнуть из нижних строчек рейтинга в верхние, лягушатки мои… Да, Люсенька, обязательно запиши слово «лягушки» – для моей райской картины, а то я забуду… В общем, подводя итог: с Новым годом вас, милые голубчики, с новым стимулом для успешной работы! А теперь – разбираем подарки! Чур, я первый!

В полной тишине Хрюкин бросился к горе подарков и принялся рыться в ней, отыскивая новогодний сюрприз для себя. Наконец нашел розовую коробочку и нетерпеливо разорвал обертку.

– Не может быть! Кисти! И краски! Именно те, что я давно присмотрел в магазине! – Директор весело захлопал в ладоши. – Спасибо, голубчик Санта!

Он подхватил коробку под мышку, послал ошарашенным сотрудникам воздушный поцелуй и был таков.

Коллектив медленно отходил от шока. Все топтались на своих местах, одновременно страстно желая и страшась взглянуть на рейтинг.

– А я не боюсь никаких списков – уверен, я на первом месте! – надменно объявил Эдик и решительными шагами направился к доске объявлений. – Ага! Точно! Победоносцев Эдуард – первое место! Получите, неудачники! Выкусите! Ха-ха! Жабулька, иди сюда, не трусь! – крикнул он Майе. – Ты на втором! Молодец! Горжусь тобой, жабка моя ненаглядная.

– Да? Правда на втором? – Майя, по-прежнему закутанная в шубку, подбежала к доске. – Боже, какое счастье! За это надо выпить. А потом получишь свой подарок!

– Что? Ты мой Тайный Санта? – немного скривился Эдик. – И что ты там приготовила?

– Узнаешь, любимый! Сначала – немного винца для хорошего настроения!

– Ладно, жабка, иди наливай – мне сухого, я слежу за фигурой. И тебе, кстати, не помешает пару кило сбросить, так что не налегай на закуски… А я должен пока от себя презент подарить.

Он подошел к Неле, неожиданно обхватил ее за узкие плечики и смачно поцеловал прямо в губы.

– Вот. Я вытащил бумажку с твоим именем. Ты ведь Нелли Веснина?