Юрий Лифшиц - Вдвоем с моим мармотом… Юмористические стихи, рассказы. Пародии

«Вам полталанта не хватает до бессмертья —
хотите верьте мне, хотите мне не верьте.
Вас часто приглашают выступать в концерте,
но полталанта не хватает для бессмертья».

«Вам полталанта не хватает до бессмертья.
Пусть гонорары присылают вам в конверте,
но вы бессмертье гонорарами не мерьте.
Вам даже смерти б не хватило для бессмертья».

День и ночь строчит пиит,
потому что есть кредит,
потому что для работы,
потому что не болит.

Не болит, не ноет грудь,
но витии не вздремнуть:
еженощно измышляет,
как лягнуть кого-нибудь.

Гонит он свою струю
под стену, известно чью:
надо же отлить куда-то
гуглецистику свою.

Ну, а может, тут любовь?
Сколько ведь не суесловь,
но она ведь не картошка,
не петрушка, не морковь,

не редис, не пастернак,
не иной какой-то злак.
Вот поэт и не ложится,
как последний Пастернак.

Вирш за виршем гонит он,
потому что он влюблен,
а объект не замечает,
что извелся виршегон.

Он вещает там и тут,
но объект на редкость крут:
может повести ресницей —
орден к полднику скуют.

А пойдет иная нить —
может часом зашибить.
Между тем не замечает
поэтическую прыть.

Может, на какой-то срок
схоронить айпад в сапог?
Может, заодно с народом
побезмолствовать чуток?

Но молчать никак нельзя, —
у пиита есть друзья.
И они талант имеют
словонедержания.

Не майдайнщики оне,
здесь майданы не в цене.
Бульвардье они всего лишь
в нашей русской стороне.

Замолчишь – пинков под зад
надают, забьют в набат.
Будешь век торчать в набате,
коль пинками угостят.

Знать, поэт и гражданин
сам себе не господин
и орешки не простые
будет щелкать до седин.

Вот он вирши и строчит,
недолюбленный пиит.
От любви еще не помер
ни единый индивид.

Не умертвить поэтов от сохи:
рассветные лучи и птичий грай,
студеный ветер и веселый май,
цветы и звезды, дом и лопухи, —
Кузнечик рад всему. Кроит стихи
он из всего на свете, что ни дай:
подземный ад или небесный рай,
любовь или возмездье за грехи.

Не истребить поэтов от станка:
что ни случись – потоп или пожар,
крушение надежд или машин, —
идет стихо-творение Сверчка,
а вместе с ним поет на весь амбар
Кузнечик от зари и до седин.

Россия лишилась покоя и сна:
взошла над Россией двойная луна:
как две полусферы, как сфера двойная,
одной половиной в другую врастая.

Ни солнце теперь не является нам,
ни звезды не всходят теперь по ночам.
Пропали приливы,
пропали отливы,
и лунные фазы
невидимы глазу.
Мы стали единственной в мире такою
страною с одною луною двойною.

Народ очарован светилом двойным,
политик восторженно ходит под ним,
философ твердит о блаженстве двояком,
астролог удачу сулит зодиакам,
военный мечтает о лунной войне,
поэт вдохновеньем исходит вдвойне,
телекомментатор снимает сюжеты,
ученый к луне направляет ракеты,
Госдума в нее забивает бюджет…
Один лишь мальчишка шести-семи лет
воскликнул, не глядя в нутро телескопа:
«Смотрите, какая огромная ж..а!»

Дамы – это сплошные ошибки,
грамматический переполох:
вопросительных знаков улыбки,
двоеточий случайных подвох,
многоточий никчемные строчки,
запятых и тире кавардак…

А довольно единственной точки
на мужской восклицательный знак!

Есть в интернете сайт неброский,
златой контент на сайте том,
но день и ночь поэт Небродский
по сайту ходит с колуном.

Идет направо – песнь угробит,
налево – сказку умертвит,
порою лешего уроет,
порой русалку порешит.

В своей прокуренной сторожке,
прикончив пару пузырей,
глодает наспех курью ножку,
чтоб сайт пометить поскорей.

Его глаза видений полны,
и катятся пивные волны
на мозг засохший и пустой,
и сотни отзывов дурацких
и рассуждений верхоглядских
он отправляет в мир иной.

В кого-то плюнет мимоходом,
в кого-то вцепится зазря,
а кой-кого пред всем народом,
через леса, через моря,
бранит ни свет и ни заря.

А между тем живет, не тужит,
затем что с головой не дружит,
и, Бабой становясь Ягой,
со всеми ссорясь день-деньской,
в своем углу медвежьем чахнет
и непечатным словом пахнет.

В сети я был и в Гугл ходил,
и забредал на сайт неброский,
где ночь и день поэт Небродский
свои турусы разводил.

Боюсь, теперь за сказку эту
кощей сживет меня со свету.

Изготовление стихов
сродни приготовленью супа.
Возьми мясную мякоть вкусных слов
и на куски порежь не слишком скупо.

Когда вскипит поэзии бульон,
капусту страсти и картошку смысла
бросай туда, следя за тем, чтоб он
в твоей кастрюле не переварился.

Болгарский перец рифмы отыщи
и нашинкуй его до миллиметра.
Небрежно зарифмованные щи
принудят тех, кто съел, бежать до ветра.

Созвучьем поперчи и посоли
и не забудь иронии приправу,
а пересолишь, переперчишь ли,
не завоюешь кулинара славу.

Не отходи от творческой плиты,
колдуй сивиллою дельфийской,
вари стихи своей мечты.
Что ж, суп готов. Как счастлив ты!

Хлебай, поэт… О, чтоб ты подавился!

На просторах единой России
Божьи непостижимы пути,
если вздумалось Анастасии
по-большому в Госдуму пойти.

Были Настины сборы недолги:
стринги в сумку – и на самолет.
Не с Кубани звезду и не с Волги —
из Москвы в Оренбуржье несет.

В нашем неокультуренном Орске,
коротать ей взбрело вечера
не банальной игрою в наперстки,
но «Симфонией» с кучей «добра».

Был куриным бульоном без соли
балерины разбавлен визит,
а потом со скотиной в неволе
познакомиться прима спешит.

Наблюдая гламурное счастье,
бил в ладоши восторженный люд:
с Губернатором встретилась Настя,
и остался доволен верблюд.