Георгий Огарёв - 1000 притч

Они спросили: «Что случилось? Как ты смогла выбраться из колеи? Это просто чудо! Как тебе удалось?»

«Обыкновенно, – сказала лягушка. – Появился грузовик, он приближался, и я должна была выбраться!»

Джалал-Прекрасный, повелитель гор, долин и тысячи народов, славился своей светоносной проницательностью сущности вещей. Однажды придворный визирь Ахмет-джан спросил султана:

– О, Несравненный, почему ни один из наших борцов не может одолеть турецкого батыра, он всех опрокидывает на землю своим искусным умением и ловкостью.

– Вся его сила в том, что он не знает беспокойств и нужды, а все заботы по дому и его имуществу несут на себе слуги, – отвечал султан.

Он приказал придворным хитрецам тайно ограбить турка, временно похитить всех слуг. Страшное беспокойство овладело турецким борцом, ибо он не знал ни как купить хлеба, ни как приготовить обед и даже с трудом одевался в собственные одежды.

На следующий день турецкий силач был повержен слабейшим из слабейших борцов султана.

Судья Багдада, владевший огромным состоянием, умер, и все его богатство перешло по завещанию к его жене. Была она молодой, красивой, светской женщиной и оставаться вдовой не слишком желала. Многие мужчины пытались снискать ее расположение, привлеченные не столько ее богатством и красотой, сколько редкостным обаянием и умом. Наконец, она решила выйти замуж вторично, что по тогдашним законам считалось довольно предосудительным.

– Как же ты переживешь людскую молву?! – были обеспокоены ее родственники.

– Неужто вы не знаете, чего стоят людские пересуды! – ответила она. – Тогда я покажу вам, на что они похожи!

Она взяла петуха, привязала к его шее колокольчик и таким выпустила на улицу. Увидев петуха с колокольчиком, люди пришли к невероятный восторг. Они смеялись, удивлялись, показывали на чудо пальцем, рассказывали о нем своим знакомым. Но прошло три дня, и все уже привыкли к петуху-скомороху, а спустя еще три дня на него уже и совсем перестали обращать внимание.

Ни с чем возвращался Али Маруф в свой город. В долгих странствиях потерял он все: друга, коня, жену.

Войдя на городской рынок, Маруф был потрясен изобилием всевозможных яств. Он подумал с усмешкой: «Вот где столы ломятся от счастья!» Но пройдя между торговыми рядами, он не заметил ни одного выразительного лица, не услышал ни одного умного слова. «Да, счастье, видно, дорого стоит», – подумал Маруф и погрузился в печаль.

Неизвестно, сколько прошло времени, как вдруг он очнулся от каких-то странных мелодичных звуков, идущих как будто издалека. Маруф быстро покинул рынок и пошел туда, откуда, как ему казалось, доносилась эта нездешняя музыка. Вскоре он с удивлением различил игру флейты – она раздавалась где-то в горах. Воодушевленный, Маруф ускорил шаг и через некоторое время очутился среди гор. Здесь он нашел одного древнего старика, сидящего на камне. Это он играл на флейте.

– Что привело тебя сюда, Али? – спросил старик.

– Твоя чудесная музыка! – ответил Маруф.

– И только музыка?

– А разве я могу найти здесь что-то еще? – удивился Маруф.

– Можешь, если ищешь. Если по-настоящему ищешь.

– Да, отец, уже давно ищу я ключ к тайне мира. В этих поисках я потерял все самое дорогое, что имел…

Задумался старик и после некоторого молчания сказал:

– Тогда отправляйся в глубь гор на северо-восток. Там ты найдешь синюю пещеру, в ней – книгу. Священную книгу. Она подскажет тебе…

И Маруф отправился в путь. Уже после семи дней горного перехода он оказался в синей пещере. Здесь, в центре круглого сводчатого зала, сплошь испещренного некими загадочными письменами, на возвышении из голубого мрамора лежала огромная книга. Маруф приблизился к ней.

Никогда он не видел ничего подобного. В переплете из дорогой кожи, уже повсюду растрескавшейся, она, казалось, была старой, как мир. Долго не решался Маруф открыть ее.

Когда же, наконец, затаив дыхание, он перевернул первую страницу, то сильно вздрогнул. Страница была зеркальной, и, кроме своего отражения, Маруф ничего в ней не обнаружил.

Осторожно он стал листать дальше. И опять находил только себя: все страницы книги были зеркалами.

Потрясенный случившимся, Маруф вскоре возвратился к старику.

– Неужели только в себе можно найти ключи к тайнам мира, отец?! – взволнованно спросил Маруф, и эхо трижды повторило его вопрос.

Ничего не ответил на это старик. А только встал, отдал Маруфу свою флейту, приложил ладонь к груди, поклонился и ушел, не оглядываясь.

У одного человека сильно заболел живот, и он направился в больницу. Войдя в помещение, он оказался в зале с двумя дверями. На одной было написано: «Для мужчин», на другой: «Для женщин». Он вошел в первую дверь и снова оказался в комнате с двумя дверями. На одной было написано: «До тридцати», на другой – «Старше тридцати». Так как человеку было за сорок, он вошел в дверь с надписью «Старше тридцати».

И снова он оказался в комнате с двумя дверями. На одной было: «Серьезные заболевания», на другой – «Слабость и недомогание». Поскольку человек едва терпел боль, он протиснулся в дверь с надписью «Серьезные заболевания».

Опять он очутился в комнате с двумя дверями. На одной висела табличка с надписью: «Неверующие и безбожники», на другой – «Верующие в Бога». Так как человек был верующим, он вошел во вторую дверь, с надписью «Верующие в Бога», и оказался на шумной улице.

Один аскет, который всю жизнь потратил на то, чтобы бороться с любовью, сохранить безбрачие и остаться девственным, умер. Его старший ученик не смог пережить страшного горя, он умер спустя несколько часов. Попав в иной мир, он нашел своего Учителя. Тот сидел с прекрасной женщиной на коленях. Ученик был сильно потрясен, но даже в его дремучем уме возникло понимание:

– Конечно, Бог справедлив. Мой великий мастер щедро вознагражден за всю суровость своей жизни.

Он подошел к своему учителю и сказал:

– Мастер, сейчас я могу поверить, что Бог справедлив. На небесах вы получили достойную награду.

Мастер посмотрел на него очень зло и осуждающе сказал:

– Ты болван! Мы не на небесах, и я не вознагражден – это она наказана!

Учитель дзэна Лин Чи был неподражаем. Все, кто встречался с ним, сразу же отмечали в нем недосягаемую для себя глубину суждений, знание самых потаенных уголков человеческой души.

Человек, только что посетивший Лин Чи, был в глубокой печали.

– Скажите, – спросил он, – вы стали просветленным человеком, какой стала ваша жизнь теперь?