Михаил Задорнов - Энциклопедия всенародной глупости

Наконец, одна из работниц этого буфета не выдержала всего этого абсурдного разговора с тупыми русскими, зло схватила тарелку с яичницей с подноса Василия и отнесла её обратно на стенд. Оказалось, мы взяли муляж яичницы, на который надо было «ту лук» – смотреть, для того чтобы заказать такой же. Поэтому её и затянули плёнкой, чтобы понятно было даже самым тупым, что это есть не следует!

Мы редко виделись с тех пор с Василием, но каждый раз, встречаясь, глядя друг на друга, начинали хохотать и вместо «здравствуй» приветствовать друг друга «ту лук!». Особенно запомнилось, как кассирша, подошедшая к нам, показывала указательным пальцем себе на глаза, как бы уточняя, что эту яичницу надо не есть, а смотреть на неё глазами. Василий же по-своему понял, почему она показывает себе на глаза, и уверенно поддакнул:

– Да, да, именно глазунью я и хотел!

©

Один наш бывший военный вспоминает: «У нас всегда было творческое мышление. В период романтического отношения к Фиделю Кастро на Кубу привезли ракеты – крылатые. И свалили на берегу, без ангаров. Американцы решили выкрасть хотя бы одну ракету – у них тогда ещё крылатых ракет не было. И стали создавать вертолёт, который бы прилетел на Кубу, поднял ракету и унёс в Америку. Наши и глазом не моргнули, когда об этом узнали. Сказали: «Создадут – тогда и разберёмся!» Американцы создали вертолёт, подготовили к полёту. Наши знаете что сделали? Связали ракеты!»

©

Во времена перестройки немцы в Западном Берлине вычислили, что самые выгодные клиенты в ресторанах – русские. Это было время, когда с выездом советским людям стало легче. Уже не надо было проходить совет ветеранов, чтобы получить визу. У эмигрантов очнулось дремавшее до сих пор чувство любви к родине, поскольку многие из них пооткрывали на родине различные бизнесы и начали благодаря родине богатеть с той же скоростью, с какой их родина – беднеть. К ним стали косяками слетаться российские родственники, благодаря которым загульная ночная жизнь на Западе явно оживилась.

Всё это аукнулось подскочившими прибылями в лучших ресторанах самых престижных городов Европы. И если хозяева испанских, итальянских, китайских ресторанов просто радовались каждому русскому посетителю, то скрупулёзные во всём немцы начали считать: какова же разница в процентах прибыли от гульбы русских в сравнении с теми же немцами? Выяснилось: такая же, как, скажем, между нефтяным бизнесом и бизнесом по выпуску канцелярских скрепок. К удивлению немцев, оказалось, что никто, кроме русских, не может вечером столько съесть. Немец придёт в ресторан – закажет салатик с пивом. Это будет для него и закуска, и первое, и второе, и третье, и компот. Наши возьмут: холодной и горячей закусочки, суп, два вторых, три десерта. И чтобы всё то время, пока они едят, в центре стола стояли поросёночек с хреном, селёдочка под шубой, балычок, портвешок, водочка с коньячком. И пивко обязательно. И конечно, вино красное, подороже, – для борьбы с холестерином.

Просчитав всё это, а также учитывая, что русские обычно гуляют громко, шумно, поев, любят потанцевать, а точнее, поплясать, выяснить отношения друг с другом, немцы решили открыть ресторан специально для русских. И назвать его «Москва». Чтобы они гуляли в каком-то одном месте, не мешали бы в других ресторанах наслаждаться утончённой едой другим национальностям. Шеф-повара пригласили русского. Официантов же взяли немецких. Чтобы не воровали. И вот тут они ошиблись.

Конечно, еда была роскошной. Сочной, разнообразной, желанной для русского желудка. И прибыль тоже была желанной. Не немецкой. С первых же дней ресторан начал её давать, прямо как настоящая нефтяная скважина. Но бедные немцы-официанты не знали в конце вечера, кому из клиентов на какой стол подавать счёт. Они всё путали, потому что не могли уследить за движениями неуспокоенной русской души.

Они к чему привыкли? Пришёл клиент, сел за столик, что-то заказал, ему принесли. За тем же столиком, где поел, рассчитался и ушёл. А русский? Заказ сделал за одним столиком. Мгновенно подсел к знакомым за другой. Попросил всё, что он заказал, перенести ему туда. Потом заметил хорошенькую девчонку, пошёл выпивать с ней. Официант несёт приборы опять за ним. Но девчонка оказалась неперспективной. Перескочил под десерт поговорить о бизнесе с приятелями. Своё место забыл начисто. К тому же на его месте уже другой заснул лицом в салат… И так почти все посетители. Официанты были не в состоянии уследить за этим броуновским движением. А по красным, горячим лицам клиентов в салатах не могли понять, кто кем был в начале вечера.

В конце концов, после двух-трёх серьёзных инцидентов с криками: «Что за счёт ты мне подсовываешь?! Я это не ел!» – нефтяную скважину пришлось закрыть.

Теперь наши снова гуляют по всем ресторанам Берлина. И если поздно ночью вы встретите там подвыпившего человека, который праздно шатается по улице, не представляя, куда себя пристроить, знайте: это наш. Потому что немцы по ночам спят. Странные они всё-таки.

91-й год. Я в Америке второй раз. Русских ещё не так много болтается по миру, как теперь. Большинство американцев знает о нас из газет и новостей. Поэтому относятся к нам с сочувствием и свысока.

Но уже тогда я понял по некоторым русским туристам, что скоро это отношение к нам изменится.

Мой бывший сокурсник, который оказался в одно время со мной в Чикаго, попросил меня помочь купить его жене шубу. Ему явно было приятно похвастать передо мной возможностью такой покупки.

Как и я, совсем недавно он был инженером на кафедре. Пять лет назад мы вместе с ним ездили в ФРГ. У нас обоих это была первая поездка в капстрану. В каком-то кафе во Франкфурте мы пытались продать две баночки икры по двенадцать марок за каждую. А нам давали только десять за обе.

И вот всего через пять лет, в том же составе, с гордо поднятой головой, мы зашли в дорогой чикагский универмаг «Маркус». Направились прямо в отдел женских шуб. Подошёл продавец. Мужчина. Пожилой. Опытный. Оглядел нас с ног до головы, явно прикидывая, на какую сумму джентльмены могут сделать покупку и насколько перед ними расшаркиваться. Но мой товарищ не дал ему особенно разглядывать нас.

– Покажите нам шубы подороже, – повелительно сказал он.

Продавец тут же предложил нам кофе и присесть. После чего развернул на прилавке пышную рыжую шубу. За 30 тысяч долларов. Приятель долго изучал её, щупал, гладил, тряс. Подносил к уху и к чему-то прислушивался. Я всё это время думал о том, что ещё пять лет назад он ждал увеличения жилплощади на 11 квадратных метров, а теперь не просто выбирает шубу для жены, а делает это со знанием предмета. Откуда что берётся в наших людях? Именно тогда я стал понимать, что наши – очень быстро обучающиеся системы.