Олег Скрынник - Начистоту. Пародии и подражания

От меня не жди ты прощения.
Мы с тобой сегодня обвенчаны.
Я сейчас начну превращение
Тела девочки в тело женщины.

Ты в игру вступила опасную.
Отчего дрожат твои пальчики?
Приготовила воду красную…

Ой, не зря крутились тут мальчики!

Чувственность чувств почувствую,
Мысленно в мысль вплету
Жёлтую жёлтость грустную,
Красную красноту.

Осень ко мне цепляется —
Верно уж, совратит.
Осень с душой гуляется…
Знать, что-нибудь родит.

Обласкана искусствами,
Кому-то в дар обещана,
Обвешанная чувствами,
Идёт по миру женщина.

Летит, по-артистически
Играя убедительно:
К поэту – экстатически,
А к мужу – снисходительно.

И вот он, миг! Попили чаю.
Хозяйка в спальню приглашает
Под флейты сладостные звуки…
И в спальне… Кисть даёт мне в руки.
– Я так ждала тебя, родной!
Ремонт мы сделаем с тобой.

Бархатисто-мягкая моей жёнки задница
Из зелёных зарослей весело торчит.
Я сижу спокойненько, ни на что не зарюся,
А она из зарослей на меня ворчит.

Дорогая, милая, будь всегда ты в тонусе!
Только понапрасну вот не бросай слова.
Я ведь со скамеечки всё равно не стронуся:
Сорняком я травушку назову едва.

– Эй, милёнок, ты мочалкам
Новым не засовывай!
– Перестань работать скалкой,
Лучше зацеловывай!

– Ревновать ведь не хотела!
– Я и не ревную.
Скалкой пару раз задела,
Шваброй поцелую.

Я тебя лишь люблю
И взаимности добьюсь:
Пригублю, прилюблю,
Прилеплюсь и подженюсь.

И хватило ж у девки ума
Отбиваться гладильной доской!
Ты себя наказала сама
Невозможностью жизни со мной.

Вот, неси теперь тяжкий свой крест,
Проклиная болезненный путь.
А могла бы пойти под арест,
Года два в лагерях отдохнуть.

Покатать вагонетки с рудой
И лопатою грунт покидать.
Но зато уж, вернувшись, со Мной
Верх блаженства потом испытать.

Нет, ты скрыться решила, чума.
И гадаю теперь что есть сил:
В битве чувствов твоих и ума,
Неужели же, ум победил?

Где кочки чернозёмные,
Шагал по глинозёму я.
Где Al 2O 3,
Свалился, чёрт меня дери!

Во, жизнь какая, бекова!
Морозь теперь, коль некого.
Шумел камыш – морозь меня,
Раз я сегодня без коня.

Утомил меня сосец.
Я о сне и не мечтаю.
Твои грудки лобызаю.
Млею. Таю. Исчезаю.
Вожделение…

Писец.

Белый листочек – поэта душа.
Взял – и на нём нацарапал стишок.
Ангел небесный прочёл не спеша.
Кликнул рогатого.
Тот всё и сжёг.

Свечку во все века любили все поэты.
Свечка! Я Конев Михаил, и я поэт.
Пробки я вывинтил:
писать поможешь мне ты.
Ну, а соседи…
Потерпят – через час дам свет.

Ты сказала: «Стану небом,
Чтобы быть твоей печалью».
Я ответил: «Зайка, мне бы
Пообедать бы вначале».

Я живуч, как клён. Как сосна, я прям.
Как берёза, чист. Словно вяз, упрям.
Никогда с тобой я не буду груб:
Ласков я, как ель.

Правда, мудр.
Как дуб.

Мне часок бы поспать,
Оттянуться на тахте,
Но хочу целовать
Треугольник декольте.

Закричат, запоют
Хулиганы-соловьи…
До греха доведут
Треугольники твои.

В душе моей родной,
Вообще, бывает всяко.
Бывает, что светло.
Бывает, что темно. —

Обычные дела.
Но вот какая бяка:
Чего-то в ней, родной,
Решётчато давно.

Ежли ты с мыслями свежими —
Встречу объятьями нежными.
Ежли ты с добрым характером —
Чаю налью обязательно.

Ежли ты с чувствами нежными —
Вот тебе булочки свежие.
Если же ты со скандалами —
Вот те печенье лежалое.

Обнажённый асфальт замерзает, бедняга.
Его утром сегодня, беднягу, знобило.
Злая осень под знаком пиратского флага
Неприкрытые истины в нём застудила.