Дмитрий Чернов - Золото Саламандры

– В чём?

– В том, что она почти вся из дерева, а хуже всего то, что мельничные крылья основаны на деревянном каркасе, обтянутом парусиновой тканью. Да если в такое крыло попадёт горящая стрела, то вскоре весь тримаран заполыхает, как просмоленный факел.

– Вообще-то пираты хотели захватить «Хаяр», а не сжечь, – заметил Эдвин. – Я встретил их впервые в небольшом порту, и они сразу же заинтересовались моим судном. Даже предложили мне купить его, но я отказался. В порту они выдавали себя за обычных купцов, а потом, в открытом море, они догнали меня и подняли пиратский флаг, требуя отдать им тримаран. К счастью, они тогда ещё не подозревали о Грэме, и только благодаря его эффектному появлению, мы вырвались от разбойников. А потом они увязались в погоню. Дальше вы знаете…

– Я думаю, что после нашей встречи с Саламандрой, они могли изменить подход к этому вопросу… – предположил Ксист. – В общем, так!.. Нам нельзя делать никаких резких манёвров, чтоб разбойники не подошли на расстояние арбалетного выстрела. И это нужно ещё по одной причине: тримаран должен быть всегда повёрнут к ним кормой.

– Ты считаешь, что придётся стрелять?

– Да! Или же мы должны будем поскорей добраться до какого-нибудь сторожевого корабля. В конце концов, в столице ещё не знают, что мы – дезертиры. Зато пираты не рискнут сунуться за нами. А если мы не станем рассусоливать в Хэлбрике, то успеем исчезнуть до появления брига с вербовщиками.

– Стало быть, – полный вперёд, и готовимся к атаке! – воинственно воскликнул Эдвин.

– Командуй, капитан! – поддержал его Ксист.

– Для начала, – натаскаем побольше криц к катапульте, а потом, – все по тем же местам что и в прошлый раз! – распорядился эшмериец. – Ух, и зададим мы этим гадам!

Команда принялась дружно исполнять задуманное, подготавливаясь к торжественной встрече пиратской шайки. Времени у них было мало, но они успели всё сделать. Галиот приближался к зоне досягаемости баллисты, и вместе с его движением, нарастало нервное напряжение у лихой четвёрки. Наконец, судно подошло на расстояние выстрела, ознаменовав тем самым начало более оживлённых событий…

– Ксист! – крикнул из трюма Эдвин. – Давай немного правее!

Молчун, стоявший у штурвала, не стал в этот раз выяснять, – какому значению в румбах соответствует понятие «немного». Грустно взглянув на компас, он махнул на него рукой и плавно повернул колесо, стремясь к предельно точному исполнению команды капитана.

– Стоп! – распорядился эшмериец с хладнокровностью айсберга в голосе. – Приготовились к выстрелу!

Вернув штурвал в нейтральное положение, Ксист ухватился за поручень, наученный опытом первого в своей жизни крицеметания тому, что в такие моменты палуба тримарана ведёт себя крайне необузданно. «Хаяр» резко сбавил ход, чтоб маховик накопил побольше кинетической энергии для выстрела. Когда гул, доносящийся из трюма, достиг своего апогея, Эдвин привёл катапульту в действие.

Балансир взметнулся вверх и на полпути до вертикального положения ударился об отбойник, отправив снаряд в сторону галиота, после чего плавно вернулся на место. В критический момент нос тримарана здорово подкинуло, но, ожидавшая это, команда не обратила на встряску особого внимания. Едва лодка возобновила движение, как трое белужников бросились к крицам, намереваясь зарядить оружие для следующего выстрела. Они задержались лишь на миг, чтобы посмотреть, – куда попадёт их первый снаряд.

Особых результатов в самом начале сражения достигнуто не было, но нельзя сказать, что атака оказалась совсем бесполезной. Железная болванка была запущена по наиболее дальней траектории, стартовав под углом 45°, и, возможно, именно из-за дальности метания Эдвин слегка промахнулся. Тем не менее, ядро упало очень близко от цели, по пути зацепив край паруса и сломав одно весло, чем вызвало переполох в рядах гребцов галиота, сбив их с ритма. Однако хаяровцы ждали не таких плодов от своей деятельности, поэтому немедленно продолжили заниматься тяжким, но уже привычным делом – закатыванием железных боеприпасов в ковш баллисты.

Когда всё было готово, Эдвину сообщили об этом, и он принялся заново мудрить со своими рукоятками да рычагами, наводя оружие на цель. Во второй раз у него получилось гораздо лучше: крица пролетела по более низкой параболе и угодила в центр паруса, порвав его, после чего врезалась в дальнюю мачту и упала на палубу. Мачта от удара треснула и покосилась, удержавшись от падения на бесчисленных канатах.

На галиоте начались лихорадочные действия по сворачиванию парусов. Судя по всему, они больше не думали о преследовании, но хаяровцы уже вошли в азарт и не собирались бросать начатое на полпути. Им надоело убегать, поэтому они твёрдо решили потопить в этот раз надоедливых прилипал.

Третий снаряд лишь вскользь чиркнул по левому борту, не нанеся противнику никакого урона, за что эшмериец был заклеймён как самый выдающийся мазила. А галиот тем временем начал круто поворачивать в сторону видневшегося вдали берега. Вёсла бешено били по воде под участившиеся барабанные удары.

Поставить корабль боком к «Хаяру», – это было чистейшим безумием. Четвёртая крица тут же послужила возмездием за допущенное пиратами легкомыслие. К их счастью, она прошла чуть выше, чем было нужно, и врезалась в палубу у противоположного борта, выломав в нем хорошую брешь и упав в воду.

Пятая легла аккурат посередине ближнего к стрелкам борта. Перед самым попаданием все вёсла были брошены гребцами, и они принялись выбегать из трюма, кучкуясь на палубе. Шестой снаряд заставил их попрыгать в воду и вплавь отправиться к берегу. Он угодил в корму, после чего руль судна задрался куда-то вверх.

Хаяровцы ликовали, одержав блистательную победу, но Эдвину показалось этого мало. Он разгулялся не на шутку и не хотел останавливаться, пока галиот держится наплаву. Ксист попытался его урезонить, сказав, что не стоит зря расходовать боеприпасы, когда исход сражения уже решён, но тот оказался неимоверно упрямым. Всё-таки ему удалось втемяшить каплю здравого смысла, и кое с чем он даже согласился, но на своих условиях.

– Сколько там у нас осталось на палубе приготовленных криц? – спросил он.

– Две, – ответили ему.

– Хорошо! Закатывайте их обе сразу! Берусь покончить с пиратской лоханкой одним выстрелом! – хвастливо заявил эшмериец.

– Ну, давай! Посмотрим, как ты это сделаешь, – согласился Ксист.

Они выполнили просьбу Эдвина, после чего тот дольше обычного прицеливался и, наконец, произвёл свой знаменательный выстрел…

Балансир на этот раз оторвался от палубы значительно меньше, чем всегда, а обе крицы ушли вверх чуть ли не вертикально. Покинутый командой галиот находился сейчас очень близко от «Хаяра», – Эдвин специально для своего показательного выступления подвёл тримаран поближе к нему. Железные болванки синхронно пролетели по высокой параболе и прямолинейно вошли в палубу галиота, пробив в этот раз все трюмы насквозь и образовав в днище две громадные пробоины.