Петр Дмитриев - Гид по «тюряжке легкого режима». Или руководство для тех, кто «сел» по ошибке

Во времена трезвости он всегда был очень печальный и потерянный. Все время ныл и жаловался. И, чтобы хоть как то развлечься, спорил со всеми о походах Мулдашева в Тибет, о звездных лазерах, о пирамидах, Шамбале и прочей небывальщине.

К запретам он естественно относился довольно халатно. Когда у него была трава, он носил ее просто на кармане и мог достать прямо под камерой. Телефон у него тоже частенько бывал при себе. И заряжал его он в умывальной комнате второго отряда. И там же иногда устраивал просмотры порно для желающих. Толпа ЗЭКов собиралась вокруг розетки. Артист втыкал зарядку в свой дешевенький смартфон и включал порево. Спустя пару сеансов он сообразил, что дело это популярное. И стал собирать по 50 рублей за просмотр.

Как-то в этом же телефоне у него сломался внутренний динамик, и по нему можно было говорить только на громкой связи, что он и делал, прямо не отходя от розетки. Как будто не понимал, чем рискует. А, как я уже говорил, умывалка находилась прямо напротив кабинета отрядника. Так что в один прекрасный момент, когда он беззаботно беседовал с женой по громкой связи, повернувшись к двери спиной, он почувствовал, как кто-то хлопает его по плечу сзади. Не поворачиваясь, он стал отмахиваться и, посчитав, что это кто-то из сидельцев над ним прикалывается, стал нецензурно посылать всех подальше и требовал оставить его в покое. Его похлопали повторно. На этот раз он обернулся. За ним стояли оба отрядника и еле сдерживали смех. Один из них, Баранов, сказал шепотом: «Ты давай прощайся с женой потихонечку и пошли к нам в кабинет. На беседу». То ли от восторга, вызванного смелостью артиста, то ли из сочувствия его тупости они не стали составлять в этот раз рапорт, а просто отобрали «тырку» с зарядкой и «мозгами» и предупредили, что в следующий раз будет по другому: рапорт, злоска*, суд, перережим и этап на общий.

Артист от скуки все время просился на работу. Но нигде не работал дольше месяца. Он успел отметиться в Пикше, в Зеленоградстрое, на «Базе», на прищепочном цехе. И везде ему было то трудно, то скучно, то слишком холодно, то слишком маленькая зарплата. Так что большую часть срока он провел на лагере, развлекая солагерников намеренно и не очень.

Такой вот тюремный Голливуд.

Статья 103 УИК РФ. Привлечение к труду осужденных к лишению свободы

1. Каждый осужденный к лишению свободы обязан трудиться в местах и на работах, определяемых администрацией исправительных учреждений. Администрация исправительных учреждений обязана привлекать осужденных к труду с учетом их пола, возраста, трудоспособности, состояния здоровья и, по возможности, специальности, а также исходя из наличия рабочих мест. Осужденные привлекаются к труду в центрах трудовой адаптации осужденных и производственных (трудовых) мастерских исправительных учреждений, на федеральных государственных унитарных предприятиях уголовно-исполнительной системы и в организациях иных организационно-правовых форм, расположенных на территориях исправительных учреждений и (или) вне их, при условии обеспечения надлежащей охраны и изоляции осужденных.

2. Осужденные мужчины старше 60 лет и осужденные женщины старше 55 лет, а также осужденные, являющиеся инвалидами первой или второй группы, привлекаются к труду по их желанию в соответствии с законодательством Российской Федерации о труде и законодательством Российской Федерации о социальной защите инвалидов. Несовершеннолетние осужденные привлекаются к труду в соответствии с законодательством Российской Федерации о труде.

5. Производственная деятельность осужденных не должна препятствовать выполнению основной задачи исправительных учреждений – исправлению осужденных.

6. Осужденным запрещается прекращать работу для разрешения трудовых конфликтов. Отказ от работы или прекращение работы являются злостным нарушением установленного порядка отбывания наказания и могут повлечь применение мер взыскания и материальную ответственность.

Одним из самых запоминающихся и приятных этапов моего срока был Зеленоградстрой. Очень много хороших и не очень людей, выдающихся и попроще, целая куча курьезных ситуаций, моментов и происшествий. Но обо всем по порядку.

После работы в Пикше, а точнее после сокращения пикшинской бригады, я с неделю сидел без работы и умирал от скуки. Каждое утро после построения я подходил к заму по работе и требовал меня трудоустроить. Все по закону. И вот в субботу меня и еще двоих парней вызвали в дежурку, где в досмотровой комнате сидел Трутников и копался в бумагах. Собеседование с ними длилось 14 секунд.

– Пойдете в Зеленоградстрой с понедельника? – сказал Трутников, не поднимая головы.

– Да – хором отозвались мы.

– Хорошо. Сегодня ответственный – Волочков, наш начальник. Сейчас подготовим приказ, он подпишет, и в понедельник будьте готовы. Свободны.

К тому времени мой семейник Саня Самошин уже около двух-трех недель работал в Зелике – так сидельцы коротко называли Зеленоградстрой. Ему удалось успешно приболтать зама по БОР и убедить его сразу устроить его в Зелик. Поэтому я уже был наслышан о всех преимуществах этого места из первых уст. Через два дня я постепенно и сам начал постигать все прелести Зелика.

В выходные мы с Саней наготовили еды, обедов на всю неделю вперед, благо теперь уже у нас был холодильник для ее хранения, и разложили ее по пластиковым контейнерам. И в понедельник на утреннюю проверку шли уже с одним из них и с рабочей одеждой в пакетах. После переклички дежурный начал вывод ЗЭКов на работу и первым делом назвал Зеленоградстрой. Из строя вышли 14 человек, включая, наконец то, и меня. В дежурке мы сняли бейджики и получили наши «мультипаспорта» для выхода за территорию колонии. За воротами нас уже ждал автобус ЛИАЗ, современный, новый, с эмблемой стройки на боку. За рулем сидел водитель по имени Баха. Судя по непринужденному общению с ЗЭКами и тем пакетикам, которые он достал из-под руля и выдал некоторым из них, он давно работал на этом месте и возил сидельцев на работу. (В пакетиках оказались телефоны, которые сидельцы оставляли на ночь водителю, но об этом позже). Он отвез нас через весь город к строящемуся 23-му микрорайону Зеленограда, и высадил возле рабочего городка, состоящего из длинных рядов бытовок. Как только мы вошли в нашу небольшую «кондейку», произошло нечто, вселившее в меня немедленно радость, предвкушение и надежду на лучшее. ЗЭКи, не получившие от водителя ничего, из разных нычек и курков* тоже стали доставать телефоны, да не просто «фонарики» (обычные кнопочные мобильники), а смартфоны, один другого больше и круче. И все это даже до того, как начать переодеваться в рабочку и идти на объект. Дальше больше. Половина людей сразу же пошла в столовую напротив бытовки «завтракать», а вторая половина села за дубок* и стала играть в козла (карточная игра). О работе никто и не вспоминал. Другими словами, ЗЭКи здесь совсем не боялись использовать запреты. Совсем не как в Пикше. Все по зеленой: тырки, карты, синька, гашик. Как я узнал позже, во время обеда изредка приезжали сотрудники колонии посчитать людей, не убежал ли кто, и если им везло, они успевали застукать кого-нибудь с телефоном или зарядкой. Но рапорты они все равно не составляли. Ведь это означало, что телефон нужно сдать в камеру хранения колонии, а телефоны то тут, в отличие от колонии, были хорошие и дорогие. Почти планшеты. Поэтому мусора забирали их себе и считали инцидент исчерпанным. На следующий же день, спасибо моему другу Вове, я обзавелся своим смартфоном. Все, что было недоступно в зоне (почта, социальные сети, месенджеры, поисковики, сервисы он-лайн), стало реальностью. Впервые после начала срока. Информационное голодание прекратилось.