Сократ встречает Макиавелли - Питер Крифт

Макиавелли:Да. И в государстве и в бизнесе присутствует постоянное соперничество. Ты бы знал это, будь у тебя реальный опыт хотя бы в одном из них.

Сократ:Также ты советуешь государю самому пребывать на вновь завоеванной территории, как турки в Греции, потому что в этом случае « страна не останется на разграбление твоим чиновникам ».

Макиавелли:Да.

Сократ:То есть ты советуешь государю никому не доверять.

Макиавелли:Да. Это логически следует из того закона, что все люди злы.

Сократ:Ты когда-нибудь слышал о таком термине в бизнесе как «микро-управление»?

Макиавелли:Нет. Но я могу догадаться, что он означает. Глава бизнеса не может передавать контроль своим подчиненным, но должен присутствовать во всех частях своего бизнеса, так же как государь должен присутствовать в своих колониях, иначе они восстанут или будут плохо управляться.

Сократ:И ты считаешь это хорошим практическим советом?

Макиавелли:Конечно.

Сократ:Никакого доверия подчиненным?

Макиавелли:Никакого.

Сократ:Но что же может быть менее практичным? Только представь себе время, энергию и даже деньги, которые ты смог бы сохранить, если бы смог создать взаимное доверие в своем царстве. Подумай также, насколько твой совет ограничивает твою власть.

Макиавелли:Теперь это становится мне интересно!

Сократ:Ты сможешь успешно «микро-управлять» маленьким бизнесом или небольшим государством, но с ростом размеров владений и желания расширить свою империю и свою власть, это будет становиться все более невозможным. Ты можешь постоянно наблюдать за двадцатью работниками, но ты лично не можешь контролировать двадцать тысяч. Для этого понадобятся подчиненные, которым ты можешь доверять. И чем больше твоя власть, тем сильнее она должна полагаться на доверие, а не на подозрительность.

Макиавелли:Я согласен, что это проблема, Сократ, но если все люди дурны и недостойны доверия, то здесь нет адекватного решения.

Сократ:Остается мой вариант. Но теперь взглянем на более широкое применение закона недоверия: твоя зависимость от страха и оружия, то есть от армии.

Макиавелли:О, я знал, что ты заговоришь об этом. Ты уже нацелился, как я вижу, на мой печально знаменитый закон «лучше, чтобы тебя боялись, чем любили», не так ли? Именно он первым делом шокирует моих читателей. Но подумай над альтернативой: ты хочешь управлять любовью государством? И армией? И полицией? Это невозможно и никогда не было возможным. И этот факт – лучшее подтверждение моей философии человека, того, что человек до основания плох – эгоистичен и склонен к соперничеству.

Сократ:Что ж, давай посмотрим на то, что ты сказал.

Макиавелли:Спасибо! Я буду это отстаивать, уверяю тебя.

Сократ:Давай начнем с очень специфического и очень конкретного – с твоих военных советов в «Государе».

Макиавелли:В этом я чувствую себя наиболее уверенно!

Сократ:Ты хвалишь римлян в третьей главе, «ибо они знали, что войны нельзя избежать, можно лишь оттянуть ее – к выгоде противника».

Макиавелли:Да.

Сократ:Ты имел в виду, то, что ее следовало бы избегать, но что ее невозможно избежать, так?

Макиавелли:Верно.

Сократ:Вероятно ты прав в отношении некоторых войн. Но считаешь ли ты, что ни одной войны невозможно избежать? Разве нет в истории примеров мирных договоров и союзов, которые были взаимно выгодны? Как может война быть более выгодной, чем мир? Мир сохраняет, а война уничтожает и богатство и людей обеих воюющих сторон.

Макиавелли:Конечно. Но человек зол, помнишь? Он предпочитает воевать, а не жить в мире. Мир надоедает ему. Все люди жаждут победы и славы.

Сократ:Если это верно, то я не человек, потому что не жажду этого.

Макиавелли:Хмм. Возможно, это объясняет многие твои странности, Сократ.

Сократ:Но уверяю тебя, я – человек. Я могу показать тебе моих родителей в качестве доказательства. Но не сейчас.

Макиавелли:Я шутил, Сократ.

Сократ:Ты можешь шутить надо мной, Никколо, но не над доказательством. Ты должен отвечать.

Макиавелли:Хорошо, возможно, я соглашусь, что некоторые люди не жаждут победы. Но большинство жаждет. И самый великий народ в истории – римляне – научили нас, как преуспеть в этом, если только мы сможем научиться на их неопровержимом примере. Я всегда считал конкретные примеры более неопровержимыми, чем абстрактные законы или аргументы. Ты не можешь спорить с успехом.

Сократ:И потому ты говоришь в своей 14 главе о военном деле «Итак, государь не должен иметь других мыслей и забот, не должен упражняться в ином искусстве, кроме военного дела, его постановки и изучения; ибо это единственное искусство, подобающее тому, кто правит». И далее в той же главе ты говоришь: «Поэтому государь никогда не должен отвращать своих взглядов от военного искусства, и в мирное время упражняться в нем следует еще больше, чем в военное».

Разве это не еще одно громадное неудобство для того, кто ищет власти и хочет быть практичным? Предположим, что ты смог бы достичь всех целей, за которые ты вел войны, БЕЗ потери жизней и оружия, и времени, и энергии, и богатства – разве это не увеличило бы твоей власти? Если бы ты смог захватить крепость, или королеву, или корабль, или казну – с сотней солдат, не было бы глупым и неэффективным использовать тысячу?

Макиавелли:Верно.

Сократ:А что, если бы один солдат мог сделать это? Не было бы глупостью посылать сотню?

Макиавелли:Конечно. Но один никогда не справится.

Сократ:Но если и одного не понадобится? Что если ты сможешь достичь всех целей войны вообще без войны?

Макиавелли:Это невозможно.

Сократ:Никогда? Никакими средствами? История не знает таких примеров?

Макиавелли:Нет! Я знаю, о чем ты собираешься сказать, Сократ:классический аргумент, что целью войны является мир или определенный вид мира. Затем ты скажешь, что иногда этой цели можно добиться только войной, иногда дипломатией или убеждением, иногда появлением общего врага или убийством или переворотом. Но я скажу, что человек не успокоится без войны, и ее цель – не мир, а завоевание и слава, и что война должна продолжаться, подобно тому, как живое тело должно убивать животных себе в пищу. Это закономерность человеческой природы, которая прекращается только со смертью.