Даниил Мордовцев - Говор камней. Ирод (сборник)

А вот и «говор камней» в переводе иероглифов на наш язык:

«Прибыл царский посланный с воинами, которые его сопровождали. Каждый из князей страны Пунт приближается с богатыми и ценными дарами в знак почитания святости богини Гатор, госпожи Пунт, которой живой лик есть царица Хатазу-Хашон-Макара».

И на стене изображено: Семнут в сопровождении воинов принимает золотые цепи, кольца, топоры и мечи. И подписано: «Это подарки князя Пунт, Париху, который в сопровождении супруги своей, Арии… (иероглиф испорчен – разобрать нельзя), своих двух молодых сыновей и своей молодой дочери кланяется, подняв свои руки, царскому посланному».

Княгиня сидит на осле. Эта «красавица» – толстое безобразное чудовище.

А под всею этою картиною подпись (это говорят камни): «Пришли князья страны Пунт; они преклонились, приветствуя воинов царицы. Они восхваляют царя богов, Амона-Ра».

Далее камни говорят, что князья земли Пунт выражали свое удивление, как могли чужеземцы достигнуть такой далекой и неизвестной страны. Меня же лично удивляет вот что: египетскому путешественнику, больному Семнуту, в этой далекой стране счастливо сошло с рук то, что в наше время кончилось так неблагополучно для нашего «вольного казака», ныне умолкнувшего Ашинова…

Еще дальше камни говорят, что черные князья «ладанной страны» просили Семнута ходатайствовать о том, чтобы царица Хатазу, могущественная госпожа Египта, даровала им мир и свободу. И они действительно получили и то и другое с обязательством признать над собою власть царицы египетской и платить ей дань произведениями своей земли, в особенности же благовонными курениями.

На стене изображено, как воины Семнута разбивают на берегу моря свой лагерь. И вот камни говорят:

«Разбит был палаточный лагерь царского посланника и воинов его в стране бальзамовой горы ступенями в земле Пунт, при береге великого моря, дабы принять князей этой земли. Предложены были им хлеб, мед, вино, мясо, сушеные плоды и всякое другое из страны Томера [6] Египет. – Д. М. так, как приказано было от царского двора».

И вот главный князь земли Пунт, Париху, и его безобразная супруга «приносят дань к берегу великого моря». Перед палаткой Семнута виднеются золотые кольца, слоновые клыки и драгоценная, благоуханная смола – целая куча смолы! Тут же обремененные ношею обитатели страны Пунт и погонщики ослов, ведущие их нагруженными разными произведениями земли; к палаткам гонят стада скота.

Мало того. Туземцы несут на своих плечах огромные кадки с посаженными в них ладанными деревьями. Всех кадок – тридцать одна. Деревья предназначены для пересадки в Египте. И это делают дикари! Кадки так тяжелы, что каждую из них несут шесть человек. Идет работа корабельщиков и туземцев по погрузке на корабль всего этого добра. А камни продолжают говорить:

«Тяжело нагружаются корабли чудными произведениями земли Пунт, разным поделочным лесом божественной земли, грудами благоуханной смолы, живыми ладанными деревьями, предметами из черного дерева и слоновой кости, обделанными в чистое золото земли Аму, солодковым корнем, деревом хесит, курением ахем, священной смолой, сурьмой для глаз (для красавиц Египта), обезьянами с головою собаки (кинокефалами), мартышками, борзыми собаками, пантеровыми шкурами, и размещаются жители земли Пунт с их детьми. Никогда ничего подобного не привозилось ни к одному из фараонов с того времени, как стоит свет».

Эскадра Семнута покидает страну Пунт. Корабли идут под парусами и на веслах. На палубах – кадки с ладанными деревьями и разными тюками и ящиками. Обезьяны свободно прыгают и лазят по кораблям для потехи экипажа. Камни снова говорят:

«Воины властелина идут на корабли, счастливо возвращаются, идут по пути к Фивам в радости сердца. С ними князья земли той. То, что несут они с собою, никогда не приносилось никакому другому фараону».

И вот Семнут в Фивах. Он сильно загорел, что очень возвышает его мужественную красоту. Он отдохнул во время путешествия. Легкие его дышат свободнее. Морской воздух укрепил его. Верховный жрец Амона, плут из плутов, но хорошо изучивший анатомию человеческого тела на изготовлении мумий, отлично понял болезнь Семнута: гениальный зодчий надорвался над своими титаническими сооружениями, – и плут-жрец, глаголом якобы Амона, послал его в морскую экспедицию для обогащения храма Амона, то есть ненасытных жрецов. Хатазу блаженствует.

– О мой Горус, зодчий моего блаженства! Великий Амон внял моим молениям, моим слезам!

Камни говорят о торжественном приеме князей божественной земли. Женщина-фараон на троне. На ней царское одеяние. Князья земли Пунт лежат перед нею ниц. Носы их касаются подножия трона.

– Ты, царица Томеры, – светящееся солнце! – говорят они. – Ты владычица страны Пунт, и мы – подданные твоего святейшества.

После приема князей женщина-фараон в полном царском облачении идет в храм Амона. На плечах ее «шкура пантеры с золотыми скрижалями». Она приносит верховному богу благодарения и сокровища далекой южной страны. К стопам божества повергнуты все привезенные из божественной земли Пунт сокровища. Ладанные деревья из кадок пересаживаются в грунт. Все приносится божеству, за которым скрываются ловкие игроки на сердечных струнах невежества – жрецы: живые жирафы, пантеры, быки, шкуры пантер, золото, медь, черное и другие поделочные дерева, брусья Аму, слоновая кость, сурьма для глаз, груды благовонной смолы – все это нужно великому богу, даже сурьма для подкрашивания глаз!

На стене храма изображены весы. Камни говорят: «Истинные и точные весы бога Тута, которые царица велела приготовить для отца своего, фиванского Амона, чтобы вешать серебро, золото, синие камни, зеленые камни и другие дорогие камни».

Юный брат властолюбивой царицы, Тутмес III, которого Хатазу держала в загоне, также приносит жертву Амону перед его священной лодкой, торжественно несомой на плечах жрецами. Жертва юного царевича очень скромна: кроме ладана, он ничего не мог дать богу, потому что сестрица все отняла у него, но только до поры до времени. Подобно царевичу Петру Алексеевичу, которого затирала собою честолюбивая сестрица, но который рожден был для великих дел, так и загнанный в юности Тутмес III показал впоследствии, что и он предназначен был Амоном для великих дел, конечно, с точки зрения фараонов.

Но даже великий Амон оказался бессильным против чахотки, которая медленно подтачивала любимца Хатазу – Семнута. Морское путешествие только на время возвратило ему силы. Через год недуг его развился.

Пораженная горем, Хатазу снова прибегла к Амону. На этот раз мольбы ее были еще пламеннее, слезы – еще жгучее.