Артур Хейли - Сильнодействующее лекарство

Именно об этом Селия и напомнила Сэму, но с таким же успехом можно было разговаривать с глыбой льда.

– Даже если это и так, – стиснув зубы, отчеканил Сэм, – а я лично этого не помню, это лишний раз доказывает, что со временем твоя способность делать правильные выводы улетучилась ко всем чертям!

Внезапно Селию охватила волна глубочайшей грусти и такого волнения, что у нее стиснуло горло.

– Прощай, Сэм, – только и смогла выговорить она. Сэм ей не ответил.

Уже дома Селия поразилась, как это просто – вот так взять и навсегда покинуть компанию! Она всего лишь убрала личные вещи из своего рабочего стола, попрощалась с секретаршей и еще несколькими сотрудниками – у некоторых из них слезы стояли в глазах, – села в машину и уехала домой.

С одной стороны, размышляла Селия, ее внезапный уход мог показаться опрометчивым, но с другой – это было необходимо. Последние несколько недель ее деятельность почти полностью была связана с монтейном, а поскольку это противоречило ее совести, дальнейшее пребывание в компании теряло всякий смысл. Кроме того, работа в ее отделе отлично налажена, а значит, Билл Ингрэм, после того как он примет дела через несколько недель, сразу встанет на накатанную колею.

При мысли, что отныне она больше никогда не будет вице-президентом крупной корпорации, Селия испытала жгучее разочарование – ведь цель была так близка! Ну что ж, сказала себе Селия, с этим чувством она сумеет справиться.

В тот день Эндрю звонил ей дважды, сначала на работу, потом домой. Узнав, что ее отставка принята, он сказал, что вернется с работы раньше обычного, и приехал как раз к чаю, который она приготовила.

Их встреча была необыкновенно теплой.

Вскоре за чаем Эндрю мягко сказал ей:

– Тебе нужно отдохнуть от трудных решений. Вот я и предпринял кое-что за нас обоих. Пора пожить немножко в свое удовольствие. – При этом он достал большой конверт из плотной бумаги. – Именно поэтому я заскочил по дороге домой в туристическое бюро. Мы отправляемся в путешествие.

– Куда именно?

– Повсюду. Вокруг света.

– Эндрю, милый! Ты просто чудо! – От восторга Селия даже руками всплеснула. – От одного твоего присутствия становится легче на душе.

– Остается надеяться, что ты не передумаешь после полугода пребывания нос к носу на кораблях и в отелях. – С этими словами он начал извлекать из конверта рекламные проспекты. – Для начала, я решил, нам следует слетать в Европу и немножко там попутешествовать: Франция, Испания, Италия, вообще все, что может представлять интерес для тебя или меня, – затем круиз по Средиземному морю…

Несмотря на огорчения последних дней, Селия сразу же воспрянула духом. Они частенько поговаривали о кругосветном путешествии, но каждый раз неконкретно, как о чем-то возможном лишь в далеком будущем. «Так почему бы не отправиться сейчас? – подумала Селия. – Разве еще представится более подходящее время?»

Она с умилением наблюдала за Эндрю, а тот с мальчишеским энтузиазмом продолжал развивать свою идею:

– Нам следует побывать в Египте и Израиле, затем сделать остановку в Объединенных Арабских Эмиратах… Индия, само собой… Япония, тут и говорить нечего, то же самое Сингапур.., надо бы включить и Австралию с Новой Зеландией…

– Все это просто великолепно! – сказала Селия.

– Единственное, что мне надо сделать, – заметил Эндрю, – это подыскать себе заместителя, чтобы практика не пострадала, пока я буду отсутствовать. На это, вероятно, потребуется около месяца, так что мы сможем двинуться в путь ближе к марту.

Что касается детей, тут и Селия, и Эндрю были спокойны. Лиза и Брюс решили провести следующее лето вдали от дома, посвятив каникулы сезонной работе.

Они продолжали разговаривать, и Селия исподволь чувствовала, что боль, которую она испытала сегодня, неизбежно вернется. Возможно, она так и не сумеет избавиться от нее полностью. Но в эти минуты Эндрю помог ей подавить гнетущее чувство. Позднее, когда наступил вечер, Эндрю спросил ее:

– Я понимаю, об этом еще рано говорить, но ты подумала, что все-таки будешь делать теперь, когда с «Фелдинг-Рот» покончено? Ты же не можешь вечно сидеть дома?

– Нет, – ответила Селия. – Что-что, а этого не будет. Если же всерьез, то я еще просто ничего не знаю. Мне нужно время, чтобы все взвесить, – именно об этом, милый, ты и позаботился.

Прошло несколько недель. Селия сдержала свое слово. От нее не последовало никаких публичных заявлений относительно причин, заставивших ее покинуть компанию «Фелдинг-Рот». Естественно, известие об ее отставке быстро распространилось по всей отрасли и не миновало печатных органов деловых кругов. Ей звонили с просьбами об интервью из редакций «Нью-Йорк тайме», «Уолл-стрит джорнэл» и «Бизнес уик». Она отвечала отказом. И расспросы друзей их семьи она вежливо игнорировала.

Лишь Лизе и Брюсу она во всем призналась, и то по настоятельной просьбе Эндрю.

– Ты обязана им обо всем рассказать, – убеждал ее Эндрю. – Дети, как и я, обожают тебя. Они заслуживают, чтобы знать, за что именно. И нельзя заронить в их души сомнение.

Лиза ей посочувствовала, но рассуждала при этом практично:

– Ты, мам, найдешь чем заняться, и в любом случае это будет важная работа. Но самое лучшее – это то, что сейчас ты с папой отправляешься в эту кругосветку.

Но больше всего ее поразил Брюс. Проявив удивительную для своего возраста чуткость, он исключительно точно обрисовал ее положение.

– Мама, – сказал он Селии, – если совесть твоя чиста.., если теперь, когда прошло какое-то время, ты уверена, что поступила правильно, это важнее всего.

После разговора с детьми Селия решила, что она действительно спокойна. С таким настроением в начале марта она вместе с Эндрю вылетела из Нью-Йорка в Париж.

Так началась их одиссея под девизом: «Побоку все проблемы!»

Величественно, с особым достоинством, присущим лишь этому виду транспорта, грузопассажирское судно «Санта-Изабелла» входило в гавань Гонолулу, минуя Форт-Армстронг.

Среди пассажиров, столпившихся вокруг капитанского мостика на верхней палубе, были и супруги Джордан.

Вооружившись биноклем, Эндрю изучал причалы и портовые сооружения, поднимавшиеся навстречу кораблю. Он их рассматривал не из праздного любопытства.

Когда впереди показалась игла Алохатауэр, сверкавшая золотом гавайского солнца на фоне лазурного неба, судно плавно развернулось правым бортом к причалу. Вокруг сновали буксиры. В воздухе стоял гомон корабельных сирен. Среди команды «Санта-Изабеллы» чувствовалось оживление: скоро предстояло швартоваться.