Екатерина Вильмонт - Здравствуй, груздь!

— Не понимаю! Что ж он, по-твоему, должен сперва бросить Маку, тогда ты пустишь его к себе в койку, а он тебе не подойдет. Тебе-то что, отряхнулась и дальше пошла, а он вот сядет между двух стульев, и девчонка останется ни с чем.

— Какая странная у тебя логика…

— Нормальная логика, здоровая. Слушай, а как его звать, этого письменника? Может, я читала?

— Федор. Федор Головин.

— Головин, говоришь? Мне эта фамилия знакома. И имя тоже. Федор Головин… Ах да, был такой граф, сподвижник Петра Первого, генерал-фельдмаршал, если не ошибаюсь. Твой не из тех Головиных?

— Понятия не имею. У меня интерес к генеалогии как-то атрофирован.

— Зря. Но все равно, имя мне знакомо и без генерал-фельдмаршала… Фу, я тоже пьяная, Гелька.

Ой, слушай, я вспомнила! У меня в институте была подружка Дуська Головина! А у нее был брат Федор!

Точно. Это не он?

— Он, он! — воскликнула Ангелина. — Он говорил, что у него есть младшая сестра Дуся.

— Ну надо же, как мир тесен! С ума сойти можно. Только я этого Федора никогда не видела. Он, кажется, был геологом и вечно где-то пропадал… А Дуська была хорошенькая. Мы потом как-то разошлись, не виделись… Ты не знаешь, как она?

— Федя говорил, у нее двое детей, хороший муж…

— Как интересно! Слушай, а у них есть дача?

— Господи, у кого?

— Ну у Дуськи с мужем? Можно было бы им предложить купить тут участочек, если двое детишек…

— А еще надо предложить Маке тут домик купить. Она с восторгом, я думаю, отнесется. Знаешь, как рьяно она взялась за его квартиру, даже с работы ушла.

— Ты ее не любишь?

— Чепуха!

— Ну почему, ты же вроде любишь его, значит, ее любить не можешь по определению.

— Баська, я спать хочу, разморило меня…

Как странно, думала Ангелина, что Баська знает его сестру… Интересно, он сходил в милицию, как обещал? Вряд ли, зачем ему это?.. А приятно, когда стены бревенчатые. И какой в доме чудный запах…

Однако Федор выполнил свое обещание, наведался в отделение милиции. Майор Стрешнев, к счастью, оказался на месте. Сперва он ни за что не желал ничего объяснять невесть откуда свалившемуся мужику, но Федор подарил ему две предусмотрительно взятые книги с проникновенными надписями от автора, и майор сдался.

— Слышь, а ты этой бабе кем приходишься? — спросил он напоследок.

— Пока никем, — честно ответил Федор.

— А, понял! Рассчитываешь с помощью информации, которую из меня вытянул, втереться в доверие?

— Да нет. Просто я ей кое-чем обязан, вот и хочу отблагодарить.

— Да ладно, браток, все ясно, я ж в людях кое-что понимаю. Давай действуй! Она ничего, на мой лично вкус слишком тощая, но смотрится…

— Денис, а может, пообедаем, я приглашаю?

— Да не могу, откуда время? Я и так уж тут с тобой засиделся.

— Все, понял, ухожу! Спасибо тебе, дружище!

— Да не на чем, рад был помочь известному писателю. А книжку новую завези, когда выйдет. Мне-то читать некогда, но батя у меня все читает. Ну бывай!

Они обменялись крепким рукопожатием и разошлись, довольные друг другом. Федор хотел сразу пойти к Ангелине и все рассказать. При этом он должен был обязательно увидеть ее лицо. Интересно, что с ней будет, когда она все узнает, но она сейчас наверняка еще на работе, а опаздывать домой нельзя, он обещал Маке повести ее сегодня ужинать. Значит, визит к Ангелине отложим до завтра. В субботу Мака собирается покупать занавески и еще какие-то тряпки и совсем не хочет, чтобы он ломал ей кайф. Естественно, он ведь будет ворчать, брюзжать, да и что он в этом понимает? Тем более что каждая новая вещь, купленная для его квартиры, была как еще одно звенышко в цепях Гименея, и ему становилось жутковато. А еще надо завтра заехать к Дуське. Оттого что они расстались словно он в ссоре, на душе было неуютно. Вот помирюсь завтра с Дуськой, расскажу Ангелине о визите к Стрешневу и подведу черту под этой историей. И что, Федор, полезешь сам в кузов? Полезу, раз назвался груздем. Но ты ведь им назвался под влиянием немецкого яблочного вина… Ну и что, чем девочка-то виновата, что тебя повело? Ничем. Но что у них вышло с Дуськой или сестра просто ревнует? О боже, как разобраться с тремя бабами сразу? Кошмар какой-то! Напиться, что ли? Это не выход. А где выход? Нет выхода.

Сиди, Федя, в отремонтированной квартире с Макой, она ведь переедет туда с тобой, а свою сдаст, и жить ей, кроме как у тебя, будет негде. Так что ты, Федя, груздь. А квартира с Макой — твой кузов! Здравствуй, груздь! Был такой французский роман «Здравствуй, грусть!». А ты, брат Федор, напиши роман и назови его «Здравствуй, груздь!». Ему стало смешно.

А вечером в ресторане он встретил старого приятеля, журналиста. Тот, глядя на Маку, просто слюнями истек, а она так мило и естественно кокетничала с ним, при этом не давая ни малейшего повода для ревности, что Федор подумал: а она неожиданная девочка, может, и не будет с ней скучно в нашем кузовке? Но все-таки он напился, сам не зная отчего, и, когда они ловили такси у ресторана. Мака сказала:

— Вот видишь, Федечка, если бы у меня была машина…

— Закончишь с ремонтом, иди на курсы. Так и быть, куплю тебе тачку.

— Федечка, а какую?

— Я уже сказал, пока не научишься как следует ездить, подержанные «Жигули», а там будет видно.

— Ну, Федечка, а что люди скажут?

— Вот уж на это мне насрать с высокого дерева…

— И потом, Федя, в «Жигулях» же нет никакой страховки, подушек безопасности и все такое…

— Слушай, какая прекрасная идея! — пробормотал он.

— Какая идея?

— Герой романа покупает своей жене старые «Жигули», чтобы с гарантией угробить, ведь в «Жигулях» нет подушек…

— Федя, что ты несешь? — фыркнула Мака.

— А что, прекрасный способ убийства… Герой знает, что она по натуре лихачка… Он не портит тормоза, не подкладывает взрывчатку, он просто рассчитывает на плохое качество отечественной продукции, и ни один даже самый проницательный следователь не додумается до этого. Разве что Каменская…

Да и то, судя по последней книге, у нее теперь климактерические проблемы…

— Федя!

— Что — Федя, что — Федя?

— Федечка, ты вынашиваешь план убийства, да?

— Ага, все вынашиваю, вынашиваю и никак не могу выносить… Дурочка ты. Мака, маленькая дурочка!

— Не пойму, с чего ты так напился?

— Да это наложилось… Я днем поддал маленько в .милиции.

— Что ты делал в милиции?

— Надо было.., для романа…

Для романа с Ангелиной, добавил он про себя и усмехнулся.

Наутро, едва Мака умчалась, он набрал номер Ангелины. У нее никто не ответил. Он позвонил на мобильный, но услышал, что «абонент находится вне зоны действия сети». Куда ж она подевалась? Впрочем, мало ли куда женщина может пойти в выходной день. В салон красоты, к примеру, по магазинам, к подружке, на свидание, наконец. С утра пораньше? А почему бы и нет? Хотя зачем ей ходить куда-то на свидание? Она живет одна. Неужто у нее нет любовника? Как-то не верится. А может, все дело в том, что у нее сейчас любовник в доме? Вот она и не подходит к телефону и мобильник отключила?