Екатерина Вильмонт - Здравствуй, груздь!

Надо очистить наши отношения от всех и вся, лучше всего уехать куда-нибудь месяца на два, подальше от Москвы, от родственников, пусть они свыкнутся с мыслью, что я женатый человек, а Мака замужняя женщина, и тогда все будет отлично. И чем скорее мы уедем, тем легче будет нам сохранить то хорошее, что есть между нами. При мысли об отъезде, пока, правда, неизвестно куда, он воспрял духом и вошел в подъезд. Тихонечко открыл дверь своим ключом и сразу услышал на кухне голос Маки:

— Нет-нет, левее! Алинка, криво!

Так, Мака не одна. Он замер в нерешительности.

Может, лучше ретироваться, пока его не засекли?

— А теперь нормально?

— Теперь здорово! Просто клево! Ты права, Алинка, так лучше. Ну все, слезай и давай кофейку выпьем.

Ему вдруг захотелось кофе, запах его уже витал в квартире. Но что-то мешало ему объявиться. Какое-то странное нездоровое любопытство, тем более что в его романе есть похожая ситуация. Герой становится невольным свидетелем разговора двух подруг и узнает нечто ломающее все его планы.

— Вкусный кофе! Где взяла кофеварку?

— Купила в «Домино». Клевый кофе получается, правда?

— Ага. Мака, а ты знаешь, что я в Питере встретила твоего папика?

— Да, он что-то такое говорил.

— А с кем был, не сказал?

— С какими-то приятелями.

— Насчет приятелей не знаю, но есть у меня подозрение, что он там был с бабой.

— Да на здоровье!

Это становится интересным, подумал он.

— Ты что, не ревнуешь?

— Брось, Алинка, к кому ревновать-то?

— Ну дело, конечно, твое, но очень уж странно…

— Что странно?

— Он там был с Ангелиной!

— С кем? С Ангелиной? — Мака расхохоталась. — Ну и что? Я, по-твоему, должна ревновать его к старухе?

— Не такая уж она старуха. Я потом их в поезде вместе видела, она спала, положив голову ему на плечо.

— И только-то? Это не криминал.

Он не верил своим ушам.

— Мака, ты что, совсем не любишь своего папика?

— Не-а!

Его бросило а жар.

— Тогда зачем?

— Как ты не понимаешь! Он хорошая партия, он мне непротивен, им легко управлять… Мне уже скоро двадцать четыре, я свои шансы оцениваю трезво.

Он для меня идеальный вариант. С ним я могу далеко пойти!

— Куда? — спросила Алина.

— Он сейчас в моде, по его книгам снимают сериалы, и я уже говорила ему, что буду защищать его интересы, он может настоять, чтобы меня сделали соавтором сценария, а там, глядишь, я стану и сама сценарии писать, давно об этом мечтаю. И вообще, он хороший мужик, мой Федечка.

— А как он в койке?

— Да вполне.

— Не противный?

— Нет, даже очень милый. И бабушка от него без ума.

— Послушай, Мака, а с Димкой ты встречаешься?

— Нет, не время сейчас, надо сначала сочетаться законным браком.

— Чтобы отомстить Димке, что ли?

— В частности, и для этого. Пусть знает! Он женился на какой-то задрыге, а я выйду замуж за знаменитого писателя. Думаю, он не стерпит!

— Неужели ты все еще любишь его?

— Больше всего на свете!

— А если он разведется?

— Нет, поезд ушел. Теперь мне нужен перспективный муж, а не просто красивый парень.

— Знаешь, а мне сначала показалось, что ты в Федора все-таки влюблена.

— Я была влюблена, но не в него, а в ситуацию…

Понимаешь?

— Не очень.

— Ну как… Я приехала первый раз на такое грандиозное мероприятие, и вдруг буквально на второй день появляется известный писатель — и не урод "какой-то, не старик безнадежный, а вполне еще приглядный мужик. Сразу кладет на меня глаз. Почему бы не покрутить с таким? А он вдруг в первый же вечер предложение делает… Я себя сразу такой неотразимой почувствовала, хотя, честно говоря, все не верила, что он не схильнет.

— И теперь не веришь?

— Теперь верю.

— А как же Ангелина?

— Да что Ангелина? Хотя он как-то на днях о ней расспрашивал, да, точно… Но это ерунда. Ну даже если переспит он с ней, от меня не убудет. Да не переспит. Во-первых, ей совесть не позволит, она высокоморальная, а во-вторых, вряд ли у него на нее еще силенки останутся, он так старается со мной…

Федор стоял, не веря своим ушам. Неужто можно быть таким идиотом?

— Да, Алинка, я вот хотела даже с тобой посоветоваться. У него есть сестрица, та еще фруктоза! Он ее обожает, а она…

— Что?

— Понимаешь, она на меня зуб наточила.

— За что?

Федор затаил дыхание.

— Мы с ней поехали на строительный рынок, вдруг ко мне какая-то баба кидается с рекламными листочками, полы из ламината, вид жуткий! Оказалось, Инка Жестева!

— Инка?

— Ну да! Морда испитая, руки — ты бы видела!

И лезет обниматься, а от нее такое амбре… Ну я ее отшила, а золовка-колотовка вдруг заявляет, что это, мол, хамство, что нельзя так с людьми — одним словом, всякие благоглупости… Ну и пошло. Она Феде нажаловалась, но, правда, не сказала, в чем дело.

Он допытывался, что между нами вышло, а я молчу.

Мол, знать не знаю, ведать не ведаю.

— А Инка хорошая девка была.

— Именно что была! Видела бы ты ее!

— А где, говоришь, ты ее встретила? На каком рынке?

— На «Каширском дворе», а тебе зачем?

— Съезжу туда, попробую найти. Может, ей помощь нужна. Ладно, Мака, мне пора. — Голос Алины звучал сухо.

— Прекрати, Алинка! Что вы все на меня…

Федор не хотел ни за что, чтобы его тут засекли, и на цыпочках выбежал из квартиры. Подозревая, что сейчас выйдет Алина, он побежал не вниз, а вверх по лестнице.

"Действительно, вскоре появилась Алина, она не стала дожидаться лифта. Федор посмотрел в лестничное окно. Вот она выбежала из подъезда, села в свой крошечный «фольксваген» — жук и укатила. А он с громко бьющимся сердцем замер на площадке. Как сейчас быть? Пойти к Маке и сказать ей все, что он о ней думает? Она начнет отпираться, рыдать, клясться в неземной вечной любви, устроит истерику, будет угрожать самоубийством… Невыносимо, но как-то надо это пережить. Нет, не пойду, решил он, не могу ее видеть сейчас. Надо остыть и все обдумать.

Он спустился, сел в машину и решил первым делом забрать от Маки свои вещи: компьютер и рукописи. И это надо сделать незамедлительно. Но куда деваться с этими вещами? К себе нельзя. Да, умеешь ты устраиваться, Федор! Ничего, на худой конец поживу несколько дней у Левушки. Правда, там придется все время пить, если не с самим Левушкой, то с его гостями. А пить нельзя сейчас.

Потому что Мака потом повернет все так, что у меня просто пьяный бред, и ведь сумеет убедить всех, в том числе и меня самого… Поеду-ка я к Дуське. У меня есть ключи от ее квартиры. А как выкурить Маку из моей? Придется подождать… Ох, сегодня ведь назначены смотрины… И все решат, что я просто испугался уз Гименея. И Мака будет несчастной, невинной жертвой великой любви к мерзавцу…

Ну нет, голубушка, этот номер не пройдет, я не позволю и дальше делать из меня конченого лоха.