Аннэ Фрейтаг - Вечность в тебе [litres]

Джейкоб вынимает из ушей наушники. Я стою прямо перед ним. Так близко, что слышу музыку, которая продолжает тихо играть. Он смотрит мне в глаза. И его взгляд проникает глубже, чем любого другого человека. Словно он видит во мне то, чего не видит больше никто.

– А вот и ты, – говорит Джейкоб, и я слышу, как хрипло звучит его голос.

– Доброе утро, – говорю я.

Затем он кивает в сторону входа.

– Голодная?

– Весьма.

Джейкоб берет меня за руку, и мы вместе заходим внутрь.

Мы накупили целую кучу продуктов. Хлеб, ветчину, яйца, немного фруктов и помидоров. Луизе хотелось клубничного джема, а мне – малинового.

Из полиэтиленового пакета пахнет хлебом и кренделями. И круассанами, в которых столько масла, что я уже знаю: если их разломить, они оставят на моих пальцах жирные следы.

Мы стоим на светофоре. Как раз между домами, в которых находятся наши квартиры. Налево – к ней, направо – ко мне.

– Налево или направо? – спрашиваю я.

– Направо, – без колебаний отвечает она.

Значит, мы идем ко мне. Уже почти девять, и довольно солнечно. На улице и внутри нас.

Когда я просыпаюсь, небо уже темнеет, готовясь к приближающейся ночи. Этот оттенок – нечто среднее между серым и синим. Я лежу на плече Джейкоба, и его сердце равномерно и спокойно бьется о мой висок.

Мы хотели просто ненадолго прилечь. Закрыть глаза на несколько минут. Это было несколько часов назад. Я даже не помню, как заснула. Только сам сон. Я помню себя в лунном свете. На берегу пруда. Свет снова был тусклым, и поверхность воды блестела. Больше ничего не было. Ни шума, ни ветра. Только я и тьма. Через некоторое время мне стало ясно, что на этот раз никто не придет. Но я все равно надеялась на это. Ждала заметить очертания, услышать шорох, хоть что-то. Но было тихо. Я оставалась одна.

В какой-то момент я легла на поляну, и мой взгляд затерялся в бесконечности неба. В чернеющей темноте и созвездиях. Рыбы, Водолей и Рак. Они были ярче остальных. Как светящиеся указатели во тьме. Казалось, там, наверху, есть что-то еще. Одинокая маленькая лодка, плывущая по небосводу. А потом я проснулась.

Теперь я лежу и ощущаю какое-то странное чувство. Беззаботность и грусть. Интересно, почему Кристофер не пришел? И при чем тут созвездие Рака. Я – Рыбы, мой брат был Водолеем, но почему Рак? И к чему эта маленькая лодочка?

Из гостиной доносится музыка. Не так уж громко, но достаточно, чтобы расслышать песню. Сначала я воспринимаю только неопределенные звуки, но потом они превращаются в мелодию, которую я знаю. «The Night We Met» группы Lord Huron. Она такая же задумчивая и красивая, как и в ту ночь, когда я впервые ее услышала. Именно здесь. В этой постели. На плече Джейкоба.

В ночь, когда все начало меняться. Просто тогда я еще не понимала этого.

Мы вчетвером сидим за кухонным столом и едим раклет. Я терпеть не могу раклет, потому что нужно триста лет, чтобы съесть нормальную порцию. Но поскольку Джулия все купила и несколько часов стояла у плиты, я делаю вид, что мне нравится. Я кладу большой кусок сыра в крошечную сковородку и помещаю его под гриль. «Боже, я ненавижу раклет».

– Я люблю раклет, – говорит Джулия, втыкая вилку в гриб, разрезанный на четвертинки. Мой брат напряженно улыбается, а улыбка Луизы дружелюбна. – А вы нет? – она смотрит на меня.

– Отчего же, – говорю я. – Очень.

Артур еле сдерживает смех, и я пинаю его под столом.

На первый взгляд все как всегда, но на второй – совсем нет. Что-то произошло, хотя на самом деле ничего не случилось. Мы с Луизой как-то сблизились. Так, что между нами, кажется, не поместится и лист бумаги. И физическая близость тут ни при чем.

Я нахожу ее руку под столом и держу в своей. Наши взгляды встречаются, и глаза Луизы светятся угольно-черным светом.

– Не хотелось бы мешать, но твой сыр вот-вот сгорит, – говорит Артур.

Он протягивает мне мою сковородку. Я беру ее и кладу на свою тарелку, не отпуская руки Луизы. Артур переводит взгляд с меня на Луизу, словно мы играем в теннис.

И больше всего на свете мне хочется сказать «Да, мы вместе». Но это не так.

Мы – Луиза и Джейкоб.

Я не знаю, что это значит для нее.

Для меня это значит все.

Музыка закончилась, и Артур с Джулией ложатся спать. Значит, остаемся только мы. Такое ощущение, что между нами есть что-то вроде препятствия, которого я не вижу. Как будто я сделала что-то не так. Или сказала что-то глупое. Но я не говорила глупостей.

Я вытираю стол, а Джейкоб чистит блюдо из-под раклета. И тогда я спрашиваю:

– Ты не против, если я снова включу музыку?

– Нет, – говорит он, – совсем нет. Пин-код 8702.

Он говорит рассеянно, как будто размышляет. А я гадаю, о чем он думает, но ничего не говорю. Вместо этого я беру его телефон. Он лежит на своем месте, на полке над раковиной. Я ввожу код и открываю Spotify.

У Джейкоба всего несколько плей-листов. Шесть штук. «Бокс», «Бег», «Отключка», «Автострада», «Фортепиано»… и «Луиза».

Луиза.

Я поднимаю взгляд. Мое сердце бьется быстрее, а в горле пересыхает. Я нажимаю указательным пальцем на плей-лист с моим именем. Он открывается. Здесь десять песен. Некоторые из них я знаю. Другие – нет. Последнюю Джейкоб добавил всего несколько часов назад: The Moon Song Карен О.

Я выбираю ее. И в тот момент, когда начинается песня, я чувствую взгляд Джейкоба. Я смотрю на него. Лицо его напряжено, а глаза темные и настороженные, словно изучают меня. Фоном играет песня. Женский и мужской голос. И акустическая гитара. Она тихо и с надеждой касается меня, словно обнимая.

Мы с Джейкобом смотрим друг на друга. Слишком долго для обычного взгляда. И тогда я делаю шаг к нему. А он – ко мне. Мы так близко, что мне приходится поднять глаза еще выше, чтобы увидеть его полностью.

– Почему плей-лист называется «Луиза»? – шепчу я.

– Ты знаешь почему, – шепчет он в ответ.

Я кладу телефон на столешницу рядом с собой. Напряжение возрастает, и у меня во рту становится сухо. Кажется, я дрожу. Руки, суставы – все дрожит. Миг растягивается и растягивается. До тех пор, пока больше уже невозможно. И тогда он рвется.

Наши губы соприкасаются. Его дыхание теплое и неровное, оно смешивается с моим. Напряженный момент. Мое сердце колотится как бешеное. Оно бьется все быстрее, быстрее и быстрее. Джейкоб притягивает меня к себе. Сильно. В хорошем смысле этого слова. Мы стоим тело к телу, и я теряю почву под ногами. Кончик его языка касается моего пирсинга, и я перестаю дышать. Секунду, две, три. Время останавливается. Все внутри меня вибрирует. Мышцы дрожат.

Этот поцелуй – еще не поцелуй, это лишь начало, и мои руки наполняются мурашками. Я закрываю глаза и слышу только нас. И тогда я крепче прижимаюсь к нему губами и открываю рот. Я ощущаю сердцебиение Джейкоба и его дыхание на моей коже. Наши языки сближаются. На вкус он как десерт.