Маргарет Макхейзер - Почти что сломанная жизнь [ЛП]

Я сажусь в кресло около окна и смотрю на улицу.

Доверие Эйлин больше, чем я мог ожидать на этом этапе. Она впустила меня в свой дом, оставаясь в постели, полностью уязвимая. Она позволила мне кормить себя с ложечки и, даже не спросив, взяла лекарство из моих рук.

Может быть, еще сама не осознавая того, что делает, она полностью открылась лечению.

Мои глаза поднимаются на нежно-голубое небо, и я задумываюсь, не обещание ли это счастливого будущего Эйлин.

И тут, синяя сойка садится на подоконник и заглядывает внутрь.

До чего же насыщенный и невероятный цвет.

Поток солнечного света проникает в окно, прямо мне в лицо, отчего мне становится слишком тепло, и я просыпаюсь.

Открыв глаза, вижу Доминика, спящего в кресле напротив кровати. Его голова запрокинута, рот открыт, и он слегка похрапывает. Одну ногу он перекинул через подлокотник кресла, а руки обнимают грудь.

Я не испугалась, увидев его в своей комнате. Знание того, что он здесь, на самом деле довольно успокаивает.

Я пытаюсь вылезти из кровати, не разбудив его, и сходить в ванную, но как только мои ноги достигают холодного пола, Доминик шевелится и вскакивает с кресла.

— Эйлин, ты в порядке? Куда ты собралась? — говорит он, моргая усталыми глазами.

— Мне надо сходить в ванную. Прости, я не хотела тебя будить.

— Я не спал. Ждал, пока ты проснешься, чтобы узнать, как ты себя чувствуешь.

Я встаю и кладу руку на спинку кровати, чтобы не потерять равновесие, голова немного кружится.

— Доминик, ты храпел.

Он трет глаза, потягивается и поднимая руки над головой, почти достает до потолка.

— Будешь насмехаться надо мной? Я же сказал, я не спал.

— Ну, конечно. — Шатаясь, иду в ванную, — тогда ты, наверно, захочешь стереть слюну. — Я жестом показываю на его рот и усмехаюсь.

Доминик вытирает рот, но ничего там не обнаружив, качает головой и улыбается этой своей милой ухмылкой. Я захожу в ванную, замечая, что сегодня чувствую себя гораздо лучше, чем вчера.

Закончив, я спускаюсь вниз и прогреваю кофемашину, сварить себе и Доминику кофе.

Через пару минут он заходит в кухню и садится на облюбованный им стул.

— Могу я чем-нибудь помочь? — спрашивает он.

— Нет, это всего лишь тосты и кофе.

— Учитывая то, что ничего другого у тебя нет, сойдет и это. Ну, так как ты сегодня себя чувствуешь? — Он подходит ко мне, пощупать лоб, что как я помню, делал вчера очень часто. Даже ночью он постоянно проверял меня.

Сначала было странно, что это не мама заботится обо мне. Но Доминик очень нежен, и за то очень недолгое время, что он приходит сюда, я уже научилась доверять ему. Это кажется таким естественным.

— Уже лучше. Горло не так саднит, да и тело не болит так, как вчера.

— На ощупь ты все еще горячая, так что сегодня никаких нагрузок.

— Хорошо, — говорю я, смотря вниз на чашки, которые я достала для нас.

— Что такое? — спрашивает Доминик.

— Мне вчера сон приснился, просто думаю об этом.

— О чем был сон?

— До того как все это произошло, у меня была лучшая подруга, которую я оттолкнула, вернувшись из больницы. Она пыталась помочь мне, но я просто не могла дружить с ней так, как она того заслуживала, поэтому я избегала ее до тех пор, пока она не перестала и вовсе звонить мне.

— И что бы ты хотела сделать с этим?

— Я не знаю, — начинаю говорить я, продолжая варить кофе, — думаю, я хотела бы позвонить ей.

— Тогда почему не позвонишь?

— Что, если она уже забыла меня? — я протягиваю Доминику его латте. Он смотрит сначала на кофе, потом снова на меня, затем берет чашку и делает глоток.

— Тогда напомни ей.

— Что, если наша дружба уже давно позади? — Беру свой кофе и сажусь напротив Доминика.

— Ты пытаешься найти отговорку, чтобы не звонить ей? Потому что то, что ты говоришь, не имеет никакого смысла. Звучит так, будто ты предпочла бы не знать, вместо того, чтобы рискнуть и позвонить ей.

— Гммм, — я глубоко задумываюсь над словами Доминика. Я действительно ищу отговорки?

— Я сам приготовлю нам завтрак, Эйлин. Почему бы тебе не попробовать позвонить ей? — Он встает достать хлеб из хлебницы. — Как ее зовут?

— Фейт. Мы всю школу были лучшими подругами и даже после школы были довольно близки. До… — Мне не нужно заканчивать предложение, Доминик в курсе, что значит «до».

— Ладно, — я кладу хлеб в тостер. — Почему бы тебе пока не попробовать позвонить Фейт? Думаю, ее реакция может удивить тебя. И я все еще здесь, — говорит он, поворачиваясь ко мне спиной, продолжая готовить завтрак.

— Хорошо. Думаю, я позвоню ей.

— Тут нет никаких «я думаю». Или звонишь или нет. Что выбираешь? — говорит он обычным тоном, глядя на меня через плечо.

— Ладно, я могу это сделать. — Я иду в гостиную, сажусь на диван и беру телефонную трубку. Набираю единственный известный мне номер Фейт. Мысль о том, чтобы снова говорить с ней, посылает по всему моему телу мурашки. А вдруг ее номер поменялся? Я так чертовски нервничаю, что мои ладони начинают потеть.

— Алло, — отвечает Фейт.

— Фейт? — Я сразу же узнаю ее голос.

— Даа. Кто это?

— Это Эйлин. — Мой голос срывается, и на глаза наворачиваются слезы. Сердце колотится как бешеное.

— ЭЙЛИН! — кричит она в телефонную трубку. Я немного отодвигаю ее от своего уха, но от того, как счастливо звучит голос Фейт, я улыбаюсь.

— Да, я скучала по тебе, — произношу я, не совсем понимая, с чего начать разговор.

— О Господи! Эйлин, я так скучаю по тебе. Как ты? Чем занимаешься? Где ты? Я могу приехать, повидаться с тобой? — Она с такой скоростью забрасывает меня вопросами, что от такого энтузиазма у меня начинает кружиться голова, и я начинаю смеяться.

— Я все еще живу в своем доме, и думаю у меня все нормально.

— Как дела? Ты все еще проходишь курс лечения? А твои встречи с психологом? Ты уже выходила из дому? Расскажи мне все. — Она умолкает, позволяя мне заговорить.

— Ну, у меня новый доктор, и он по-настоящему очень хороший. Он уже так здорово мне помог, и я звоню… знаешь, я тут подумала, может ты хотела бы зайти? Если хочешь, конечно.

— Ааааааа! — снова кричит она в телефон. — Ты чокнулась? Конечно же я хочу прийти, но не смогу до воскресенья. Можно я приду в воскресенье и принесу с собой ланч? Я дождаться не могу. Эйлин, я в таком восторге. — Фейт всегда болтала больше, чем я. Я так счастлива, что она собирается прийти повидать меня.

— Хорошо, значит в воскресенье. Спасибо, Фейт. Не могу дождаться, чтобы повидаться.

— Мне пора бежать, иначе я опоздаю на работу. Но в воскресенье, около одиннадцати, я буду у тебя.

Мы закончили разговаривать, и я все еще сижу на диване с огромной, будто приклеившейся ко мне, улыбкой. Конечно, я этого не вижу, но ощущаю ее на своем лице. Такое ощущение, что я очень долго не пользовалась этими мышцами. Господи, я чувствую себя просто невероятно.