Виктория Холт - Невеста замка Пендоррик

— Настоящие девонширские сливки! — радостно сообщила Дебора. — Чувствуете разницу?

Особой разницы я не почувствовала, но сказала, что действительно очень вкусно.

— Корнуэльцы говорят, что мы у них научились делать такой варенец, а на самом деле это они научились у нас.

Мы обе развеселились, и я подумала, что хорошо все-таки, что я приехала, и Дебора права — было бы очень опрометчиво с моей стороны гостить у Клементов.

Кофе мы пили в гостиной, а потом Дебора показывала мне дом. Сначала она повела меня в мою комнату на верхнем этаже. Это была большая, странной формы комната с двумя окнами. Потолок был слегка покатый, повторявший уклон крыши, и эта неправильность придавала комнате очаровательное своеобразие. Односпальная кровать помещалась в алькове, из другой мебели я увидела письменный стол, платяной шкаф и маленький столик у кровати. Покрывало и ковер были голубые, чуть темнее обоев.

— Восхитительно! — сказала я.

— И на самой верхотуре, под крышей. Тут всегда много света и воздуха. А посмотрите, какой вид.

Я подошла к окну. В лунном свете был виден сад перед домом и дальше болота с зарослями вереска.

— Вот при дневном свете посмотрите, — сказала мне Дебора. — Тут вересковые болота на мили кругом. Такая красота!

— Завтра пойду погуляю.

Она не ответила, с мечтательной восторженностью глядя вдаль. Потом, встряхнувшись, сказала:

— Давайте, я помогу вам разобрать ваши вещи.

— Спасибо, на я сама справлюсь. Я захватила только самое необходимое.

— Тут полно места.

Она открыла дверь шкафа. Я вынула два платья, которые захватила с собой, ночную рубашку, еще какую-то мелочь и повесила на плечики.

— А теперь, — сказал Дебора, — я покажу вам дом.

Экскурсия мне очень понравилась. Я посмотрела детскую, где Дебора с Барбариной играли в юные годы, музыкальную комнату, в которой Барбарина училась играть на скрипке, большую гостиную с концертным роялем, посмотрела через окно на огороженный каменной стеной фруктовый сад.

— У нас тут росли чудные персики. Садовник всегда оставлял лучшие для Барбарины.

— Вам не было иногда обидно, что Барбарине доставалось все самое лучшее? Вы ей на завидовали?

— Завидовать? Барбарине? Мне и в голову это не приходило. Мы же с ней были почти одним существом, как только близнецы могут быть.

— Мне кажется, Барбарине очень повезло, что у нее такая сестра, как вы.

— Ей вообще всегда везло… до того, как она замуж вышла, я хочу сказать.

— Что же там действительно произошло? — спросила я. — Несчастный случай?

Лицо ее вдруг исказилось, и она отвернулась.

— Это был о так давно, — проговорила она почти жалобно.

— И вы все еще…

Она взяла себя в руки, как бы вся собралась.

— Было предположение, что с ней тогда кто-то был на галерее.

— Вы этому верите?

— Да.

— Кто же?

— Прямо никогда не говорили, но многие считали, что это был…

— Ее муж?

— Все знали, что он продолжал связь с этой женщиной.

Барбарина была ему совсем не нужна, нужны были только ее деньги… Такие старые дома, как Пендоррик, съедают уйму средств. Там всегда нужен ремонт, то одно, то другое выходит из строя…

— Вы думаете, он убил Барбарину, чтобы получить ее деньги и жениться на Луизе Селлик?

— Может быть…

— Но ведь он на ней не женился.

— Возможно, не осмелился…

Она с наигранной бодростью улыбнулась.

— Но мы не должны так говорить о нем. Это несправедливо, ведь ничего не известно точно. И давайте-ка вообще сменим тему. Скажите, чем вы собираетесь заняться, пока вы здесь.

— Гулять, осматривать окрестности, сколько смогу. Встану завтра пораньше, а то времени у меня не очень много, так что жалко терять его впустую.

— Тогда я пожелаю вам спокойной ночи. Спите хорошо, хотя это не всегда удается в незнакомом месте. Я скажу миссис Хэнсон, чтобы принесла вам стакан молока. Или вы хотите еще чего-нибудь? «Хорликс» [26] Фирменное название укрепляющего молочного напитка. . Или, может быть, какао?

Я отвечала, что предпочитаю простое молоко.

Мы еще немного поболтали, и Дебора проводила меня до моей «голубой» комнаты.

— Вам здесь будет очень спокойно, — пообещала она.

— Я в этом не сомневаюсь.

— Барбарина всегда говорила, что это лучшая комната во всем доме. Это была ее комната, пока она не переехала в Пендоррик.

— Комната Барбарины?

— Самая удобная и очень тихая. Поэтому я вам ее и дала.

— Вы очень добры.

— Вам… она нравится, не так ли? А то можно и другую приготовить.

— Нет-нет, мне очень нравится.

Она вдруг рассмеялась.

— Ее призрак ведь в Пендоррике должен бродить, а вовсе не в нашем старом добром Мэноре.

Дебора задернула шторы и зажгла настольную лампу возле кровати, и комната стала еще уютнее.

— Вот теперь хорошо. Надеюсь, вам не будет холодно, там должны быть две грелки в постели.

Она потрогала кровать.

— Так и есть, все правильно. Ну, спокойной ночи, милая, спите крепко. Я пришлю молоко. Минут через пять или десять?

— Через пять, если можно.

— Конечно. Ну, ложитесь, отдыхайте.

Оставшись одна, я разделась, надела ночную рубашку и, отодвинув шторы, постояла у окна, глядя в ночь.

«Тут так тихо, спокойно, — размышляла я. — У меня будет время все обдумать и решить, что же мне делать дальше».

Раздался стук в дверь, и я с удивлением увидела Дебору. Она несла стакан молока на подносе.

— Вот решила сама вам принести.

— Спасибо, Дебора.

— Пейте, пока не остыло, хорошо?

Она поцеловала меня и ушла, а я села на край кровати и отпила молока, которое было очень горячее. Отставив стакан, я легла, но спать мне совсем не хотелось. Я пожалела, что не вязала с собой что-нибудь почитать, забыла в спешке.

Я оглядела комнату в поисках книги, но ничего не увидела. Машинально я выдвинула ящик стола. Внутри лежала старинная толстая тетрадь в кожаном переплете. Вынув ее, я обнаружила надпись, сделанную на первом листе круглым детским почерком: «Дневник Деборы и Барбарины Хайсон». И далее приписка: «Единственный в своем роде дневник — написанный двумя людьми, хотя мы, конечно, не совсем два разных человека, не так, как другие. Это потому, что мы близнецы». И подпись: Дебора Хайсон, Барбарина Хайсон.

Я посмотрела на подписи: словно одна рука писала.

Я была заинтригована. Потом я вспомнила, что это личные записи, читать которые было бы стыдно, с твердостью закрыла тетрадь и сделала еще глоток молока. Но убрать дневник в ящик я не смогла.

Так я сидела довольно долго, борясь с собой.

«Это дневник Барбарины, и, значит, из него я могу узнать о ней что-нибудь, что, возможно, поможет мне разобраться в моих собственных проблемах, — говорила я себе и тут же сама себе возражала: Но Барбарина умерла еще до твоего рождения. И ты же не веришь в эту глупую легенду. Так какое отношение может иметь Барбарина к тому, что происходит с тобой? С чего ты решила, что есть какая-то связь?» И снова другой голос убеждал: «Допустим, я не верю легенде, что из того? Я слышала пение на кладбище, когда меня заманили в склеп. Тот, кто хочет убить меня, явно собирается сделать это так, чтобы все поверили, что меня погубил призрак Барбарины. И, без сомнения, здешние жители будут уверены, что Невеста Пендоррика была обречена, что действует давнее проклятие. А будучи убежденными в этом, они закроют глаза на многие, вполне прозаические моменты, и собрать улики уже будет невозможно».