Надежда Волгина - Резус-фактор

Вот же пристала! И то, что Шевцов все еще в клинике, меня тоже удивило. Помнится, Лора говорила, что бывает он тут трижды в неделю и редко когда остается на ночь.

– Хорошо, я поговорю с ним, – согласилась я, понимая, что она от меня не отстанет.

– А потом расскажете мне все честно? – допытывалась Наташа.

– Расскажу, – кивнула я.

Я была уверена, что с ребенком ее все в порядке, в отличие от его мамы. У Наташи явно расшатались нервы, но, наверное, это нормальное состояние после родов.

– Тебе Слава-то звонил? – вспомнила я, что хотела спросить.

– Нет. И не надо, – поджала она губы. – Сейчас не надо, – чуть менее уверенно добавила.

Ну ладно, с этим я тоже пока не буду к ней приставать. Пожалуй, мне действительно стоит разыскать доктора и поговорить с ним. И не только о ребенке.

Первым делом я наведалась в кабинет Шевцова, где, конечно же, его не обнаружила. Почему-то была уверена, что его там нет. Вечер, скоро отбой… что ему тут делать? Да и вообще в клинике. Почему не отправился домой?

Ломиться во все остальные кабинеты не стала, да и большинство из них были заперты в это время.

В детское отделение посторонним вход был запрещен. Пациенты клиники в такую погоду и в это время тоже в основном разошлись по апартаментам, разве что одна пара сидела в холле и о чем-то тихонько разговаривала. Чтобы не мешать им, я вышла на крыльцо.

Лил дождь. Настоящий, весенний, с грозой. Зябко было разве что чуть-чуть, и я плотнее закуталась в кардиган. Но наблюдать за непогодой было приятно, особенно из моего укрытия – навес над крыльцом надежно защищал меня от ливня, и даже брызги до меня не долетали.

Есть в дожде что-то волшебное, загадочное. Возможно, такое впечатление складывается от того, что смачивая все на своем пути, он меняет зрительные очертания предметов, и оттого в них словно поселяется тайна. Но все окружающее кажется именно таким, когда сама ты находишься в надежном и сухом месте. Стоит только оказаться частью непогоды, как сразу же чувство уюта выветривается их души и становится даже тоскливо.

Мой взгляд скользил по мокрой асфальтированной дорожке с пузырящейся на ней водой, по сочной обильно смачиваемой траве, по подрагивающим под напором стихии листьям на деревьях… когда появился человек, нарушив тем самым гармонию природы, но и одновременно удивительным образом вписавшись в нее.

Шевцов вбежал на дорожку через калитку, одетый совсем не по погоде, слишком легко – в майку и спортивные штаны. Он был мокрый насквозь, но замерзшим не выглядел. И меня заметил не сразу, а лишь когда приблизился к крыльцу вплотную.

– Добрый вечер, Настя! – поприветствовал меня он, ступая под навес и заглаживая руками волосы, с которых вода даже не капала, а лилась.

– Вам не холодно? – поинтересовалась я, не в силах перестать любоваться его мышцами и ладной фигурой, облепленной мокрой одеждой.

Не зря женщины клиники сходят по нему с ума, не зря, – в который раз подумалось. Здесь есть на что посмотреть, раз даже я залюбовалась. Шевцов хорош собой, как породистый самец. Но что внутри у этого самца?

– Йога и дождь сочетаются удивительным образом, – улыбнулся он. – А вот вы, кажется, замерзли, что в вашем положении не очень хорошо. Кого-то ждете тут?

Так вот он чем занимался, йогой? Даже немного завидно стало, что сама сейчас не могу так. Не в смысле выполнять асаны под дождем, а заниматься в полную силу. Сейчас у меня комплекс был очень щадящим – наставник разработал его специально для меня. И времени на него уходило совсем не много, по утрам.

– Вообще-то, вас, – решила я воспользоваться моментом, раз уж мы случайно встретились. – Вернее, я искала вас, а потом вот вышла на улицу… – сразу же спохватилась, чтобы он не дай бог не подумал, что я за ним шпионю.

– Вот как? – если он и удивился, то не подал виду. – Ну тогда, если вы немного подождете, пока я переоденусь в сухое, обещаю напоить вас вкусным согревающим чаем, – улыбнулся Шевцов так, что любая звезда голливуда сошла бы с ума от зависти.

Так и получилось, что в холл клиники мы вернулись вместе. Я осталась ждать Шевцова на диванчике, он же отправился к себе в кабинет, по всей видимости.

Вернулся он довольно быстро, переодетый в рубашку с коротким рукавом и джинсы. Волосы все еще были мокрыми и гладко зачесанными. Вынуждена была признать, что такая прическа ему даже больше к лицу.

Я встала навстречу Шевцову и последовала за ним. Сначала мне показалось, что ведет он меня в столовую. Но он прошел мимо нужной двери, и вскоре мы оказались на небольшой кухоньке, имитирующей домашнюю.

– Это кухня для персонала клиники, – пояснил Шевцов, наполняя водой чайник и ставя тот на плиту.

– Мне здесь находиться не положено? – с улыбкой поинтересовалась.

– Ну вы же со мной, – посмотрел он на меня так, мол, не задавайте глупых вопросов. Даже стыдно стало. – Какой чай предпочитаете – зеленый или черный?

– Мне все равно. Я не большой любитель чая.

– И зря. Впрочем, еще пару лет назад я и сам так относился к чаю. А потом побывал в Японии, где много чего узнал про этот напиток и традиции, связанные с ним, – с улыбкой пояснил Шевцов. – Сам я люблю черный чай. И раз вам все равно, какой пить, сделаю вам на свой вкус.

Я кивнула, размышляя на тему, что у него, должно быть, очень насыщенная жизнь. Интересная работа, широкий круг общения… Все это было и у меня – работу я свою любила, на недостаток общения не жаловалась. Только вот почему-то на фоне Шевцова собственная жизнь показалась мне скучной.

Вскоре передо мной стояла полная чашка чая, который издавал изысканный аромат каких-то трав. Но даже не сам чай привлек меня, а чашка. Не большая и не маленькая, она показалась мне очень красивой, как бы даже не ручной работы. Шевцов и это заметил и пояснил.

– Чаепитие в Японии – настоящий культ со своими традициями, идущими из древности. И одна из них – специальная и красивая посуда, узоры которой принято рассматривать по мере осушения чашки. Эти я привез из Японии, рассмотрите потом.

– Хорошо, – кивнула я, прихлебывая обжигающий напиток. Дальше решила перейти к делу, чтобы не затягивать ни чаепитие, ни наш разговор. – Даниил Эдуардович…

– Сейчас вы не моя пациентка, а гостья, – перебил меня Шевцов. – Зовите меня просто Даниил. Иначе я чувствую себя перестарком.

– Неудобно как-то, – пробормотала я, отхлебывая чай.

– Что именно? – опустился Шевцов на соседний стул и обхватил свою чашку руками, словно согреваясь.

Невольно подметила, что пальцы у него длинные, сильные, с овальной формой ногтей. Красивые мужские руки. До какой же степени природа обласкала этого мужчину, наградив его всеми возможными красотами.

– Звать вас по имени.