Надежда Михайловна - Нужным быть кому-то (СИ)

Макс привез матрас, пледы и частенько оккупировал «дедову подругу».

А после каникул зарядил дождь, нудный, надоедливый — он, казалось, никогда не кончится. Девчушки изнылись, каждый день смотрели прогноз погоды и ждали когда снег выпадет. Дед в деревню ездил вдвоем с Палычем (Валю категорически не брали в такую слякоть), навестить теперь уже своих двух стариков. Дед Вася незаметно тоже стал «нашим». Да и как отбросить его, когда он, как Санька Горшков — такой же восторженный и радостный при виде их. Дети передавали ему рисунки, сладости и дед цвел…

Макс привез ему рамочки, и у деда на стене теперь «имелася выставка», хвалился деушкам, те приходили в гости, пили чай, иногда и самогоновку, вели долгие разговоры.

Макс гоготал:

— Во, баб Таня, а ты говорила, посиделки в прошлое ушли… Дед у нас, как Утесов, который говорил: — «Мне не восемьдесят пять, а без пятнадцати сто!»

— А и хорошо, Максимушко. Дед-от не скучает, да и нам есть куда пойти, все не по избам сидеть в окно на дождь глядеть.

Макс иногда заставал их всех в клубу и с удовольствием общался. Расспрашивал их о молодости, заразительно гоготал, искренне возмущался, спорил, вредничал, а «пожилая молодежь» платила ему тем же.

— Представь Иван, наша Мария, сурьёзная всегда смолоду, а тут с Максом спорила… на бутылку!!Азартно так, до крику. И ведь проспорила, а этот прохиндей только посмеивается. Девки-то ждут не дождутся, когда он приедет, а уж если наведался, дождь не дождь, весь «клуб» в полном составе к деду идут. Девки-то теперя, каждая со своим печивом приходит, стараются одна перед одной. Да и довольны — летом-то у всех дети-внуки, а ноябрь — декабрь всегда сыро, голо, скучно. Макс, он как юла, а ещё у него такая черта хорошая — ему что стар, что млад, со всеми будет спорить, ругаться, как он сам скажет, «пургу гнать», но весело с ним.

А в средине декабря подморозило… выпал небольшой снежок, выглянуло солнышко.

Девчушки прыгали в восторге:

— В деревню, деда, в деревню!!

— Еле дождались субботы. Едва рассвело, все были готовы к поездке, Палыч взял исстрадавшуюся по своей Каменке Валю — он очень трепетно и бережно оберегал её от всего — и поехали, на подъезде к деревне у всех горели глаза.

— Девчушки с визгом повисли на бабе Тане, тут же выбежали Ульяновы, с дальнего конца улицы шустро трусил дед Аникеев:

— Радость случилася у всех! — выразился дед Вася.

— К обеду прикатил Ванюшка с семьей, стало как всегда — шумно, колготно, весело.

— Валю и жену Ванюшки, как «слегка испорченных», и чтобы не попали под горячую руку, отстранили от суеты. Они должны были родить друг за дружкой — одна в начале марта, вторая в средине апреля. А остальные дружно готовились к застолью, тем более что «на завтра праздник большой будет — „Никола Зимний“».

— В церковь пойдете-ли? — спросила баба Таня.

— Да!! — дружно ответили все.

— Иван, Феле-то звякни, пусть хоть к вечеру приедет, чай обидится, что не позвали?

Лёшка сказал:

— Уже! Едет, такси взяла.

— Вот и славно! — Валя, — Лёшка присел рядом с ней, — можно я животик потрогаю?

— Та кивнула. Осторожно притронувшись руками к животу, он замер, а малыш, словно узнав кто это, сильно пнул в ладонь Лехи.

— Привет, маленький, скоро с тобой познакомимся! — друг расплылся в улыбке, — дружить точно станем!

И как не пытались сестрички, чтобы малышок их тоже пнул, тёзка, находящийся пока в животе, не реагировал на них. Валя и присевший рядом Палыч, посмотрев друг на друга, выдали Лёшке страш-ш-шную тайну:

— Лёш, мальчика назовем как тебя, и в честь тебя, не подойди ты тогда к Валюшке, я её и не нашел бы… а так, вот, будет у тебя маленький тёзка, скоро.

— Клёво! Я вас тоже люблю!

Ввалилась Феля с большими пакетами в руках:

— Козыревы, я вас прибью!! Почему меня не взяли?

— Ты ж сама, Федоровна, сказала, что устала, и будешь до обеда отсыпаться…

— Мало ли, что я сказала… — остывая, бурчала Феля. — Макаровна, я так по тебе соскучилась, и по вам, политическая семья, тоже! — повернулась она к Ульяновым.

Детки, наевшись, шустро убежали прогуляться, а взрослые за столом засиделись, было так тепло и уютно сидеть в кругу таких близких людей.

— Я вот себе удивляюсь… — протянула Феля. — Всю жизнь недоверчивая, а с вами, глянь, лужицей растекаюсь.

— А это, Феля, от того, что мы завсегда тебе рады, без хитростев, вот душа-от и размягчается! Вон, Максимушко… На что прохиндейская натура, а в деревню-от зачастил!

— Наслышана про ваши посиделки, наслышана!

— А чё, мы после посиделков-от с им пару годков с себя точно стряхиваем, а уж если спор зачнется у него с кем-то… то и три, — дед Вася оживленно стал рассказывать про Максовы разводы деушек. — Подожди, снег толком выпадет… ещё и с горы в Малявку с им скатываться рискнем.

К вечеру напарились в бане, в зимнее время баня воспринималась ещё восторженнее.

Утром съездили всем колхозом в церковь, отстояли службу…

Иван с умилением смотрел на своих девчушек — такие забавные, в платочках, выданных Макаровной, сосредоточенные, немного неумело крестящиеся, они вызывали щемящее чувство нежности.

После службы отец Федот читал проповедь и в конце обратился к прихожанам:

— Здесь, среди нас находятся руководители фирмы «Святогор», которые вникли в наши нужды и за короткое время помогли нашему храму отреставрировать придел, примите нашу искреннюю благодарность, здравия вам и вашим близким, Спаси Господи!!

— А на неделе детки задергали деда:

— Деда, надо подарки всем купить, до нового года совсем немного дней остается!

Долго думали и решали, кому и что купить. Легче всего оказалось выбрать подарки для бабы Тани и деда Аникеева, им выбрали по красивой замшевой безрукавке на меху, — всем ребятишкам купили билеты на праздничное представление в цирк на Цветном, и приготовили по большому пакету сладостей, — Марь Иванне — теплую вязаную кофту, Феле и Валюшке — по набору: скатерть и салфетки ручной работы в африканском стиле, Горшковым — две большие напольные вазы, Томе Ульяновой и Наташе — Ванюшкиной жене — красивые наборы посуды.

А с мужиками зависли… подумав, при подсказке Фели, приобрели: деду Ленину набор для рыбаловки, Ванюшке, деду, Палычу и дядя Саше — по красивущщему галстуку, еще всякие фигурки-сувениры.

— Фухх, — выдохнул Лёшка, — никогда не знал, что подарки выбирать так сложно!

Девчушки мастерили поделки — елочки из бумаги, Санька Горшков рисовал для всех рисунки, и все дружно мечтали, чтобы выпал снег и новый год был самым настоящим. И небеса, похоже, услышали детские мечтания. За четыре дня до нового года повалил снег — сначала как-то нехотя, он потихоньку начал укрывать землю, а утром вокруг была настоящая зима… Небольшой морозец, градусов десять, внушал уверенность, что снег не растает, и не будет каши под ногами. Нарядили дома елку, в доме пахло хвоей и мандаринами — совсем как в детстве у деда. Иван, впервые за три года, глядя на своих Козырят, почувствовал приближение праздника, они с Палычем накупили салютов и хлопушек, втихаря от Лёшки.