Надежда Михайловна - Нужным быть кому-то (СИ)

— Лёх, ну представь меня женатым на фрау? Представил?

Лёшка угорал в трубку:

— Не, Макс, ты и фрау как-то не сочетается! Чего-то в супе не хватает, — процитировал он бессмертное Хазановское, про кулинарный техникум.

— Во, и я про то… Чёт подумал, ну, женюсь, ну, первое время будет все в шоколаде, а потом… они все там такие правильные, я точно не приживусь, папашка её и так на меня выпучив глаза смотрел, когда я захотел часов в одиннадцать рвануть потусоваться. «Добропорядочные немцы не ходят по развлекательным заведениям на ночь глядя, тем более, завтра арбайтен!» А то мы не арбайтен после всяких пьянок-гулянок до утра? И чёт мне так грустно стало, я промолчал — сам себе удивлялся потом! А дома вот прикинул хрен к носу, не, не вытанцовывается. Она девка неплохая, но без огня, а привезу я такую в Каменку? Меня ж Шишкины оборжут, скажут, типа — рыба замороженнная! О, блин, я совем по-Шишкински рассуждать стал, да и не поймет она наших приколов. Блин, и чё делать, батя как чего наелся, через день достает: «Женись да женись», сам вон два раза в ЗАГС бегал, а толку чё? А мне ваще не в жилу все эти костюмы, фаты… я, Лёх, запутался…

— А баба Таня чё тебе присоветовала?

— Да, блин, ничё, я надеялся, что че-нить умное скажет, лыбится, блин, и про черствый хлеб только и сказала.

— Ты этой Ирме предложение делал?

— Чё, я ошалела что ля? — голосом Маремьяны из мультика проговорил Макс. — Ещё скажи: «встань, Макс, на колени и попроси у папеньки руку и сердце, и прочий ливер в придачу…» Да и как-то не сильно она загорается при виде меня, вон, твоя Валюха, блин, и чё я её раньше Калины не усёк? Это ж не женщина — песТня, у меня зависть зашкаливает, когда я на них смотрю, или, вон, на Горшка, повезло конкретно мужикам! Лан, поеду в Каменку, ещё раз бабулю прижму, может че дельноё скажет? Ты когда явишься-то, все заждалися, только и разговоров про Лёшку, Варька твоя вон «уж замуж невтерпёж» ждет не дождется тебя, боится, что уведут чемпиона-то. Тимоха такой чемпионистый стал, с мира привез два золота, командное и индивидуальное, девки проходу не дают, но медведище слово держит, как сказал лет в двенадцать, что женится на Варьке, так ни фига — верный. Слышь, может на Веруньке жениться, девка все ж таки своя? Не, — почесал макушку, — не, нам с ней миру не хватит! Во, блин, и че я так быстро великовозрастным стал? Лан, погнал я в Каменку!

В Каменке долго трепался «за жизнь» с Ванюшкой, хорошо уговорили литр калиновки на двоих, Макс после мозговыносящей бани, быстро захмелел и пошел к себе, спать. Посреди ночи проснувшись, — «ничё не понял, рядом спала гёрла… Блин, я вроде с вечера никого не звал? Или звал? Не, я же в Каменке… и кто хоть это?» На ощупь не опознал… озадачился ещё сильнее, девица мирно посапывала. — «А, лан, спать охота, утром разберусь!» — и прижавшись к девице, сладко уснул.

А утром разразился «гросс алярм» — едва рассвело, как в спальню к Максу с шумом и гамом ввалились Шишкины: Ванюшка и Мишук.

— Так, так, так, чего это, Максим Викторович, Вы удумали?

Макс спросонья проворчал:

— Отвалите, а, дайте выспаться!!

— Отвалим, как же. Ты наших девок в наглую соблазняешь… а мы…

— Каких таких девок? — выпучил глаза Макс.

— А рядом кто, не девка разве лежит?

Макс повернул голову и встретился взглядом с… Анчуткой — замотанная по глаза в одеяло, она стыдливо краснела.

— Э-э-э-э, Анч… чутка, ты чё здесь забыла? — Макс недоуменно смотрел на неё. — Я вроде тебя не звал?

— Ага, не звал, полночи в любви объяснялся… и это… женщину из меня сделал… вот.

— Чё ты врешь, а? — Макс, — вступил в разговор уже полковник Шишкин, — ты подумай, это не город, здесь, сам знаешь, в момент присочинят, не отмоется ведь девка, а мы, Шишкины, своих в обиду не даем!

Макс, совсем одуревший, уставился на них:

— И чё теперь?

— Чё, чё… я как отец требую, чтобы ты на ней женился!!

— Я??? На ней??? — Макс ошарашенно смотрел на них, — вы, чё, шутите?

— Нет, Макс, мы как раз не шутим. Извини, но Аришка наша, так что выбирай: или женишься, или в Каменку тебе ходу нет!

— Ё-моё!! Не и как вы себе представляете нашу с ней жизнь? Она ж меня с детства терпеть не может!

— Ну, от ненависти до любви один шаг!

Макс долго молчал, что-то решая про себя, думал-думал, смотрел на Аришку, она же не сводила с него глаз…

— А, да фиг с ним, но если чё — развожусь, и вы чтоб не вякали. Лан, невеста, пойдешь за меня замуж?

Она серьезно кивнула:

— Да!

— Да? — 0пять припух Макс, — ты это серьезно?

— Да!

— Ну вот, — разулыбался Ванюшка, теперь уже тесть без пяти минут, — целуйтесь уже, да мы пойдем, не будем вам мешать.

И Макс как-то неловко потянулся к невесте, поцелуй малость затянулся. Когда Макс оторвался от Аришки, Шишкиных уже и след простыл.

— Хмм, ну раз так, то фиг ли нам теперь вставать-то? Продолжим?

И продолжили, почти до вечера, и был Максу сюрприз: оказалось, мозги пудрить всем поклонникам, невеста пудрила, а первый раз был для Макса.

Ошалевший Макс долго тряс головой, а когда Аришка сказала, что вредничала только из-за того, чтобы Макс наконец-то понял, что у неё все серьезно — опять впал в ступор.

Отмер, когда Анчутка начала его тормошить, нацеловывая.

— Я дурак?

— Конечно! Причем, круглый!

— Во попал!! И ни фига я не замечал твоей симпатии, врешь ведь?

— Я шифровалась, да и так классно было тебе подлянки делать!!

— Да, веселая у нас семейка будет!!

А у Шишкиных потирали руки и гоготали папаня и дядьки, проспорили им Ленин, Леха и Калина!!

— Максим, — как-то запинаясь заговорила Аришка, — я… мне… в общем… вот все, что сегодня случилось… ты можешь подумать, что шантаж… Понимаешь, я ещё с тех пор, с семи лет, всегда считала себя твоей невестой… и весь этот выпендрёж сначала со всякими проделками, потом с… поклонниками… это, — она тяжко вздохнула, — для тебя всё был! Ты ж во мне мелочь видел, а знаешь, как злило это? Когда та девица приехала, я ж дня три рыдала втихаря, от обиды. Вчера наши же все категорически были против… Я… у меня просто перемкнуло, когда узнала, что ты жениться подумываешь. Ну не могу я тебя отдать кому-то, ты ж столько лет всегда рядом, одно дело твои мимолетные увлечения, а хотелось иногда тебе глаза выцарапать или заорать: «когда ж ты увидишь меня?» А сейчас я больше всего боюсь, что ты через неделю станешь смотреть на меня… ну, брезгливо, что ли, и переживать такое, от того, кто с детства самый-самый… — она передернулась.

На удивление серьёзный Макс, без своей обычной придури, задумчиво протянул:

— Слушай, невеста, прости, привык вот так называть, а ведь я на самом деле дальше своего носа не вижу… Наверное, потому и не женился, что тебя ждал? Были же неплохие варианты, а в последний момент, чё-то срывалось, а это, похоже, как бабуля говорит? — Господь отвёл! Да и где ж я такую серебристую ещё найду?