Франсуаза Бурден - Обещание океана [litres]

До появления скайпа, который позволил им общаться, они успели написать друг другу много писем. Алан стал понемногу приходить в себя, успокоился, и в конце концов к нему вернулся вкус к жизни. То, о чем он мечтал: дом посреди леса, не слишком далеко от моря; кабинет, где он работает в свое удовольствие, – все это он смог реализовать. И теперь он спрашивал себя: может, в выбранной им программе чего-то не хватает?

Внезапно зажегся свет, заставив его прикрыть глаза. Он прислушался: ветер ослаб. Сквозь мурлыканье кошки донеслось гудение включившегося холодильника.

«Жабадао» на рассвете вернулся в порт. Маэ ждала на берегу, в теплом красном пуховике и шерстяной шапочке, натянутой до самых глаз. Она очень хотела увидеть, как судно будет входить в порт, потому что полночи провела из-за него без сна. Жан-Мари и другие моряки выглядели измученными, но, еще не успев бросить якорь, объявили, что рефрижераторы в трюме полны.

– Два дня ада, – лаконично сказал Жан-Мари, ступая на набережную. – Это хороший корабль, Маэ, но я думал, что останусь на нем навеки.

Он объяснил, что, несмотря на отвратительную погоду, сколько мог держался в зоне ловли, а на обратном пути на них с востока налетел шторм такой силы, что чуть не потопил их.

– Я подумал, что многие моряки откажутся выходить в море в такой день, а когда ты единственный приходишь с уловом, то он стоит дорого!

У него осунулось лицо, под глазами появилась синева, подбородок покрылся щетиной, но, валясь с ног от усталости, он помогал другим морякам выгружать ящики. С тех пор, как Маэ сказала ему, что между ними не будет ничего, кроме дружбы, он разговаривал с ней довольно холодно и держал дистанцию, как будто их прошлого взаимопонимания больше не существовало.

– Я запрещаю тебе так рисковать, Жан-Мари. В крайнем случае, мы затянем пояса.

– Ты – может быть, а они? – сурово возразил он, указывая на матросов. – Думаешь, они могут позволить себе зарабатывать меньше?

Пораженная его тоном, она резко выпрямилась.

– Не надо мне читать мораль! Я сама знаю, сколько заработал каждый и сколько он недополучит в конце месяца.

Они встретились взглядами, и Жан-Мари, пожав плечами, отвернулся. До сих пор он никогда не оспаривал ее авторитет и ее решения, но если это будет продолжаться, как ей быть?

Он имел определенный авторитет у других моряков и мог посеять смуту, чего она ни в коем случае не допустит. Возможно, он слушал ее все эти годы лишь потому, что имел на нее виды? Эта мысль возмутила ее. Она хорошо знала свое дело, она была компетентна, ее не мог бы застать врасплох ни Жан-Мари, ни кто-либо еще. Если он больше ей не союзник, то будет просто ее служащим.

Решительным шагом она направилась на рынок, чтобы наблюдать за продажами. Там, как всегда, царил ажиотаж, сегодня особенно сильный из-за ограниченного предложения. Груз «Жабадао» был почти весь распродан, и по превосходной цене. Благодаря Интернету, продажа рыбных лотов проходила синхронно между Эрки, Сент-Куэ-Портрие, Локиви и Ле Леге. Маэ бросила взгляд на экраны компьютеров, чтобы проверить спрос на рыбу в Интернете, и убедилась, что он высок. Наконец-то выдался хороший день, и, несмотря ни на что, благодаря Жану-Мари!

Еще до полудня к ней присоединилась Армель – она была в отличном настроении и несла большую корзину.

– Твоя команда вернулась, поздравляю, и я только что встретила ее красавца-капитана, – прошептала она на ухо Маэ.

– И что?

– Жан-Мари принял мое предложение поужинать сегодня вечером, но до того он хочет спать весь день, чтобы прийти в себя! Он меня сразил! Ну прямо герой, вернувшийся после тяжелой морской битвы, – уставший, но с победой.

– Примерно так и есть. Им пришлось бороться со штормом. Ты пришла специально из-за него?

– Ну конечно. Я сказала в банке, что мне надо к врачу, а не гулять по рынку!

Смех Армель всегда подбадривал Маэ, и она улыбнулась.

– Вы проводите второй вечер вместе, это хороший знак!

– Ты думаешь? Он довольно молчаливый и не очень… не очень активный.

– Я уверена, что ты это исправишь.

– Да, но у меня нет желания его торопить. Мне хотелось бы, чтобы у нас начались серьезные отношения.

– Ух ты! В таком случае я тебе очень этого желаю.

– Чтобы это получилось, для начала надо, чтобы он перестал думать о тебе и смотреть на тебя так, как будто нашел в устрице жемчужину.

– Можешь радоваться: сегодня утром мы немножечко поцапались, и он смотрел на меня без всякой нежности.

Армель снова залилась смехом, чем окончательно привела Маэ в хорошее настроение.

– Ладно, мне надо идти за покупками, чтобы приготовить ему праздничный ужин!

Армель ушла, выделяясь в толпе своим победным видом, белокурой гривой волос, разметавшейся по плечам, и сапогами на высоченных каблуках. Вряд ли Жан-Мари оценит такую эффектную женщину, но, в конце концов…

– Доброе утро, – прозвучал глубокий голос Алана за ее спиной.

Она резко обернулась и слегка задела его.

– Привет, – пробормотала она. – Что ты здесь делаешь?

– Гуляю.

– В такой час?

– Сегодня суббота, у меня выходной.

– И ты думаешь, что сможешь купить здесь рыбу?

– Ближайший для меня аукцион – в Эрки.

– Если тебе надо наполнить холодильник, иди в порт и договаривайся с самими рыбаками. Здесь на рынке продают только оптовикам. И, кстати, сейчас не говорят «аукцион».

– Да, верно. Все постоянно меняется, и меня это утомляет.

– Надо адаптироваться к жизни независимо от возраста, – усмехнулась Маэ.

Ее шутка оказалась неудачной, потому что он даже не улыбнулся. Лучистый взгляд его светлых, пожалуй, слишком светлых глаз по-прежнему был устремлен на нее.

– Я надеялся, что ты мне позвонишь, – наконец произнес он.

– Я? Зачем же мне тебя беспокоить?

Она в смятении отвернулась. Тогда, в кабинете, он обошелся с ней довольно бесцеремонно. И мог бы, по крайней мере, извиниться, а не упрекать ее в молчании и ждать, когда она сделает первый шаг.

– Хороших выходных, – пробормотала она и ушла.

Раздраженная тем, что так разволновалась от этой встречи, Маэ быстрым шагом шла вдоль прилавков с морскими гребешками. В здании было очень холодно, и она мечтала скорее добраться до дому, но необходимо было еще подвести итоги утра. Потом она съездит повидать отца, которого положили в больницу в Сен-Брие. Его состояние было признано удовлетворительным, но он пока находился под наблюдением. К счастью, небольшой приступ не повлиял на работу сердца, но Маэ все равно жалела, что рассказала ему о Розенн и Артуре. Все, что напоминало Эрвану о той трагической ночи, когда погиб Ивон, сильно волновало его. И инсульт у него случился, очевидно, из-за того, что он во всем винил себя и мучился воспоминаниями о своем неловком маневре, из-за которого несчастного выбросило за борт.