Марианна Кожевникова - Начинаем жить

— Гелька! Мы с тобой в море сегодня купаться будем!

И оба невольно прибавили шагу, чуть ли не бегом побежали к автобусной станции — до того захотелось окунуться, поплыть и вообще оказаться на месте!

Автобус привез их в степь, степь дышала жаром, пахла сухой травой. Геля опять расстроилась. Она-то представляла себе горы, суровую красоту скал, а тут… Что тут есть, кроме пыли? Но кого винить, кроме себя самой? Себя она и обругала за легкомыслие. Как можно было не спросить, куда едут. На юг, к морю. Нет, она точно находилась в состоянии полной невменяемости. Навоображала открыточные красоты — бухты, горы, — ах! ах! — и полностью отключилась от действительности. Настроение у Гели испортилось — торчи тут в пылище и помирай с тоски!

Андрею хоть бы что. Подхватил обе сумки, пакеты и шагает себе впереди, дыша, что называется, полной грудью. Тут Андрей обернулся, посмотрел на нее с улыбкой и спросил:

— Головку-то не напечет?

— А ты не мог мне заранее сказать, куда едем? Я же думала, что море и рядом горы! — недовольно начала выговаривать ему Геля.

— А я думал, ты географию знаешь, — добродушно заметил Андрей.

Он остановился, аккуратно поставил сумки, достал из кармана большой носовой платок, завязал узелки по углам и надел импровизированную панамку Геле на голову.

— А что? Нам идти далеко? — испугалась она. — Может, тут и моря нет?

— Идти недалеко. Да много ли тебе нужно? Лишний луч, и готов солнечный удар.

Они прошли еще немного и оказались в поселке, шли по улице мимо садов и белых мазанок. Геля отметила, что и тут полно абрикосов. Однако унылость ее не уменьшилась. Скучное место.

Ограда, калитка, фруктовые деревья, за ними большой крытый двор, увитый виноградом, и белый домик. Геля удивилась красивым золотисто-зеленым кистям — большие, тяжелые, они свешивались с навеса.

Невысокая брюнетка с проседью бросилась обнимать Андрея, потом, приветливо улыбаясь, поздоровалась с Гелей.

— Знакомьтесь, девочки! Геля, подруга детства. Нюта, жена Сереги, моего старшего брата, — представил их друг другу Андрей.

— Бывшая жена, — уточнила Нюта. — Мы давно уже вместе не живем. У Сергея теперь другая жена. Молодая.

По тону Геля поняла, что загорелая полная брюнетка с проседью не простила бывшего мужа.

— Сперва покушаете с дороги, потом будете отдыхать. Идемте, Геля, я покажу вашу комнату и где помыться.

Нюта отвела Гелю в небольшую беленую светелку в пристройке.

— Здесь вам будет спокойно, — сказала она. — Когда захотите, ляжете, когда захотите, встанете.

— Спасибо большое, — искренне поблагодарила Геля. Наконец что-то хорошее — полная независимость, да и комната симпатичная — чистенькая, прохладная. — Море от вас далеко? — тут же спросила она.

— Минут двадцать пешком.

— Тогда я плавать, московскую пыль смывать, — заторопилась Геля. — За приглашение к столу спасибо. Но я, с вашего позволения, потом чайку попью. Магазин, я думаю, тут есть?

— Завтра сходите, чего надо купите. И магазин есть, и рынок. Стряпайте себе на здоровье.

Геля обрадовалась, что Нюта не стала навязывать ей застолье. Не стала предлагать свои обеды. Видно, забот у хозяйки и так полон рот, лишних не требовалось.

Летняя кухня и обеденный стол располагались тут же, под навесом, — Геля в окно увидела.

— Спасибо большое! Понадобится — и постряпаю, а так салатиками и фруктами обойдусь.

— Как знаете, — согласилась Нюта и вышла.

Геля вытащила из сумки полотенце, шлепки, панаму, переоделась в купальник и сарафан, намазалась кремом против солнца — не дай Бог в первый день сгореть! И выяснив, как идти на море — прямо, все прямо, куда глаза глядят, и в море упрешься, — отправилась. Миновала несколько домов, и тут ее нагнал Андрей.

— Разговоры и еда только после моря, — заявил он, бодро размахивая плавками.

Гелю Андрюшкина компания не порадовала, она на него все еще злилась. География географией, а степь степью. Светлашино сочувствие втравило ее в дурацкую историю. Кашу заварили они, а расхлебывать будет Геля! Она-то всего-навсего пошутила. А пыль глотать придется всерьез!

Геля убыстряла и убыстряла шаг по сумасшедшей московской привычке. Андрей не отставал.

В привычном московском темпе они мигом миновали поселок, а в степи шаг невольно замедлили. Что, кажется, хорошего в степи? А вот, поди ж ты! Степь была хороша. К удивлению Гели, пыли никакой не было. Только ветерок. Он дул, и серебристые травы послушно клонились. А над серебристыми волнами дышало небо. Просторное. Беспредельное. Они шагали среди серебристой травы прямо в бесцветное небо. И внезапно остановились, оказавшись на обрыве, — внизу с небом сливалось море. Такое же бескрайнее, такое же белесое, как небо, выжженное зноем.

При виде моря унылость Гели как рукой сняло. Не разбирая дороги, она заторопилась по обрыву вниз, скинула на ходу сарафан и, вздымая тучи брызг, побежала по воде, бросилась в нее плашмя, а поплыла бесшумно, по-лягушачьи, став точкой в молочно-голубой беспредельности.

Ничейное огромное, спокойное море и не заметило Гелю. Оно едва покачивалось и жило своей таинственной жизнью. Оно принадлежало само себе, его не делили на части буйки, не мутили многочисленные купальщики, не бороздили пароходы. Оно прибывало, слегка плескалось, тихонечко шевелилось.

Андрей скоро опять догнал Гелю. Он плыл шумно, отдувался, брызгался. Нашумел, перегнал, и опять вокруг стало тихо.

«Надоел», — подумала она про себя. А сама плыла, плыла вперед, чуть приподнимаясь на встречной волне, потом чуть опускаясь вниз. Вверх, вниз, вверх, вниз — мягко, ласково. Оглянулась назад, а берег — уже едва заметная полоска. Пора возвращаться. Повернулась и поплыла назад. Теперь волны нагоняли ее. Плыть обратно не так интересно. Вот если бы всегда вперед, к горизонту. Однажды доплыть и перевалить.

Геля засмеялась своей шутке. Или это не шутка, а смерть?

— Хорошо плаваешь, молодец, — одобрил Андрей, когда она вышла на берег. — Я решил дождаться, а то вдруг спасать придется.

— Только не меня! — тут же отозвалась Геля, хотя ноги у нее подгибались от усталости. — Я сама спасусь.

— Спасайся сама, — согласился Андрей. — А пока пошли силы подкреплять, пробовать южные разносолы и винцо домашнее пить.

— Я не любительница, — отказалась Геля. — Лучше на песочке полежу. Вам и без меня есть о чем поговорить. Не зря же ты из Москвы примчался.

— Конечно, не зря. Сейчас в работу впрягусь. С Леонидом эвакуацию обсудим. Дом у них никак не продается. Узнаю, что делать надумали.

— И давно Сергей к молодой ушел? — невольно поинтересовалась Геля, вспомнив обиженный голос Нюты.

— Лет пять, — бормотнул Андрей. — Но, знаешь… У Нюты, видно, жизнь не наладилась… И Светка… Да ладно, не буду тебе голову морочить, отдыхай себе на песочке.