Маргарет Форд - В поисках любви

Генри Стерн был молод. Очень молод. Он еще не успел стать «модным» художником, который рисует портреты дам из общества, получает за это немалые деньги и с пренебрежением относится ко всему, включая собственное занятие. Работа над картиной наполняла его душу трепетом, и ему хотелось сделать ее как можно лучше.

Он понимал, что за первый сеанс не создаст практически ничего — девушки наверняка будут чувствовать себя скованно, смущаться и робеть, — поэтому заранее настроился на то, что первый раз будет посвящен знакомству. Кэти и Морин все в студии художника удивляло и интересовало: рисунки и холсты на стенах, мольберт, кресла у стены, наброски иллюстраций для журналов на рабочем столе…

В комнате рядом были приготовлены костюмы для них. Морин надела полотняную рубашку, яркую нижнюю юбку и темно-синюю верхнюю и набросила на плечи толстую вязаную шаль.

— У бабушки был похожий наряд! — восторженно сказала она.

Кэти погладила рукой прохладный зеленовато-серый шелк своего платья. Покрой его был странным, оно походило на средневековые костюмы — облегающее, но с широкими рукавами и длинным шлейфом.

— Очень хорошо, мисс О’Тул! — Генри Стерн любовался ею. — А вот волосы надо будет распустить.

Кэти вынула шпильки, и ее плечи окутал живой рыжевато-золотистый плащ.

— Да, это именно то, что надо. Может быть, попробовать еще обруч на голову? — вслух раздумывал художник. — Хотя нет, будет чересчур определенно, ведь нам нужна не принцесса, а фея…

В тот день Генри в основном делал наброски, улавливая и пытаясь запечатлеть их позы и выражения лиц. Вот Морин, опустившись на колени, что-то ищет в траве, вот Кэти делает шаг вперед и медленно поворачивает голову, вот Морин замечает ее…

Сложности начались сразу. Особенно много хлопот доставляло выражение лица крестьянки: Морин изо всех сил пыталась изобразить благоговейное изумление и восторг, но вызвать их по заказу не могла, несмотря на все усилия.

С Кэти было проще: хотя она улыбалась его шуткам или в ответ на какие-нибудь реплики Морин, в ее лице была та затаенная грусть, которая ему требовалась.

Время пролетело незаметно. Нельзя сказать, что Генри успел сделать очень многое, но девушки привыкли к мысли, что с них пишут картину, и поняли, что в профессии натурщиц нет ничего страшного, — что, по мнению художника, уже было достижением.

Кроме того, вдвоем они смущались гораздо меньше. «А с выражением лица крестьянки придется что-нибудь придумать…» — размышлял Генри, закрывая дверь за своими натурщицами.

— Ну как картина? Много уже нарисовали? А то последнее время ты нас своим присутствием не балуешь. — Питер стоял, прислонившись к косяку кухонной двери, наблюдая за тем, как Морин протирает столовое серебро перед уходом. — Дома бываешь редко…

Морин презрительно фыркнула:

— Я свою работу выполняю.

— Если бы не мисс Марианна, ничего бы старая хозяйка тебе не позволила, — хмыкнув, отпарировал лакей. — Так что не задавайся.

Он был прав. Генри Стерну повезло, что миссис Харди в тот день не оказалось дома, — она сначала была решительно против того, чтобы горничная уходила из дома в иные дни, кроме выходных. Но Марианна, которой очень хотелось помочь Стерну, настойчиво упрашивала мать, и наконец та нехотя позволила Морин ходить позировать в среду днем.

Впрочем, лакея Алана злило не то, что Морин уходит по средам, — свою работу она все равно выполняла быстро и хорошо. Но эта рыжая гордячка не обращала на него ни малейшего внимания!

Видя, что его подколки не достигают цели, Питер сменил тон.

— Послушай, — обратился он к Морин значительно ласковее, — что ты делаешь сегодня вечером? Мистер Гордон уехал в театр, я свободен, у тебя тоже выходной, — может быть, сходим в кино? Тебе нравятся фильмы с Чарли Чаплином?

— Спасибо, но меня на сегодня уже пригласили.

— И с кем же ты пойдешь? С каким-нибудь фабричным? — Питер не знал о существовании Шона. — Брось… — Он подошел поближе к девушке.

— С кем я иду, неважно, — невозмутимо ответила Морин, — но с ним будет повеселее, чем с тобой.

— В Нью-Йорке я видел фильм, — начал Питер, придвигаясь к ней еще ближе, — про красавицу, попавшую в логово бандитов… — Он попытался обнять Морин, которая в этот момент снимала с волос кружевную наколку горничной.

— Так. Одно из двух, — голос ирландки по-прежнему звучал спокойно:

— или ты убираешь лапы и выметаешься из кухни сию же секунду, или получаешь оплеуху. Что предпочитаете, мистер американец! Лакей, уже успевший пару дней назад в темном коридоре убедиться, что слова у Морин не расходятся с делом, предпочел первый вариант и, выругавшись вполголоса, отправился в холл.

Вечером того же дня он увидел из окна, как Морин, выйдя с черного хода, направляется к парню, ожидающему ее на тротуаре. Одного взгляда на его внушительную фигуру хватило Питеру, чтобы понять: дальнейшие попытки добиться благосклонности голубоглазой горничной грозят не оплеухой, а встречей с этим молодцом где-нибудь в тесном переулке.

«К черту, — мрачно думал он, надевая куртку. — Пойду в какой-нибудь паб. Может, отыщу девчонку посговорчивее».

В пивной было сильно накурено. Посетители сидели в облаках табачного дыма. Народ приходил сюда не только, чтобы пропустить кружечку-другую пива, но и поболтать: отцы семейств степенно рассуждали о последних новостях и политике, молодые парни обсуждали предстоящий уик-энд.

На Питера не обратили особенного внимания. Лакей заказал себе пива и уселся за столик в углу, потягивая янтарную жидкость и с досадой думая о Морин.

— Вы позволите? — Какой-то вертлявый парень устроился напротив него. Лакей сумрачно кивнул, одним глотком прикончил свою кружку и взял еще одну.

— Невесело вам, а? — Вертлявый парень явно хотел завязать разговор.

— Нормально. — Этот тип был почему-то неприятен Питеру, и лакей демонстративно уткнулся в кружку, но вертлявый не уходил.

— Где-нибудь служите? — поинтересовался он.

— Послушайте, что вам надо? — спросил Питер уже с откровенной злостью.

Тип перегнулся к нему через стол. — Есть возможность заработать, — таинственно сказал он.

«Может, это шпик? — думал лакей. — Я слышал, полиция иногда так вербует себе агентов… Вот мерзкая физиономия…»

— Нас (это «нас» прозвучало еще более таинственно) интересует информация о вашем хозяине мистере Гордоне.

— Вот как? — Лакей саркастически поднял брови. («Ну точно — осведомитель…» — решил он.) Теперь он знал, что ему делать.

— Где бывает мистер Гордон, когда возвращается. Возможно ли, допустим, встретиться с ним в то или иное время там-то или там-то… За деньгами мы не постоим, поверьте.

— Уберите от меня этого типа! — взревел Питер так, что сидящие поблизости подскочили от неожиданности. — Я гражданин Соединенных Штатов, и я не желаю служить осведомителем в лондонской полиции!