Паола Стоун - Возвращение в Ноттингем

А Хаскем становился с ней все нежнее и предусмотрительней. В доме почти перестали бывать гости, и большинство вечеров они сидели вдвоем у жарко, как любил постоянно мерзнувший Хью, натопленного камина и читали свежие журналы или готовились к процессам. Хаскем усиленно занимался с ней романским и английским правом, необходимыми для сдачи экзаменов на докторскую степень. Он помогал ей и в написании обязательной большой статьи, в которой нужно было не только блеснуть логикой, но и внести, по старинной оксфордской формулировке, «оригинальный вклад в знание». И Джанет в который раз удивлялась и радовалась отточенной, гибкой мысли Хаскема, которая, не подавляя и не вынуждая, легко направляла в нужное русло мысль ее собственную.

В апреле Джанет защитила степень ди-эл при огромном стечении народа и профессуры из других университетов и тут же публично отказалась от продолжения научной карьеры. А вечером того же дня Хаскем совершенно официально в присутствии, по традиции, двух королевских адвокатов [35] Королевский адвокат — высшее звание практикующего адвоката в Англии. сделал ей предложение. Еще полгода назад Джанет, хотя и не мечтавшая о замужестве, согласилась бы не задумываясь, но теперь… Теперь она лишь благодарно прижалась теплой щекой к худому плечу Хаскема и попросила времени до лета на раздумья. И Хаскем, к ее удивлению, отнесся к этому с пониманием, ибо, будучи англичанином до мозга костей, считал, что девушке — до каких бы постельных изысков ни доходила она прежде — неприлично давать согласие на брак сразу же.

— Ты поедешь в Трентон? — осторожно поинтересовался он, не ведая, что сам невольно направляет ее путь.

— В Трентон? Зачем? Ах да… — Джанет улыбнулась столь трогательной патриархальности. — Наверное, это будет самым разумным.

— Но, надеюсь, к пятнадцатому мая ты вернешься? Мне хотелось бы устроить твой последний девический день рождения.

Ни один мускул не дрогнул у него на лице при произнесении этого нелепого упоминания о девичестве, но Джанет искренне расхохоталась:

— Какая же ты все-таки прелесть, Хью!

Через три дня она была уже в доме на Боу-Хилл.

На этот раз ее отношения с Пат сразу попали в нужную колею. Сама Джанет объясняла это своим новым состоянием души, а Пат решила, что дочь наконец действительно повзрослела. Известие о предполагаемом замужестве Джанет приберегла до того времени, когда за столом собралась вся семья.

Стив, разумеется, оказался против, заявив, что даже от одного представления о том, что Джанет будет официально связана с Хью Хаскемом, его начинает захлестывать обида и протест. Жаклин посмотрела на девушку долгим туманным взглядом и уклончиво предположила, что этот брак по меньшей мере странен, странен в том смысле, что Джанет еще не прошла своего одинокого пути. И только Пат с присущей ей разумностью и твердостью одобрила его:

— Противиться естественному ходу событий ни к чему. Брак — отличная школа для женщины, тем более брак без ослепляющей страсти, как я понимаю. Что бы ты ни испытала в юности, замужняя жизнь неизбежно откроет в тебе новые, еще не известные тебе самой качества, и хорошие, и плохие. И чем раньше — в разумных пределах, конечно, — это произойдет, тем лучше и проще будет в дальнейшем. А что касается Хаскема, то Стив смотрит на него глазами американца, ну, или европейца. Для англичанина же Хаскем вполне нормален.

— Послушайте, — не выдержала и рассмеялась Джанет. — Мне уже двадцать два года, и я сообщила вам эту новость не для того, чтобы вы одобряли ее или запрещали мое решение. Я просто поставила вас перед фактом…

— Нет ничего глупее, чем факт, — проворчал в седые усы Стив.

— …а относительно дальнейшего развития событий я буду решать сама.

— Было бы замечательно, если бы ты решила положительно, — влез долго терпевший Фергус. — Тогда мы повеселились бы на двух свадьбах!

— Что? Неужели и ты нашел себе невесту, Ферг?

— Как тебе не стыдно говорить такие глупости, а еще доктор права! Милош женится!

Кровь бросилась в лицо Джанет. Милош, клявшийся ей не словами — телом! Милош, для которого она навек намеревалась остаться мадонной, вечной тайной любовью…

— Что за шутки? — Она недоумевающим взглядом обвела всех, но все почему-то промолчали, отводя глаза. — Ну хорошо. В общем-то я приехала ненадолго, только чтобы рассказать вам о моем замужестве и купить кое-что для венчального наряда. День-два по магазинам — и обратно.

— Разве ты не останешься на свой день рождения? — совсем расстроился Стив.

— Нет. Меня ждет Хаскем. Да я и сама хочу поторопить его со свадьбой, чтобы летом уже отправиться куда-нибудь в Австралию или в ЮАР. — Голос Джанет был сух и решителен.

А ночью она впервые за долгое время плакала, сама не понимая — или не желая понимать — о чем.

Но «день-два» растянулся на неделю, потому что Пат попросила дочь помочь ей с юридической стороной дела об одной женской организации Австрии, представительница которой гостила сейчас на Боу-Хилл. Обычно Пат занималась такими вещами сама, за долгие годы поднаторев в них не хуже опытного адвоката, но сейчас она торопилась, улетая в фольклорную экспедицию в Акре — глухой, малонаселенный штат Бразилии. Вместе с тем ей хотелось посмотреть, насколько профессионально Джанет разберется в незнакомом ей вопросе.

Ко всеобщему удовольствию, Джанет решила вопрос быстро и грамотно, и вечером перед утренним вылетом Пат, приняв несколько назойливую благодарность фрау Грох, осталась наконец вдвоем с дочерью.

— Ты собираешься венчаться в настоящей фате, длинной и с флер-д-оранжем? — неожиданно спросила Пат.

— Наверное, да.

— Но лучше не мечтать заранее, поверь мне. Пусть лучше все будет так, как будет, — вдруг горько заметила Пат, вспомнив свою бирюзовую тунику на торчащем животе вместо сливочной пены кружев. — Мне действительно нравится твой Хаскем, во всяком случае, по твоим рассказам. В нем есть воля — редкое качество для современных мужчин, которые живут если не капризами и порывами, то иллюзиями и маниями. Богатства, собственной неотразимости, сексапильности, власти… Часть из них добивается своего, но очень редкий достигает этого с помощью собственной воли. А недостатки, даже пороки? Что ж, они есть у всех. Их исправление во многом в твоих руках. Я очень хочу, чтобы ты была счастлива, Джанет, не потому, что ты досталась мне такой ценой, а просто потому, что женщина, особенно настоящая женщина, как ты, должна быть счастлива по самой своей природе.

— Мама! — неожиданно всхлипнула Джанет и прижалась к Пат так, как, может быть, никогда не прижималась в детстве. — Мамочка!.. Ой, а это у тебя откуда? — За плечом Пат на ее строгом рабочем столе Джанет увидела так знакомые по Ноттингему белые шелковистые листья качфлая. [36] Комнатное растение, которое очень популярно в Ноттингеме, типа росянки.